Брайан Гарфилд - Что известно о Терри Конистон?
Оукли пришлось взять себя в руки — из офиса доносился голос Эрла Коннистона.
Глава 9
Терри Коннистон сидела на веранде в тени. Она была на грани нервного срыва и чувствовала, что в любой момент готова начать кричать, но тогда уже не сможет остановиться, поэтому жестко держала себя под контролем, из-за чего все ее движения были медленные и осторожные, а решения принимались тяжело. Равномерно сжимая и разжимая кулачки, она наблюдала за куполообразным муравейником, выросшим у самой веранды, словно злокачественная язва на лице земли. Жестокие маленькие чудовища очистили окружающее пространство от всего, кроме камней и песка.
Над ее головой от крыши к крыше беззвучно мелькали маленькие серые птички, а далее, куда ни кинь глаз, простиралась выжженная солнцем пустыня. Молодой парень с песочными волосами, которого звали Митч, сидел в противоположном углу веранды, притворяясь, будто за ней не наблюдает. У него было не такое, как у других, жестокое лицо, казалось, он уважал ее желание побыть одной. Сначала Терри даже удивлялась, как вообще слабо за ней следили, не ограничивая ее передвижений. И только постепенно до нее дошло, что, не имея ключей от машины, сбежать она не смогла бы. От призрачного города пустыня отлично просматривалась во все стороны до самого горизонта. Так что эта тюрьма была гораздо более эффективной, чем с решетками.
Около полудня, бросив на нее какой-то виноватый взгляд, Митч поднялся, вошел внутрь и оставил ее одну. Терри не пошевелилась. Через некоторое время Митч вернулся с похожей на армейскую походной миской, полной холодной еды из консервных банок, без слов поставил ее перед ней и пошел обратно на свой пост. Потом на веранде появился Флойд, темный, злой мужчина, и потянулся, словно кот. Под взглядом его холодных глаз Терри почувствовала себя неуютно. О жестоких, простых желаниях этой личности было нетрудно догадаться. Несмотря на это, он все-таки обладал каким-то странным, странным очаровывающим обаянием: притягательной и в то же время пугающей мужественностью.
У Терри сильнее забилось сердце. Она уставилась на еду, остро чувствуя на себе циничный, порочный взгляд.
За его спиной появилась Билли-Джин, заполнив дверной проем мясистыми бедрами и коровьими молочными грудями, которые колыхались в такт всем ее движениям. Она прошла вперед, игриво задев Флойда плечом и усмехнувшись. Тот небрежно потянулся и погладил ее грудь:
— Ты пожароопасная, Билли-Джин.
Замечание ее рассмешило.
— Как насчет толчка в чудесную дырку, Флойд?
— Позже, позже.
Разочаровавшись, Билли-Джин спустилась с веранды на солнечный свет и бесцельно побрела вверх по улице. Флойд крикнул ей вслед:
— Держись поблизости!
— Я никуда не иду, — раздраженно отозвалась она.
— Если услышишь самолет или машину, ныряй в дом, скройся из поля зрения.
— Знаю, — надулась Билли-Джин и пошла дальше.
Флойд повернулся к Митчу и сказал так, будто Терри здесь не было:
— Я еду звонить, приготовься. Держи все под контролем.
— А если я не смогу?
— Как хочешь, — ответил Флойд. — Если упадешь, то разобьешься, Митч. Это закон гравитации. — Его полуприкрытые глаза быстро скользнули по Терри; он пугающе ей улыбнулся, потом по-кошачьи спрыгнул с веранды и понесся в сарай.
Спустя короткое время оттуда выехал грязный «олдсмобил» и с грохотом укатил по улице.
В наступившей после его отъезда тишине то, что еще оставалось от терпения Терри, кончилось. Не в силах больше пребывать в неподвижности, она встала, ощутив слабость в коленях. Немного постояла и нерешительно направилась к спуску с веранды, настороженно наблюдая за реакцией Митча, но он лишь повернул голову, чтобы обозначить, что его интересуют ее передвижения. Терри вышла на солнечный свет и очень медленно пошла по улице.
Она сделала всего двадцать — тридцать шагов, когда Митч поравнялся с ней и просто спросил:
— Надеюсь, ты не станешь возражать, если я пройдусь вместе с тобой?
Ей захотелось огрызнуться, сказать что-нибудь обидное, но, взглянув на него, Терри увидела добрые глаза. «Я нуждаюсь в любых друзьях», — подумала она, хотя при этом не могла не думать о виденных и слышанных ею историях про полицейских и шпионов, в которых те именно дружелюбным отношением к арестованным добивались своего. Правда, и не представляла, чего эти бандиты хотели бы достичь, используя такую тактику, но все равно это сильно мешало ей довериться Митчу. В конце концов, он был одним из них.
— Ты ненавидишь его, не так ли? — спросила Терри.
