При попытке выйти замуж - Малышева Анна Жановна
— Непорядочная оказалась? — уточнил Леонид.
— Нет, порядочная-то она порядочная, но… как тебе сказать? Тварь законченная.
— Ну и?
— Прошло два месяца, и, ты представь, Лёнь, приезжает он ко мне и говорит: «Я сделал Элечке предложение». Лёня! Ну, ты понимаешь?! Я говорю: «Ты что, головой… это, ну как сказать… стукнулся? Она же проститутка». А он: «Между прочим, из проституток получаются самые лучшие жены». Это он мне говорит! Ну, Лёнь! Я сказал, конечно, что мог, но без толку. Проходит еще пару дней, приезжает Эльвира на работу и сразу: «Вадик, надо поговорить». Я уже чувствую неладное, но держусь интеллигентно, ну, ты меня знаешь. «Чего, — говорю, — надо?» А она спрашивает: правда ли, что у Ильи детей нет? Я говорю: «Боишься на памперсах разориться?» — ну в том смысле, что если и есть у него дети, то уж не маленькие, не грудные. Намекаю то есть на возраст Ильи. А она свое гнет. «Мне, — говорит, — по фигу, маленькие они или крупненькие; мне бы, — говорит, — было бы классно, если бы их вообще не было. Мне, — говорит она, представляешь, наглость какая? — важно знать, будет ли кто претендовать на квартиру, на имущество, если с ним что случится?» Въезжаешь, Лёнь? Замочить она его решила, вот что! Я к нему, к Илье то есть, и все рассказываю. А он, старый козел: «Нет, она не могла такого сказать, я тебе не верю». Ну, Лёнь! Тогда я ей наплел, что у него трое детей, и что квартира на одного из них записана, и ей мало что обломится, ну спас его, короче. Она быстренько от него свинтила. Через месяц он приезжает опять, давай, говорит, еще кого-нибудь возьму. Возьми, говорю. Выбрал Таньку.
— С порядочностью как? — уточнил Леонид.
— Порядочная, ничего не скажу. Но сука последняя. Тоже себе на уме. Она его называла Папик. «Па-пик-Папик, Папусик». И что ты думаешь? Через месяц он опять за свое: «Мы с Танюшей женимся». Ну, Лёнь?
— А сейчас она где? — спросил Леонид.
— А что случилось? — перебил его Вадик.
— Ограбили квартиру твоего Илюши. А сам он пропал.
— О боже! — Мелкий схватился за голову. — Я так и знал!
— Только без истерик, Валя. Давай спокойно вспоминай — с кем она была связана, кого могла навести?
— Лёня! Друг! Поверь — ни-ко-го! Три месяца назад приехала из Калуги, к нам сама подошла, попросилась. Серьезным людям я ее не предлагал, так — разовые поездочки. Верь мне, Лёнь, ты ж меня знаешь.
Леонид поверил, но радости ему это не прибавило.
Старший оперуполномоченный Коновалов отнесся к информации младшего оперуполномоченного Зосимова на удивление спокойно:
— Я и не надеялся на твоего Мелкого. Сутенер — он и в Африке сутенер. Не помню ни одного стоящего дела, в раскрытии которого мы могли бы опереться на людей этой славной профессии.
Леонид согласился, но внес одну поправку:
— Зато ты неоднократно опирался на подведомственных Мелкому девушек.
— Ну, не опирался, а так… в целях оперативной работы… — Василия охватили сладкие воспоминания…
— В целях оперативного отдыха, — уточнил Леонид. — Что делать-то будем?
— Надоели мне эти скрывающиеся бизнесмены, — признался Василий. — Устал я от них. Надо отдохнуть, переключиться.
— Позвонить Мелкому? — с готовностью предложил Леонид. — Он мне предлагал сегодня…
— Нет, — старший оперуполномоченный брезгливо отмахнулся. — Лучший отдых — это перемена рода деятельности. Вот что нужно.
— Пойдешь снег разгребать во дворе? — в голосе Леонида отчетливо прослушивалось недоверие.
— Нет. Займусь Саниными делами.
— Похвально. — Леонид хитро улыбнулся. — Атака номер два? Чем черт не шутит? Надежды юношей питают? Терпенье и труд все перетрут?
— Я сказал, что займусь ее делами, а не ею самой, — прервал младшего товарища Василий.
— Что так? — скорчил Леонид жалобную морду. — Думаешь, она тебя никогда не простит?
