Татьяна Полякова - У прокурора век недолог

— Да. Я сидела на скамейке, а она стояла у окна на третьем этаже и курила. Стояла и улыбалась. А потом…

— Черт, — вздохнул Кирилл и покачал головой.

— Это так ужасно, — глотая слезы, заговорила я. — Она надела новое платье, смотрела на молодоженов и улыбалась, а потом… Извини. Я поеду домой, ужасно себя чувствую.

— Конечно… Я тебя отвезу. — Кирилл остановил такси и поехал вместе со мной. — Успокойся. — Он обнял меня и прижал к себе. — Такое иногда случается.

— Я не маленькая, я понимаю, — пробормотала я. — Только все это… я… я боюсь…

— Боишься? — нахмурился Кирилл. — А с чего ты взяла, что на женщине новое платье? Она что, твоя знакомая?

— Я… я видела, как она его покупала. Я шла за ней…

— Ты шла за ней? — Теперь в голосе Кирилла звучало удивление. — Зачем?

— Я не хочу говорить об этом.

Кирилл вместе со мной поднялся в квартиру.

— Объясни, в чем дело, — сказал он, как только закрыл дверь.

— Я не хочу ничего объяснять, — ответила я и тут сообразила, что повысила голос. — Извини, — опомнилась я. — Тебе лучше уйти.

— Алла, что с тобой творится? — испуганно спросил Кирилл.

— Я сама не знаю. Честно. Я вижу знакомую женщину, а потом мне кажется, что за ней следят…

По выражению лица Кирилла я поняла: он считает, что я неожиданно спятила, должно быть, так оно и есть.

— Подожди, — ласково попросил он. — Успокойся. Ты говоришь, что за женщиной следили? С чего ты взяла?

— Я видела парня в кожаной куртке.

— И что? — спросил он.

— Не знаю. Кирилл, ради бога, не задавай вопросов. Я хочу остаться одна, я позвоню попозже, если ты не против.

Кажется, он не слушал меня. Поцеловал, не выпуская из объятий, поцелуи становились все настойчивее, я пыталась высвободиться, но он мне этого не позволил.

— Алла, — шептал он, — пожалуйста, успокойся. Все хорошо, ты у себя дома, ты со мной.

В какой-то момент мне сделалось смешно: совершенно нелепая сцена. У Кирилла такое испуганное лицо, он что, в самом деле принимает меня за сумасшедшую? Я уткнулась носом в его плечо, и мы постояли несколько минут в молчании, затем Кирилл отступил на шаг, поднял мое лицо за подбородок и сказал:

— Ты должна мне все рассказать. Что-то происходит вокруг тебя, я чувствую. Это неожиданно испугало.

— Что происходит? — спросила я.

— Вот это ты мне и объяснишь. Еще в тот день, когда мы встретились в кафе, я посмотрел на тебя и вдруг понял: у девушки несчастье. У тебя было совершенно потерянное лицо. Точно ты заблудилась.

— В самом деле? — Заявление Кирилла отнюдь меня не успокоило. Это что же, я слоняюсь по улицам с безумным видом?

Мы прошли в кухню и устроились за столом. Я вертела в руках ложку, она время от времени противно звякала, касаясь блюдца, а я упорно избегала взгляда Кирилла. Он протянул руку и накрыл ладонью мою ладонь.

— Я тебя люблю, — сказал он тихо.

— Что? — растерялась я.

— Ты же слышала. Я люблю тебя. Знаешь, в кафе, когда ты ушла, у меня было странное чувство. Мне казалось, нет, я был уверен, что мы обязательно встретимся. И когда на следующий день… Думаю, я влюбился в тебя с первого взгляда. На худой конец, со второго. У меня в жизни не было ничего подобного, то есть девушки, конечно, были, но то, что я чувствовал к ним, не идет ни в какое сравнение. Я люблю тебя. Что скажешь? — спросил он, помолчав немного.

— Спасибо…

— Что? — засмеялся он.

— Спасибо за эти слова. — Я тоже засмеялась, разом почувствовав огромное облегчение. — Мне тебя нагадали, оттого при встрече с тобой у меня был такой глупый вид.

— Ты ходишь к гадалкам? Не могу поверить.

— А вот и напрасно. Я познакомилась с одной женщиной, и она мне гадала на кофейной гуще, обещала, что я встречу молодого человека… знаешь, она даже одежду описала правильно.

— Да? — Чувствовалось, что Кирилл не поверил моим словам, решив, что я его разыгрываю.

— Да. Это невероятно, но факт. Куртка, кашне, высокий, красивый парень… Мы встретимся и полюбим друг друга.

— И что? Она оказалась права? — улыбнулся Кирилл и опять взял меня за руку. — Я не куртку свою имею в виду, а твои чувства?

— О моих чувствах нетрудно догадаться.

— Я не догадливый, — усмехнулся он. — Скажи мне, ладно? Чтоб я знал.

— Хорошо, — кивнула я и засмеялась. — Слушай: я тебя… — Тут я опять засмеялась и покачала головой. — Конечно, я люблю тебя.

