Владимир Колычев - Капитан закона

Покровителя Радилова в срочном порядке «ушли» на пенсию, с Вентиля сняли все обвинения и выпустили на свободу. Потому и не развалилась тогда его банда, что авторитет подмял под себя весь Юбилейный район. Богдан плевать хотел на этого бандита, и не ради него он тогда воевал с Радиловым, но факт оставался фактом – если бы не он, Вентиль сейчас мотал бы срок.

Нет, Вентиль не причислил своего спасителя к лику святых и образ его для молитвы к себе в красный угол не вешал. Но кто такой Городовой, авторитет усвоил четко. Потому и не станет он связываться с Богданом, чтобы вытащить из-за решетки своих людей. Это уже проверено, причем не раз.

Вентиль на данный момент – самый крутой в городе авторитет; он держит под собой не только Юбилейный район, но и лучший кусок Советского. Его «быки» были слишком высокого о себе мнения и ментов за людей не держали. С руоповцами еще как-то считались, а уголовным розыском их было не напугать. Поэтому и вел себя Рымарев так непозволительно нагло.

– Ну, не крутые… – Касьянов завороженно смотрел на ключи от своей машины. – Но с нами лучше не связываться… Давай миром разойдемся, начальник.

Но Богдан, не слушая его, вставил ключ в скважину замка, провернул его и открыл крышку багажника.

– Фью!

Он уже смирился с тем, что ему придется немного задержаться. Но, похоже, это «немного» закончится не раньше ночи. В багажнике «девятки» находилась рыжеволосая девушка. Свернутая калачиком, она лежала на боку, спиной к Богдану. Лица не видно, волосы распущены. Наряд у нее специфический: кожаные лифчик и чапсы – штаны, которые ковбои носят поверх джинсов. Только брюк на ней не было, под чапсами виднелась только нитка стрингов. Туфли – с толстой прозрачной платформой, на высоченной шпильке.

Признаков жизни девушка не подавала. Богдан нащупал яремную вену, но пульса не обнаружил.

– И что это такое? – сурово спросил он.

Там же, в багажнике, лежали две полуторапудовые гири. Нетрудно было догадаться зачем.

– А что там такое?

Голос Касьянова звучал удивленно, но взгляд он отвел в сторону.

– Не знаешь? А я тебе сейчас покажу…

Богдан с такой силой схватил бандита за шкирку, что послышался треск разрываемой ткани, подтащил его к багажнику и подушкой ладони надавил на затылок, чтобы опустилась голова.

– Теперь видишь?

– Я худею!.. Рымарь, у тебя что, жмур в багажнике? – возмущенно протянул Касьянов.

– А кто тебе сказал, что это жмур? – спросил Богдан. – Может, живая она…

– Живая?!. Ну, может, и живая…

Бандит попытался отыграть назад, но сделал это бездарно. Знал он, что в багажнике труп. Не мог не знать.

– Рымарев, а ты что скажешь?

Браток сидел на земле, подобрав под себя ноги, спиной к Богдану, голова опущена чуть ли не до колен. Сказать ему было нечего.

Сначала Городовой сбил с ног Касьянова, уложив его на живот. И с Рымаревым проделал то же самое. Только затем он достал из кармана куртки новенький сотовый телефон «Нокиа». Новинка мобильной техники, весом всего двести тридцать шесть граммов. Такой телефон, как у него, не у всякого крутого найдешь. Это подарок одного бизнесмена за то, что Богдан нашел его деньги, которые у него украли вместе с портфелем. Там было сто тысяч долларов. А ведь Богдан мог присвоить эту сумму себе. При желании. Но он и пропажу нашел, и вернул все до последнего цента… Предложи ему бизнесмен что-нибудь другое – деньги например, – он бы отказался. Но мобильный телефон – вещь для опера поистине драгоценная. Связь, правда, очень дорогая, и звонок на «02» пока еще не бесплатный, хотя и обещают…

Богдан в нескольких словах передал сообщение дежурному, вызвал оперативно-следственную группу и вернул телефон на место.

– Ну, чего молчишь, Рымарев?

Но бандит и слова не произнес.

Богдан заметил, что потерпевший мужчина садится в свою машину. Похоже, он собрался уезжать. Пришлось остановить его, забрать ключи от «Волги». Тот пытался объяснить, что ему некогда, но Городовой был неумолим. Ситуация такая, что никак нельзя было терять ценного свидетеля. Он должен был подтвердить, при каких обстоятельствах Богдан задержал бандитов и обнаружил труп.

Городовой повернулся к задержанным. Касьянов что-то яростно шептал Рымареву, пока не заметил направленный на него взгляд Богдана. Тогда он замолчал и опустил голову.

– Ну, что скажешь, Рымарев?

– Скажу, – отозвался браток.

– Что?

– Это я ее убил, – буркнул парень.

– Кого убил?

– Оксанку.