— Это никого не касается! — рявкнул старший оперуполномоченный. — И попрошу оставить ваши пошлые комментарии при себе!
— Ладно, ладно, ладно, — миролюбиво согласился Леонид. — Хотя…
— При себе!
Все в МУРе знали о трепетном отношении капитана Коновалова к Саше Митиной, но это бы ладно. Коллегам Василия был хорошо известен печальный случай, помешавший капитану довести свои ухаживания за Сашей до логического завершения.
Дело было так. После удачно проведенного расследования убийства бизнесмена Романа Гарцева (расследования, в котором Саша принимала более чем активное участие) Василий, в интересах ее безопасности, разумеется, уговорил Сашу перебраться к нему в квартиру и пожить там несколько дней. Как говорили в МУРе — совсем неплохая стартовая площадка для перевода формально-дружеских отношений в неформально-лирические. Саша с удовольствием приняла безапелляционное приглашение капитана, и на протяжении двух дней они мирно сосуществовали в холостяцкой квартире Василия, беспрерывно кокетничая друг с другом. Василий уже принимал поздравления от коллег.
Пошел третий день их почти семейного проживания, сотрудники МУРа умирали от любопытства и ожидания приятных новостей, в отделе по расследованию был организован мини-тотализатор — ставки в размере десяти рублей принимал Леонид, причем те, кто не верил в успех капитана, были в подавляющем меньшинстве. Они рисковали, но не зря. Все собранные в убойном отделе деньги достались скептикам, которые придерживались мнения, что Саша сбежит от Коновалова в самый неожиданный момент.
И этот момент настал. Саша готовила ужин, Василий млел и предвкушал, бутылка молдавского вина уже была откупорена и готова к опорожнению, и тут, совершенно неожиданно, на пороге кухни появилась Галя Сыскина, давнишняя подружка капитана Коновалова.
Против Гали как таковой Василий ничего не имел. Более того, бывали минуты, когда, томимый одиночеством, он приглашал ее к себе то «на кофе», то «послушать музыку», и она всегда любезно соглашалась. К числу ее несомненных достоинств нужно было отнести и то, что она ничего не требовала за краткосрочные, но полные страсти и огня командировки к Василию.
— Перестань, — томно говорила Галя, когда Василий предлагал ей награду за сговорчивость и безотказность. — Во-первых, для меня это не деньги, во-вторых, ты — мужчина моей мечты.
Остановившись в проеме двери, Галя придирчиво оглядела кухню, накрытый стол, Сашу. Василий, в свою очередь, мрачно уставился на гостью. «Кой черт тебя принес?» — подумал он.
— Что-то случилось? — спросил Василий вместо приветствия.
— Здравствуй, милый, — кровожадно улыбнулась Галя. — Мне передали, что ты звонил, что соскучился. И я, как всегда, готова упасть в твои объятья.
— Я не звонил, — обреченно возразил Василий. — Тебя обманули.
— Не страшно. — Галя вошла и села за стол. — Я и сама могу соскучиться. Я вижу, ты ждал меня: вино, фрукты, девушка вот ужин готовит. Хотя в прежние времена ты сам готовил для меня.
Василий скрипнул зубами, но только он открыл рот, чтобы поставить Галю на место, как та повернулась к Саше и развязным тоном поинтересовалась:
— Вы поужинаете с нами? Или сразу уйдете?
Саша замерла у плиты, и вид у нее был совершенно растерянный. Тогда Галя снова повернулась к Василию:
— Она не поужинает с нами? Алло, ты не в обмороке? Не будь хамом, пригласи девушку. Она же старалась.
Василий схватил Галю за локоть и поволок в коридор. Она упиралась и рта не закрывала:
— Милый, ты слишком нетерпелив. Так нельзя, у нас же гости…
Как только они оказались в достаточном отдалении от кухни, Василий яростно зашипел:
— Чего тебе надо?! Зачем ты приперлась? Что ты здесь устраиваешь? Зачем? Чего ты добиваешься?
— Не слишком ли много вопросов? — с видом оскорбленного достоинства прошипела в ответ Галя. — Ты приводишь в дом бабу, и ты же еще мне закатываешь истерики! Нет, милый, мы так не договаривались.
— Мы вообще никак не договаривались! И уж точно мы не договаривались, что ты будешь являться сюда без приглашения!
— Ой-ой-ой, как страшно. — Галя закатила глаза. — Я, может, все эти годы надеялась…