— Слава богу, я боялся, вдруг ты скажешь: я не уверена, ты хороший парень, но… Я мог бы тебя придушить от злости.

— Ничего себе.

— Ага. Я скверный тип. Злой. Иногда. Если честно, не очень часто. И я действительно тебя люблю. Мы пили чай, глядя друг на друга, и улыбались. Мне надлежало быть счастливой, а вместо этого меня упорно гложет беспокойство.

— Опять этот взгляд, — вздохнул Кирилл, потянул меня за руку, принуждая подняться, а потом сесть к нему на колени. — Давай, выкладывай, что за проблемы. Одна ты не справишься.

— Ничего подобного, раньше справлялась прекрасно.

— У тебя что, регулярно обнаруживаются трупы в квартире?

— Откуда ты знаешь? — отстранилась я.

— Слышал, как соседки болтали. — Я кивнула, закусив губу. — Давай, колись, — напомнил Кирилл, и я, тяжко вздохнув, принялась рассказывать. — Ты любила его? — спросил он, немного помолчав, когда я закончила.

— Я не уверена…

— Там, на юге, ты испытывала к нему те же чувства, что сейчас ко мне?

— Не думаю.

— В любом случае, я рад, что он нас покинул, — заявил Кирилл. — Правда, мог бы это сделать в другом месте.

— Что ты говоришь? — не поняла я.

— Я ревнивый парень. И рад, что избавился от соперника. И не делай такие глаза, я привык говорить то, что думаю. Я люблю тебя, и мысль об этом Акимове приводит меня в бешенство. Не могу поклясться, что не стал бы тебя упрекать, живи и здравствуй он в настоящий момент.

— Если б он жил и здравствовал, мне бы не пришло в голову о нем рассказывать, — усмехнулась я. см

— Что по поводу его смерти думает милиция?

— Не знаю. Они не спешат делиться своими идеями.

— У тебя железное алиби. В худшем случае немного помучают вопросами. Даже если узнают о том, что вы были близки, обвинить тебя в убийстве им не удастся. Остается благодарить бога, что у тебя вовремя кончился бензин.

— Да уж, — поежилась я.

— Забудь про Акимова, пусть над его смертью ломают голову менты. Посмотри на меня. Выше нос. Все хорошо. Веришь?

— Все хорошо, — повторила я, обнимая его.

— Вот видишь… А что это за женщина, которая выбросилась из окна? — спросил он, а я вздохнула:

— Это жена Акимова. Я видела ее однажды, а сегодня встретила возле центрального универмага.

— И что?

— Понимаешь, мне показалось, что за ней наблюдал какой-то парень. Потом он исчез, а я пошла за ней. В “Елене” я опять его увидела, кажется…

— Кажется? — нахмурился Кирилл.

— То есть я не видела его лица, только спину. Кожаная куртка, кепка. Невысокий, плотный. Я почти уверена, он за ней следил.

— И что?

— Она вернулась домой, а я села на скамейку возле сквера на площади Победы. И увидела ее в окне. Она стояла в новом платье, которое купила в “Елене”, курила и улыбалась, а потом… — Я непроизвольно поежилась.

— Выбросилась из окна? — подсказал Кирилл, а я кивнула.

— Кто-то крикнул испуганно, я повернула голову и увидела, как она падает.

— Действительно, ужасно. — Он обнял меня и поцеловал в висок. — Понимаю твои чувства. Что могло ее заставить? Может, она очень любила мужа? А что, если она виновата в его смерти?

— Кирилл, — собравшись с духом, сказала я. — Я подумала… этот парень, он зачем-то следил за ней.

— Ты хочешь сказать… — начал Кирилл и запнулся. — Ты видела его возле дома?

— Нет. Только около универмага. И в “Елене”.

— Допустим, он шел за ней, но возле ее дома ты его не заметила. Много прошло времени между ее возвращением и самоубийством?

— Нет. Я обошла дом по кругу и села на скамейку.

— Тогда маловероятно, что парень причастен к этому. Он должен как-то проникнуть в квартиру, А она, вернувшись домой, первым делом примерила платье. Вряд ли она стала бы делать это, когда в доме гость.

— Конечно, — кивнула я. — И все же…

— Ты рассказала в милиции об этом парне? — вновь задал вопрос Кирилл.

— Нет, — покачала я головой. — Когда милиция приехала, я не могла заставить себя…

— Тебя там никто не видел? — Очередной вопрос вызвал замешательство.

— Нет, я… почему ты спросил?

— Потому что какому-нибудь умнику могло прийти в голову связать оба случая. Сначала убивают мужа, потом погибает жена, и каждый раз…

— Они могут решить, что это я ее толкнула?

Такое не приходило мне в голову и сейчас по-настоящему испугало.

— Я не знаю, что им может прийти в голову. Ты сама сказала, у них никаких зацепок. В такой ситуации… Господи, Алка, ты так побледнела, выбрось все это из головы. Ты слишком впечатлительный человек, тебе надо держаться подальше от подобных переживаний.