Владимир Колычев - Белая волчица
– Долбанутые, – сказал Максим. – Или слишком уверенные в себе.
– Нет их больше. Ни Аникеева, ни этих. Нарвались они. За что боролись, на то и напоролись.
Одинцов неторопливо качал головой, поглаживая подбородок. В авиации есть эффект галопирующего козла, у чекистов – бешеная старушка, в жизни – закон подлости. Названия разные, а суть одна. Одна мелочь цепляется за другую. Образуются неровности, о которые начинают спотыкаться проблемы. Они сваливаются в кучу.
Аннушка пролила масло, и голова Аникеева покатилась в кусты. За ним на том же масле поскользнулись и его дружки. Разве могли Калинин и Эрихов подумать, что, преследуя Лену и Кустарева, нарвутся на обдолбанных братков с волынами?
А зачем они так упорно шли за Леной и Кустаревым? Может, им не столько эта девчонка была нужна, сколько Гриша? Вдруг они действительно долбанутые, да еще и обдолбанные?
Эрихов под наркотой не был, а Калинин до экспертов не добрался, сгорел. С ним неясно. Может, обезболивающее себе вколол после встречи с Гришей? Крыша съехала с этого дела?..
А к Лене в квартиру они зачем ломились? Может, у Калинина действительно любовь в одном месте играла? Не зря же он фотографию Киршановой в своем бумажнике держал.
– Да, очень мутная история, – заключил Максим.
– И что теперь делать? – спросил Кустарев.
– А что делать? Если Охоткина заказали, то концов мы уже не найдем. Исполнитель мертв, его подельники тоже. Причастность Киршановой под большим вопросом.
– Она сама могла стать жертвой, – сказал Гриша.
– Тем более. Кто скинул с крыши Аникеева? Как Лена могла это сделать?
– Оружия у нее не было, это я точно знаю, – заявил Кустарев.
– Кстати, насчет оружия. У Эрихова и Калинина были пистолеты. А у Аникеева нет. Почему?
– Может, гипноз – его оружие?
Одинцов усмехнулся и проговорил:
– Такое же мощное, как древняя пушка. Только не знаешь, выстрелит она или нет. Порох и фитиль могут отсыреть, да еще огонь проблема высечь. А современный пистолет – штука безотказная. Может, дружки и забрали у Аникеева ствол? После того как он упал или даже раньше? Они, больше некому. Значит, и упасть приятели ему помогли.
Тут Максим слегка кривил душой. Интуиция молчала, а логика подсказывала ему, что Лена Киршанова причастна к гибели Аникеева. Но если все-таки она столкнула его с крыши, то как такое доказать? Да и нужно ли это делать? Наверное, у нее не было другого способа защитить себя. Аникеев еще тот фрукт – горький, ядовитый.
Еще майор хотел подыграть своему оперу, чтобы тот не чувствовал себя ущербным.
К тому же не так давно он сам оказался в столь же щекотливой ситуации. Можно даже сказать, что события тогда наслаивались в такой же динамике и последовательности, как и сейчас.
Началось все с ограбления. Потом преступники стали выяснять отношения между собой. Сначала всплыл один труп, затем другой, потом еще два.
Через некоторое время выяснилось, что за этими убийствами стоял бывший член банды, который по воле случая очень разбогател, стал банкиром. Улик против этого субъекта не было. Но у Максима имелась возможность очень сильно испортить ему жизнь.
Он шел к этому, но тут вмешались личные обстоятельства. У банкира был роман с племянницей женщины, с которой тогда и сейчас жил Одинцов. Эта самая племянница ждала ребенка, на карту была поставлена ее судьба.
Кира очень-очень попросила Максима. Он сопротивлялся, но в конце концов не устоял, не стал дожимать банкира, полностью ломать его жизнь. Майор привлек его только по делу, в котором вина была доказана решительно и бесспорно.
Банкир в драке ударил ножом соперника, но не убил, а всего лишь ранил. Адвокаты провели это дело как превышение пределов необходимой обороны. Это лишь до года условно. Ношение холодного оружия – всего два года.
Да, дело шло к условному наказанию, но Максим добился, чтобы преступник получил реальный срок. Не так давно банкира осудили на два года лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.
Майор чувствовал себя виноватым в том, что мало дали. Если бы Максим раскрутил его по полной, тот мог бы получить все двадцать лет и потерял бы свой банк. А так всего лишь два года без конфискации.
Кустарев не хотел подставлять под удар Лену. Тем не менее он навел о ней справки, сравнил ее показания с реальностью. Похоже, она действительно не врала. Ее участие в общем преступном деле несущественное. Наверное, не надо ломать ей жизнь. Тем более что доказательств нет.
