Кооп-стоп [сборник] - Ксения Васильевна Бахарева
– Да, к сожалению, как ни пытаются оршицкие потребительские кооператоры вести добропорядочную жизнь небезызвестного Корейко, слухи о неучтенном дефиците расползаются через популярные анонимки, – начальник райотдела кивком головы пригласил Беспалова присесть на потрепанный стул.
– А что же вы бездействовали?
– Товарищ капитан, мы подключились не так давно, это правда, но большую работу провел старший оперуполномоченный ОБХХС Горунов. Тут, вне всякого сомнения, были сложности, как вам это объяснить… Завязаны в деле совсем непростые люди…
– Да, верхушка области, и партийная, и правоохранительная…Тем более, вы должны были отреагировать вовремя. Впрочем, сейчас уже бессмысленно толковать об этом.
– Да, но могу дополнить: у нас ведь как? Все распределяется, надо отстоять огромное количество лет в очереди на машину или квартиру. Но есть люди, готовые заплатить больше в несколько раз, но получить все сразу. Так вот, Горуновым было сделано одно любопытное задержание в местном райисполкоме. Я имею в виду некоего Рудишкина, у которого в сейфе была обнаружена крупная сумма. Разумеется, дело тут же передали в наше ведомство, при этом на допросах на вопрос о происхождении денег этот довольно мелкий чиновник поначалу твердил, что деньги ему не принадлежат, мол, они предназначались для какого-то высокого начальника, а вскоре задержанный раскололся: это была взятка для приобретения автомобиля вне очереди. И вы знаете, кто взяткодатель?
– Даже не представляю… Нет, подождите, дайте я угадаю, кто-то из сотрудников районной потребительской кооперации? Неужто сам Бородин?
– Почти, некто Рыжиков Ефим Ильич, заведующий овощным складом райпотребкооперации.
– Похоже, надо разматывать клубочек и дальше. Пойду-ка я встречусь с этим героем – Горуновым. Мне нужны подробности.
– Желаю успеха!
У парадного подъезда Оршицкого РОВД было на удивление многолюдно. Целыми шеренгами люди, в большинстве своем в форме, то заходили во внутрь здания, то выходили. Причину столпотворения Беспалов понял сразу же, как только оказался в холле: на столе, покрытом красной скатертью, стояла большая ваза с гвоздиками, а рядом – портрет в черной рамке со значившейся под ней фамилией: Горунов Вячеслав Александрович…
– Что случилось? – почти шепотом обратился Беспалов к стоящему рядом милиционеру.
– Грузовик сбил, прямо на пешеходном переходе… Честный был милиционер, принципиальный, все правду искал… Светлая память…
– Кому-то он сильно помешал… – вздохнул Беспалов и вышел на воздух.
Дело усложнялось. Теперь, кроме пресловутой папки с развернутой жалобой, переданной покойным Горуновым в ЦК партии, да серии анонимок, у чекиста нет ничего. Похоже, надо начинать все сначала, к тому же осторожно, чтобы не наткнуться на заинтересованных высоких чиновников и не повторить судьбу Горунова. К обеду у Беспалова должны объявиться четверо помощников, по приказу командированных в состав только что созданной следственной группы, и тогда можно будет начать с Раскина.
24
Беспалов с прибывшими коллегами шел нога в ногу по белому с розовой окантовкой пустынному длинному коридору стоматологической клиники. Остановившись у двери напротив распахнутого окна, в котором еще играло утреннее солнце и дул прохладный ветерок, чекисты притормозили, прислушиваясь, как за стеной зудит страшный стоматологический агрегат. В поисках зубного техника Беспалов заглянул в кабинет, в котором на кресле возлежало грузное тело знакомой нам уже Ираиды Марковны, а над ней склонился щуплый доктор в белом халате. Из транзистора доносился сладкий голос Анны Герман о том, как где-то далеко от дома светит незнакомая звезда.
– Как найти Раскина, не подскажете? – поинтересовался Беспалов.
– В конце по коридору под лестницей, там он был полчаса назад, – не отвлекаясь от процедуры сверления кариеса, буркнул стоматолог.
Тихо подкравшись к маленькому кабинету под лестницей, Беспалов открыл дверь как раз в тот момент, когда Раскин что-то прятал за батареей.
– Не надо этого делать, Раскин, или, как вас там, Броутман Рудольф Александрович!
Сперва опешив от неожиданности, Рудик отскочил от батареи, тут же нашелся и прыгнул на высокий подоконник, пытаясь открыть окно. Но Беспалов крепкой хваткой заломил руку, и подоспевшие коллеги надели наручники.
– Ну и что же мы там прятали от глаз честных советских граждан? – Беспалов нагнулся к батарее и извлек небольшой тряпичный сверток, в котором позвякивали кусочки золота. – А вот и неопровержимые доказательства… Раскин Рудольф Александрович, вы задержаны! Семен, зовите понятых! И откуда это у вас?
Рудику, прошедшему многолетнюю школу в местах не столь отдаленных, следовало бы только молчать, но после пары жестких тумаков в живот он с ненавистью процедил:
– Фимы Рыжикова золото…
– Уведите! – с такой же ненавистью скомандовал своим нукерам Беспалов.
Сразу же после задержания Раскина-Броутмана группа отправилась на квартиру к Рыжикову.
Анна Ивановна, услышав звонок в дверь в постели, не спеша накинула короткий халатик, сунула соблазнительные ножки в модные в сезоне мягкие тапочки с розовым помпоном на небольшом каблучке и со словом «иду-уууу…» неторопливо двинулась открывать входную дверь. К ее изумлению, на пороге стояли четверо крепких мужчин в затрапезных практически одинаковых костюмах, один из которых тут же раскрыл перед хозяйкой квартиры служебное удостоверение. Правда, это проявленная Беспаловым простая формальность для Аннушки показалась никчемной, поскольку она сразу же поняла, кто и зачем пожаловал к ним домой в полуденный час.
– Ефим Ильич сейчас на работе, я так понимаю, что вам он нужен? Он придет не скоро…
– Разумеется…Как вас?
– Анна Ивановна я…
– Разумеется, Анна Ивановна, нам нужен ваш супруг, а еще у нас есть ордер на обыск…
Аннушка в модном халатике безропотно, поджав ноги, села в кресло в гостиной, пододвинула поближе телефон, собираясь набрать номер Фимы, но человек в штатском тут же положил руку на рычаг телефонного аппарата.
– Не надо глупостей, Анна Ивановна!
Очень скоро недавно прибранная квартира превратилась в настоящий бедлам с напоминающей мусорную свалку горой разбросанных книг и поздравительных открыток посередине. Аннушка сидела молча, изо всех сил стараясь не волноваться и не злить грозных непрошенных гостей. Какая-то, видимо, природная женская интуиция диктовала ей чувства самосохранения и собственного достоинства одновременно, ибо в случае ареста Фимы ей понадобится очень много сил и денег. Разумеется, женщина понимала, что теперь ее жизнь не будет прежней, но показывать слабость перед этими страшными людьми она никогда не будет.
Между тем Беспалов отправил коллег обыскивать другие полные изобилия комнаты, а сам перешел к дружественному допросу.
– Анна Ивановна, я вижу, живете вы небедно…
– Ну что вы, нормально
