Юрий Кузнецов - Холодная сталь
– А ты должен был завладеть этой секретной информацией? – спросил я.
– Именно, – горько усмехнулся Филин. – За это мне гарантировали безбедную жизнь на Канарских островах. Одни слова…
«Нынче тебе придется в Заполярье уголь государству добывать!» – добавил я «про себя».
– И ты завладел?
– Нет, – покачал головой Филин. – Это оказалось не так-то просто. Клин все время начеку.
– Но ты хоть узнал, где находится эта информация?
– Да, – гордо кивнул Филин.
– В компьютере Дракова?
– Черта с два! Он технике никогда не доверял. В группировке «Север» есть такие специалисты, что к любому компьютеру подключатся. Старик знал это, поэтому решил действовать по старинке – перефотографировал все данные на микропленку, а ее спрятал в гипсовой сувенирной маске…
Воцарилось молчание. Я недоумевал – почему Мохов опаздывает? А Филин, видимо, спрашивал себя, на кой черт мне все это надо? Он решил узнать мое настроение и задал наводящий вопрос:
– Ты согласен, Чума, что сведения, которые я тебе сообщил, стоят больше, чем моя жизнь?
– Совершенно согласен, – подбодрил я его.
– Я, кажется, догадываюсь, что ты за фрукт, – сделал Филин умное лицо. – Ты представляешь какую-то фирму, которая тоже решила принять участие в этой игре за «Северэкономплюс»…
– Ты недалек от истины. Я, действительно, представляю в этой войне третью сторону, которая предпочитает действовать скрыто…
– Вот, вот, – обрадовался Филин подтверждению своей догадки. – Значит, не в ваших интересах отправлять меня на тот свет?
– Как знать, – задумчиво произнес я. – Ты мне еще не сказал, где спрятана та гипсовая маска, в которой заложен компромат на врагов «Азии»…
– Да там компромат не только на врагов, но и на самих «азиатов», – горячо заверил меня Филин. – Старик делал это с тем расчетом, чтобы без него никто не мог обойтись, чтобы, если б он пошел ко дну, то и все остальные последовали за ним…
«Забавный был тип, – подумал я, – в оригинальности мышления такому не откажешь!»
– …А маску Драков никуда не прятал, – продолжал Филин. – Наоборот, повесил на самое видное место – в комнате для гостей. Ты, Чума, еще не находишься под подозрением. Ты мог бы забрать эту маску из дома Дракова. Благодаря этому куску глины мы могли бы стать миллионерами…
– Покойниками мы могли бы стать, – грубо оборвал я его. – Люди, которые знают столько, сколько знаешь ты, долго не задерживаются на этом свете. Неужели ты думаешь, что «северяне» оставили б тебя в живых после того, как ты передал бы им микропленку из маски?
Филин испуганно молчал. Он явно не принадлежал к тому типу игроков, которые рассчитывают свою партию на несколько ходов вперед.
– Может, ты хочешь прикрыть меня? – вымолвил он, наконец, со скрытой надеждой.
– Именно это я и хочу сделать, хотя с большим удовольствием пустил бы тебе пулю в лоб.
Если при первых словах моей фразы глаза Филина заискрились радостью, то при последних в них загорелся ужас.
– За что? – спросил он, втянув голову в плечи.
– За то, что ты, паскуда, убивал моих товарищей пять лет назад, – сказал я и ударил его рукояткой пистолета по голове.
– Так ты – легавый? – с ужасом проговорил он, прикрывая голову руками от новых ударов.
– Я из того самого Четырнадцатого Отдела, который был уничтожен пять лет назад, – представился я огорошенному бандиту. – Я поклялся отомстить за ребят. Думаю, ты понимаешь, что у меня есть все основания пристрелить тебя сейчас же?
– Не убивай, – сделал попытку опуститься на колени Филин. – Я тебе еще пригожусь.
– Вот именно поэтому я тебя сейчас и не убью, – пообещал я. – Ты должен будешь помочь мне найти того человека в прокуратуре, который предал нас тогда. Ты должен будешь дать показания на суде против него и других членов «Азии». Если ты сделаешь то, что я сказал, ты будешь не только выведен из-под «вышки», но даже получишь скидку в сроке заключения.
– А когда выйду на свободу, мне… – и не договорив, Филин провел ладонью по горлу.
– Если забьешься в какую-нибудь укромную щель и не будешь тусоваться по блатным «малинам», у тебя есть все шансы умереть естественной смертью. В противном случае, тебя однозначно угробят. Итак, что ты решил?
– А не пошел бы ты… – начал было Филин.
В считанные секунды я нанес ему восемь молниеносных ударов по голове, в области груди и печени.
– Если ты и дальше будешь наезжать на меня, Филя, ты узнаешь, что такое боль, – предупредил я скорчившегося от боли бандита.
