Дон Уинслоу - Власть пса
Арту известно, что они про него говорят. Что он стал чирьем на заднице, заваливая их ежемесячно докладными записками, пытаясь убедить, будто из остатков синалоанских горцев, которых выкурили из их нор девять лет назад, создана Федерасьон. Что он достал всех из-за горстки каких-то бандитов, которые слегка подторговывают марихуаной, ну и, может, чуточку героином. И никак не поймет главное: Америка тонет в тоннах крэка, и кокаин для него поставляется из Колумбии, а не из чертовой Мексики.
Даже Тима Тейлора прислали из Мехико приказать Келлеру, чтоб он заткнулся на хрен. Начальник всего наркоуправления в Мексике вызвал Арта, Эрни Идальго и Шэга Уоллеса в заднюю комнату своего офиса в Гвадалахаре и заявил:
— Мы находимся не там, где происходят главные события. Вам, ребята, следует смириться с этим фактом, а не изобретать...
— Мы ничего не изобретаем, — перебил Арт.
— А где доказательства?
— Мы над этим работаем.
— Нет! — отрубает Тейлор. — Вы над этим не работаете. Вам не над чем работать. Генеральный прокурор Соединенных Штатов заявил Конгрессу...
— Я читал его речь.
— ...что с мексиканской наркопроблемой покончено. Вы что, пытаетесь выставить Генерального прокурора полным засранцем?
— Думаю, с этим он вполне справится и без нашей помощи.
— Я непременно, Артур, передам ему твои слова, — пообещал Тейлор. — А ты прекратишь, повторяю, прекратишь метаться по Мексике, гоняясь за «снежком», которого давно не существует. Мы поняли друг друга?
— Конечно, — ответил Арт. — Если кто-то попытается продать мне мексиканский кокаин, я просто скажу — этого не может быть.
И сейчас, три месяца спустя, он наблюдает, как federales грузят «мифический» кокаин на «воображаемые» грузовики, которые доставят этот кокаин членам «несуществующей» Федерасьон.
Закон непредвиденных последствий, думает Арт, наблюдая за federales. Целью операции «Кондор» было вырезать синалоанский рак из тела Мексики, мы справились с этим довольно успешно, но метастазы расползлись с ужасающей быстротой. И нужно отдать синалоанцам должное: ответный удар был просто гениальный. Они сообразили, что прибыль могут приносить не наркотики, а граница в две тысячи миль между Мексикой и Соединенными Штатами, а это — возможность переправлять через нее контрабанду. Можно выжечь землю, отравить посадки мака, разогнать жителей, но граница — ее никуда не денешь. За продукт, который стоит всего несколько центов за грамм по их сторону границы, платят в тысячи раз больше по другую.
А продукт этот — несмотря на мнение Управления по борьбе с наркотиками, американского и мексиканского правительств — кокаин.
Федерасьон заключила с картелями Медельина и Кали простую и выгодную сделку: колумбийцы платят по тысяче долларов за каждый килограмм кокаина, который мексиканцы гарантированно переправляют им на территорию США. Итак, Федерасьон прекратила заниматься производством наркотиков и занялась транспортировкой. Мексиканцы подрядились доставлять коку от колумбийцев в оговоренные места на территории США и там возвращать ее колумбийцам, получая свою «законную» штуку баксов за килограмм. Колумбийцы везут ее в свои лаборатории и уже там перерабатывают в крэк. Это дерьмо через пару недель, а то и несколько дней после вывоза из Колумбии захлестывает улицы американских городов.
Не через Флориду — наркоуправление этот маршрут прочесывает с завидной регулярностью. А через заброшенную мексиканскую «заднюю дверь».
Федерасьон, думает Арт, должна добираться туда за одну ночь.
Но как? — гадает он. Даже он вынужден признать, что в его теории есть слабые места. Как может самолет незамеченным добраться из Колумбии в Гвадалахару через территорию Центральной Америки, которая кишит не только агентами наркоуправления, но — из-за присутствия коммунистического режима сандинистов в Никарагуа — также и ЦРУ? Ни спутники-шпионы, ни АВАКС [51] не засекали таких перелетов.
Да плюс проблема горючего. Самолет, на который он сейчас смотрит, не имеет достаточных запасов горючего. Ему необходимо приземлиться и дозаправиться. Но где? Это абсолютно невозможно, на что радостно и указали его боссы.
Да, может, и невозможно, думает Арт. Но вот он, самолет, раздувшийся от кокаина, приземлился тут. Такой же реальный, как эпидемия крэка, приносящая горе и беды в американские гетто. И потому я уверен, что они перевозят кокаин, думает Арт, только никак понять не могу, как они умудряются это делать.
Но непременно выясню.