Может, позвонить ей, обстоятельно поговорить?.. Максим вспомнил про цифры, нацарапанные на обороте фотокарточки. Он забрал у Кустарева снимок, набрал номер, но в ответ услышал, что аппарат абонента заблокирован.
Видимо, Лена Киршанова сменила номер. Действительно, зачем ей оставлять след, по которому ее могли вычислить?
Максим вернул фотографию Кустареву и велел узнать, что за номер там указан. Вдруг этот телефон принадлежал вовсе не Лене?
Машина заехала во двор управления. К зданию Максим шел с мыслью о бандитах, которые сжигали трупы в кочегарке военного городка. О Лене Киршановой он не думал. Ему было не до нее.
Глава 12
Эффектная женственность, яркая грациозность, кричащая гламурность, накладная красота. Это все о ней, о девушке, которую он не хотел видеть. Юля – незаурядная личность, энергичная, предприимчивая, темпераментная. Такие девушки не могут сидеть на месте, они постоянно находятся в режиме самосовершенствования, который требует непрекращающихся моральных и физических усилий.
В институте она учится на отлично, за собой следит на пять с плюсом. Да еще и погулять успевает, запросто может закадрить парня на ночь, чтобы снять стресс. Секс для нее не распутство, а образ жизни. Вернее сказать, важная составляющая этого единого целого, в котором она варится сутки напролет.
При этом на сексе как таковом она не помешана. Просто это способ развлечься, а иногда и поддержать материальный статус. Родители у нее не бедные, но возможности у них не безграничные. Юлины запросы с каждым днем только растут. Вместе с ними увеличиваются и расходы.
Юля стояла у своей машины. Гриша всегда с подозрением относился к девушкам, которые ездят на тачках красного, вызывающего цвета. Что ей надо? Не зря же она подъехала? Два месяца где-то пропадала, а тут вдруг нате вам с кисточкой!
На календаре весна, а на дворе зима, лишь слегка встревоженная дыханием теплого ветерка. А на Юле только легкая кожаная курточка, причем опять же красного цвета. Черные джинсовые легинсы подчеркивали стройность ее ног, а изящные стильные сапоги на шпильке удлиняли эту красоту.
Волосы у нее роскошные, макияж яркий, зовущий, улыбка белозубая, манящая. Брови удлинены, носик подправлен – спинка высветлена, выпуклость затемнена. Губки подкачаны.
Она выглядела очень хорошо, но эта красота нисколько не была живой, настоящей. Если смыть с нее эту живопись и скинуть гламурный наряд, то останется обычная, ничем не примечательная девушка. Возможно, даже куда более симпатичная, чем сейчас.
Гриша познакомился с ней ночью, в клубе, а утром они проснулись в одной постели. В тот же день она исчезла, через несколько дней появилась снова, потом опять пропала. То нарисуется, то исчезнет. Такая вот у нее жизнь – то с одним, то с другим, то с третьим.
Он не относился к ней всерьез, поэтому не возражал против таких отношений. А что, удобно – пришел домой после службы, а там Юля. Ужины она ему, разумеется, не готовила, зато в постели зажигала так, что порой это дело продолжалось до самого завтрака.
Сейчас она его совершенно не вдохновляла. Ему хотелось пройти мимо. Но ведь Юля оказалась здесь не просто так. Она звонила ему, сказала, что подъедет. Он даже отказать ей не успел, как эта краля оборвала разговор.
Теперь она подъехала к зданию УВД. Пропуска у нее не было. Но у Юли натура такая. Она без мыла в любую дырку влезет, причем бесплатно. Ей ничего не стоило очаровать дежурного сержанта.
Юля подъехала, а он как раз выходил из управления. Время уже позднее для обеда, пятый час, но лучше поздно, чем никогда. Тем более что Лена ждет, а дом всего-то в двух шагах.
– Привет! – Юля подошла к нему, рукой коснулась предплечья, подставила щеку для поцелуя.
Но он даже не шелохнулся.
– Что-то не так? – удивленно спросила она.
– Я с трупом сегодня возился, мне бы душ принять.
Он не заметил брезгливости на ее лице, но все-таки она подалась назад.
– Ты что, с ним целовался? – с натянутой улыбкой спросила она.
– Нет, но трупный яд летучий.
– Да, работка у тебя не сахар. Ты домой? В душ? – Барышня всем видом давала понять, что совсем не прочь потереть ему спинку.
– Домой.
– А потом?
Кустарев кивком показал на управление. Одинцов кочегара колоть будет, а им с Ожогиным придется щепки собирать. Бандитов брать – дело нешуточное. Тут и сила нужна, и законность. Без постановления на арест с ними лучше не связываться.