– Как ты ее убил?

Богдан не видел повреждений на теле покойной. Возможно, на другой половине головы или тела что-то есть, но труп он поворачивать не мог. Этим займутся эксперты. А ему пока лучше стоять в стороне.

– Да так. По голове кулаком… Думал просто ударить, а вышло не просто. Прямо в висок попал, и насмерть…

– Куда тело вез?

– За городом хотел бросить. Ну, чтобы нашли и похоронили… Ну, как человека…

– А гири зачем?

– Это я качаюсь.

Где-то незаконные трупы закапывают, а в Народовольске от них избавляются по-другому. Пока еще живого человека ставят ногами в тазик, который заливают бетонным раствором. Когда смесь подсыхает, приговоренного бросают с моста в реку. Были такие случаи. С покойником проще: гири к ногам – и на корм рыбам.

– А веревка?

– Да так просто…

– А ты, Касьянов, что скажешь?

– Да я не при делах, начальник. Я к Рымарю на хвост упал, он меня домой повез. Я даже не знал, что там труп в багажнике.

– А гири золотые?

– Почему золотые?

– Ну, может, ты их распилить хотел? И пальчики свои при этом оставил… Что, если там пальчики твои?

– Где? На гирях?.. Да это вообще мои гири. Я их Рымарю отдал, пусть качается… Рымарь, ты чего их домой не увез? Я ж их тебе еще позавчера отдал!

Выкручивался Касьянов неубедительно, но дело в том, что Рымарев и не пытался обличать его.

– Да забывал все…

– Смотри, Касьянов, если мы твою вину докажем, я эти кожаные штаны тебе в тюрьму передам. Будешь по камере голым задом светить, – пригрозил Богдан.

Чутье у капитана тонкое, и провести его трудно. Слушая Касьянова, наблюдая за ним, он улавливал фальшивые вибрации в голосе, пугливое притворство в глазах. Казалось бы, ему должно быть все равно, кто убил девушку. Главное, что Рымарев берет всю вину на себя и преступление будет раскрыто. Но Богдану не все равно. Может, Касьянов сначала надругался над ней, а потом уже ее убили? Может, он издевался над ней, как последнее ничтожество? Если так, то Касьянов должен быть наказан. Поэтому Богдан угрожал ему вполне серьезно.

– Да нет, командир, я не при делах.

– А почему на ней такой наряд? Она что, стриптизерша?

– Я не знаю, начальник, – поспешил откреститься Касьянов.

– Да, она в ночном клубе танцевала, – отозвался Рымарев.

– Что за клуб?

– «Двадцать пятый час».

– А клуб кому принадлежит? Вентилю?

– Не знаю, – буркнул Рымарев.

– Не, клубом Леша Фирс заправляет, – просветил Богдана Касьянов.

Богдан знал такого. Когда-то Фирс был бригадиром в команде Вентиля, а сейчас заведовал клубом. Хотя наверняка самый главный там – Вентиль. Хотя не факт, что клуб принадлежит ему или тому же Фирсу. Скорее всего, собственность оформлена на подставное лицо. А может, и на бизнесмена, который открыл этот клуб, но бандитскими стараниями был задвинут на второй план.

– А Леша Фирс знает, что Рымарь его танцовщицу убил?

– Да нет! – наигранно возмутился Касьянов. – Как он может знать, если даже я не знаю!

– А ты что, сильно крутой?

– Я старший охраны.

– И что, труп Оксаны пронесли мимо тебя?

– Рымарь, как Оксанка у тебя в машине оказалась?

Парень думал долго – видимо, сказывался дефицит интеллекта.

– Ну, мы ко мне домой поехали… В машину сели, а она меня козлом назвала… Ну, я ее ударил… Смотрю, а она мертвая…

Девушка лежала на правом боку, левый ее висок открыт для взгляда, но там следов сильного удара не оказалось. А роковой удар не мог быть слабым.

– Ты за рулем был?

– Ну да.

Богдан заметил, как подъехала машина гаишников. Он приготовил удостоверение, но с корточек подниматься не стал. Надо было допросить подозреваемого, пока у того каша в голове, а то вдруг начнет соображать и перестанет путаться в показаниях.

– А ударил ты ее в правый висок?

– Ну да.

– Да, но она к тебе левым боком сидела.

И снова Рымарев замер в напряженном раздумье. За это время Богдан и удостоверение успел гаишникам предъявить, и ситуацию вкратце объяснить. И еще попросил их заняться Касьяновым, отвести его к себе в машину, чтобы он не слышал его разговор с Рымаревым. Гаишники возражать не стали.

– Ну что, придумал? – вновь опускаясь на корточки, с насмешкой спросил капитан.

Рымарева тоже можно было посадить в машину. Но Богдан решил не делать этого. Пусть на земле полежит, в таком положении с мыслями трудно собраться. Особенно если извилины в голове прямые и заполнены вакуумом.