– Я думаю, мы можем договориться, – прохрипел Филин.
– Браво! – воскликнул я. – Наконец-то я слышу слова не мальчика, но мужа. Сейчас сюда пожалует мой лучший друг и ты повторишь ему все, что сказал до этого мне…
В этот момент от сильного удара ногой распахнулась дверь, и в комнату вбежали два человека в штатском, но с военной выправкой. В руках у них были пистолеты с глушителями.
– Не двигаться! – рявкнул один из них, русоволосый и с голубыми глазами – типичный ариец. – Лечь на пол и вытянуть перед собой руки!
Второй – коренастый и черноволосый – плотно прикрыл дверь. Этот его жест мне очень не понравился. «Дрянь дело, – подумал я. – Эти типы хотят сделать как можно меньше шума. Значит, на уме у них что-то очень нехорошее… И куда же Мохов подевался?»
Если б я был человеком неопытным, то, возможно, еще подумал бы о том, стоит ли бросать пистолет? Но глазами этих двух парней на меня смотрела сама Смерть. Им нельзя было сопротивляться в открытую. Меня могли спасти только хитрость или быстрота реакции.
Я послушно отбросил пистолет, опустился на пол и лег рядом с Филином, которого била мелкая дрожь.
– Это и есть твои друзья? – процедил он сквозь зубы.
– Я в этом не уверен, – честно признался я.
– Помалкивайте! – рявкнул русоволосый и ударил Филина рукояткой пистолета по голове.
Он сел мне на спину, заломил правую руку и предупредил:
– А сейчас, голубок, я начну выщипывать тебе перышки, пока ты мне не расскажешь, кто ты такой и что тут делаешь…
«Дело пахнет керосином, – понял я и отдал себе приказ. – Выкручивайся, Володя, как умеешь!»
И я сделал то, что умел и что уже однажды спасло мне жизнь в Таджикистане – вскинул ногу и ударил каблуком туфли русоволосого по затылку. Этот сложный прием вполне удался мне – русоволосый рухнул на ковер рядом со мной. Мне понадобилась еще секунда на то, чтобы перехватить из его рук оружие, обнять обмякшее тело и прикрыться им от коренастого, как живым щитом.
– Бросай оружие, мать твою! – заорал я на коренастого, приставив дуло пистолета к виску русоволосого. – Не то я вышибу мозги твоему напарнику! Считаю до десяти! Один! Пять! Девять!
У коренастого задрожали руки, и на счет «девять» он бросил пистолет на пол. Я понял, что имею дело отнюдь не с профессиональными бандитами. Уголовник никогда не выпустил бы из рук оружия ради товарища!
Филин, словно очнувшись, пополз было к пистолету, брошенному на пол коренастым, но я прикрикнул:
– Лежи, где лежал! – и он сразу затих.
Итак, с помощью одного «ствола» мне предстояло контролировать поведение трех опаснейших типов!
– Стань на колени и заложи руки за спину, – тихо приказал я коренастому.
– Зря ты это делаешь, – сказал он, опускаясь на колени. – У тебя будут большие неприятности.
– Спасибо за предупреждение, но у меня уже большие неприятности. А сейчас неприятности начнутся и у тебя, если не будешь давать мне четкие и обстоятельные ответы. Кто вы такие?
– Мы из прокуратуры, – быстро ответил коренастый. – Из группы по задержанию.
Вот тебе раз! Оказывается, разоружил коллег по работе!
– Боже мой! – Филин обхватил голову руками. – Да за то, что ты, Чума, ударил мента при исполнении служебных обязанностей, нам с тобой светит как минимум пять лет строгача…
– Заткнись, падла! – рявкнул я и продолжил допрос. – Кто и зачем послал вас ко мне?
– Наш непосредственный начальник – Бутаков. Он приказал произвести превентивное задержание и, пока ты будешь в шоке, сделать предварительное дознание…
При упоминании фамилии Бутакова в моей памяти сразу всплыли события пятилетней давности. Я не знал его лично. Но точно знал, что он сотрудничал с Четырнадцатым Отделом и был в курсе всех планируемых операций. Неплохо было б устроить очную ставку этому Бутакову с Филином!
Раздался условный стук. Так мог стучать только Вася Мохов.
– Заходи! – крикнул я. – Сколько тебя можно ждать, засранец грёбаный?
Вошедшему Мохову открылась живописная картина. Один из его коллег по работе стоял у самых дверей на коленях, заложив руки за голову. Второй, у виска которого я держал пистолет, закрывал меня, подобно живому щиту, от первого. У кровати, скорчившись, лежал Филин. Посередине комнаты валялся брошенный коренастым пистолет.
Мохов поспешно подобрал его.