— Он сам все делает для этого, — ответил Митч. Ни один из них не упомянул имени Флойда, но такой необходимости и не было. — За семь центов он подвесит на мясницкий крюк свою мать.
— Тогда почему же ты здесь?
— Чтобы ты осталась жива. — Митч ухмыльнулся. — Хочу, чтоб ты знала, я был против похищения. Пытался их остановить, ну, может, недостаточно пытался, но я не хотел, чтобы они это делали. Я намеревался уйти. Не желаю иметь с ними ничего общего.
Помолчав, Терри честно призналась:
— Мне хотелось бы тебе поверить, но ты здесь, не сбежал.
— Из-за тебя, — пояснил Митч. — Если бы я удрал, кто удержал бы Теодора?
— Ты не представляешь, как сильно я хочу тебе поверить, но... — Она не договорила.
— Ага, — сухо отреагировал он, после чего они прошли в молчании еще ярдов двадцать. Затем Митч внезапно остановился и, нахмурясь, посмотрел на нее: — Ты меня беспокоишь. Ведешь себя совсем не по Фрейду.
— Потому что не закатываю истерики, что ли? Я на грани этого, можешь мне поверить. — Терри приблизилась к нему и, обернувшись, посмотрела назад, на бывший магазин. Там никого не было видно. Затем продолжила: — Он меня ужасает. Боже мой, кажется, один его взгляд ледяных глаз может тебя прихлопнуть. Неужели мы ничего не можем сделать?
— С Флойдом говорить тяжело. Он слушает только самого себя — линия постоянно занята.
— Он дерьмо, — произнесла она с неистовством и тряхнула головой, отчего ее волосы упали на лицо. Терри откинула их назад и горько улыбнулась: — Я сдаюсь, не так ли? Хватаюсь за соломинку.
— Какую соломинку?
— На секунду подумала, что ты на моей стороне.
— Так и есть, — убежденно сказал Митч. — Только я не знаю, что делать.
— Мы можем убежать вместе, прямо сейчас.
— Не получится. — Он посмотрел назад, на дорогу, по которой они прошли.
Терри проследила за его взглядом и увидела на веранде двух мужчин — Джорджи, в леденцово-полосатой рубашке, вяло прислонившегося к перилам, и Теодора, тянущего толстый черный волос из ноздри. Оба сосредоточенно наблюдали за ними.
— Нам лучше вернуться, — предложил Митч. — А то еще Теодор что-нибудь сделает. Не знаю, сколько ударов я смогу выдержать.
— Он может устроить драку?
— Конечно.
— Почему?
— Кто его знает. Теодор быстро выходит из себя. Его мозг работает только в сторону секса, как у слона, а думает он кулаками.
— Ему не нравится, что мы отошли?
— Более чем. Теодору вообще хотелось бы лишь одного — ну, побороться с тобой немного, понимаешь?
— Ты имеешь в виду, изнасиловать меня? — Обхватив локти руками, Терри внимательно посмотрела на изуродованное лицо бандита.
Между тем Митч продолжал:
— Понимаешь, для него вообще нет никаких запретов. Я думаю, единственное, что его останавливает, — это то, что у меня есть вшивый кухонный нож, а он не знает, насколько я хорошо им владею.
— А ты хорошо им владеешь?
— Паршиво, конечно. Умею им только чистить картошку. К счастью, Теодор этого не знает. И все же скрипит зубами, боюсь, рано или поздно все равно попытается что-нибудь сделать. Он ненавидит всех и каждого, если только твое лицо не изуродовано, как его.
Терри невольно содрогнулась. Очень медленно они пошли обратно к магазину. На веранде Джорджи Раймер что-то сказал Теодору и, быстро, как воришка, глянув через плечо, ушел внутрь помещения. Теодор по-прежнему следил за Митчем и Терри. У него были большие сальные поры на носу, здоровый глаз смотрел жестко и смело. Взглянув на Митча, Терри увидела на его верхней губе проступившие бусинки пота.
Когда они подошли к веранде, Митч, взяв инициативу, набросился на Теодора:
— Почему ты позволил ему войти внутрь одному? Он же там роется в поисках наркотика. Флойд же просил тебя не спускать с Джорджи глаз.
Ошеломленный Теодор провел языком по деформированным губам. Терри увидела слюну у него во рту.
— Дерьмо! — произнес он одно лишь слово и тоже ушел внутрь.
Митч кивнул Терри, и та повиновалась, усевшись на прежнее место в углу. Через некоторое время на веранду вышел Джорджи. Теодор следовал за ним. У Джорджи на лице играла хитрая улыбка. Повернувшись к Митчу, он вежливо спросил:
— Могу я пойти отлить?
Митч не успел ответить.
— Иди с ним, — приказал ему Теодор и посмотрел на Терри.