А потом докажу.
— Что такое? — удивляется Эрни.
К хибаре-офису подкатывает черный «мерседес». Несколько federales подскакивают к машине и открывают заднюю дверцу. Выходит высокий худощавый мужчина в черном костюме.
Арту виден огонек сигары, проплывающий через кордон federales по направлению к офису.
— Может, это он, — роняет Эрни.
— Кто?
— Сам мифический М-1.
М-1 — это прозвище, данное мексиканцами главе «несуществующей» Федерасьон.
За последний год Арту удалось собрать кое-какую информацию: Федерасьон, подобно Галлии [52] Цезаря, разделена на три части: штаты у Залива, Сонора и Баха. Вместе они контролируют всю границу с Соединенными Штатами. Каждая из трех территорий под началом синалоанца, которого выгнала из его родной провинции операция «Кондор».
Арт ухитрился разузнать имена всех троих.
Залив — под Гарсией Абрего.
Сонору курирует Чалино Гусман по прозвищу Эль Верде, то есть Зеленый.
В Бахе заправляет Гуэро Мендес.
А на вершине треугольника, располагающегося в Гвадалахре, — М-1.
Но кто он — пока выяснить не удалось.
Но ты-то, Арт? — спросил он себя. В глубине души ты прекрасно знаешь, кто патрон Федерасьон. Ты сам помог ему занять этот пост.
Арт уставился в бинокль на маленький офис, перевел окуляры на человека, сидящего за столом. В консервативном черном деловом костюме, белой рубашке без галстука. Черные волосы, чуть отливающие серебром, зачесаны назад. Смуглое лицо украшает ниточка усов, и он курит тонкую коричневую сигару.
— Только взгляни на них, — окликает Эрни. — Суетятся, будто к ним Папа Римский пожаловал. Я никогда не видел этого типа прежде, а ты?
— Нет. — Арт опускает бинокль. — Я тоже не видел.
Во всяком случае, за последние девять лет — ни разу.
Но Тио не очень изменился.
Элси, когда Арт возвращается домой, уже спит. Они арендуют особняк в Тлакепаке — это зеленый пригород с домами на одну семью, бутиками и шикарными ресторанами.
Почему бы ей и не спать, думает Арт. Сейчас три часа ночи. Последние два часа он провел, решая головоломку, как сесть на хвост М-1, чтобы разузнать, кто это. Ну что ж, проделано было мастерски, думает Арт. Они с Эрни двинулись, чуть поотстав, за черным «мерседесом», когда тот выехал на шоссе, ведущее в центр Гвадалахары. Они проводили его до района Центро Историко, проехали Пласа-де-Армас, Пласа-де-Либерасьон, Пласа-де-ла-Ротонда-де-лос-Хомбрес и Пласа Тапатиа. Потом миновали современный деловой квартал и довели до пригорода, где черный «мерседес» наконец притормозил у автомобильного салона.
Роскошные машины из Германии.
Они остановились за квартал, дождались, пока Тио вошел в офис, затем через несколько минут появился со связкой ключей и забрался в новенький «Мерседес-510». На этот раз с ним не было ни водителя, ни охраны. Они проследовали за ним в богатый квартал с парками и садами, там Тио въехал на подъездную дорогу, вылез из машины и зашел в свой дом.
Обыкновенный бизнесмен, вернувшийся домой после работы.
Значит, думает Арт, утром я вставлю последние кусочки в пазл: автомобильный салон, его домашний адрес — и получу искомого М-1.
Мигель Анхель Баррера.
Тио Анхель.
Арт заходит в столовую, открывает бар и наливает себе «Джонни Уокера». Взяв выпивку, проходит коридором и заглядывает к детям. Кэсси пять, и она похожа, слава богу, на мать. Майклу три, и он тоже похож на Элси, хотя телосложение у него, как у Арта, плотное. Элсия в восторге, что, благодаря мексиканской домоправительнице и мексиканской няне, дети будут знать два языка. Майкл уже просит не хлеб, a pan, вода стала aqua.
Арт тихонько проскальзывает в одну комнату, потом в другую, целует каждого в щечку, потом возвращается по длинному коридору в главную спальню, а оттуда попадает в ванную, где долго стоит под душем.
Если Элсия проделала трещинку в доктрине Арта «Три С», то дети взорвали ее, как ядерная бомба. Как только Арт увидел лежащую на руках у Элсии новорожденную дочку, он понял: его раковина «сам по себе» разлетелась на куски. А когда появился сын, он испытал потрясающее чувство: он смотрел на маленькую копию самого себя — и понял, вспоминая своего не лучшего в мире отца, что самое главное, что он может для них сделать, — стать детям отцом хорошим.
