Альберт Байкалов - Армия воров
— Где сейчас Тумаркин? — краем глаза увидев на входе гостиной силуэт Жанны, взял себя в руки Свояк.
— Полагаю, там, — выдержав паузу, неуверенно сказал Таран.
— Где там? — вновь начал терять терпение Свояк. — Ты толком объясни!
— В общем, Кораблев поселил нашего доктора в свою квартиру, а сам живет у шмары.
— Все, давай хватай Дрозда с Синицей, и живо ко мне…
Глава 4
— Звони, чудо, — вздохнув обреченно проговорил Дешин.
Матвей посмотрел на массивную дверь с золоченной ручкой и латунной табличкой, на которой витиеватыми буквами было выгравировано: «Художественная мастерская Николаса Сапронова». Если бы он не видел этого, еще довольно молодого и импульсивного мужчину по телевизору, то сейчас бы непременно подумал, что двери им откроет уже обеленный сединой сутулый старец с бородкой, в сдвинутой набок беретке и перепачканной краской куртке.
Щелкнул замок, и на пороге возник высокий мужчина с уставшим взглядом.
— Это я вам звонил, — Дешин протянул художнику открытое удостоверение.
— Дешин Борис Геннадиевич, майор, — прочитал Сапронов и посмотрел на Матвея: — Они с вами?
— Да, наши сотрудники, — пряча удостоверение в карман, кивнул Дешин. — Где мы сможем поговорить?
— Проходите прямо по коридору, — пропуская Матвея и Геру с замотанными в мешковину полотнами, посторонился художник. — А вы, простите, кто? — обратился он к Марте.
— Наш эксперт, — на ходу соврал Дешин.
— Как вас много, — удивился художник.
В мастерской царил полумрак, а в воздухе витал запах красок, пыли и дерева. От самого потолка стены были завешаны похожим на мешковину материалом. Посреди просторного помещения возвышался небольшой подиум, перед которым стоял мольберт. Закрепленная на нем картина была закрыта куском материи.
— Ставьте сюда, пожалуйста, — Николас показал на два стула с высокими спинками и щелкнул выключателями. Под потолком вспыхнули лампы. Одновременно раздался едва слышный гул, и на окнах задвинулись шторы.
Матвей быстро распаковал свой «шедевр» и установил на стул. Рядом водрузил холст с «рыбами» Гера. Причем поставил он его вверх ногами, чем с ходу разрядил обстановку, рассмешив мэтра.
Некоторое время Николас рассматривал картины издалека, потом подошел ближе, взял одну, слегка наклонил, осмотрел подрамник, снова поставил на место и развел руками:
— Что могу сказать? Техника исполнения — масло, стиль авангардизм. Фактура грубая, отсутствует буйство красок, присущее этому направлению. Сюжет ни первой, ни второй картины не претендует на глубокий смысл… Холсты не могут представлять какую-либо ценность. Нечто подобное, но более высокого качества можно за копейки купить на Арбате.
— Значит, они не могли быть украдены из какой-нибудь коллекции? — спросил Дешин, на которого теперь ложилась основная ответственность по качественному обману художника.
Матвей встал ближе к Николасу и посмотрел на Марту.
Она достала из сумочки цифровую камеру. Мастерскую осветили несколько вспышек.
— Это зачем? — насторожился Сапронов.
— На память, — честно признался Матвей. — Кто обычному менту поверит без фотографии, что я рядом с вами стоял?
— Вы мне льстите, — смутился художник. — По большому счету если бы я знал, что дело займет мало времени, то немного не так спланировал сегодняшний день.
— Вы нас извините. — Дешин сделал Матвею и Гере знак паковать картины.
— Расписаться нигде не надо? — доставая сотовый телефон, спросил Николас.
— Нет, — покачал головой Дешин.
— Мне сегодня звонил один человек, — словно извиняясь, стал объяснять художник, — просил посмотреть свои приобретения, а я ему отказал из-за отсутствия времени. Сейчас заодно спрошу, есть ли у него возможность подъехать, — с этими словами он надавил на кнопку вызова.
Марта укладывала в сумочку камеру, когда у нее зазвонил сотовый. Матвей с ходу понял, в чем дело. Ведь это он утром звонил с ее телефона Сапронову. Неужели не догадается?
Он подхватил холст и развернулся. Так и есть, Марта, как ни в чем не бывало, приложила трубу к уху:
— Да.
— С этого номера мне звонили утром, — начал было Сапронов, но замолчал и медленно развернулся к Марте. — Вы?!
— Что? — растерялась молодая женщина.
— Это я вам звонил, — шагнул и встал между ними Матвей. — Дело в том, что в отделе никого не было, чтобы решить вопрос о встрече, и я придумал легенду, надеясь таким образом решить проблему с экспертизой раньше.
Некоторое время Николас переваривал услышанное, глядя на Матвея, потом пожал плечами:
— Неужели вы думаете, что я легче бы пошел навстречу какому-то нуворишу, не знающему, куда деть деньги, чем полиции?
— Теперь будет знать, — вмешался Дешин, окатив Матвея осуждающим взглядом. — Еще раз извините…
— Да, Марта, ты нас чуть под монастырь не подвела, — усевшись на переднее сиденье, начал сокрушаться Дешин.
— Но ведь все закончилось хорошо. — Марта щелкнула ремнем безопасности.
— Будь на его месте кто-то другой, не миновать мне проблем, — признался Дешин. — Чего ему стоит сразу позвонить министру?
— М-да. — Матвей повернул ключ в замке зажигания и вопросительно посмотрел в зеркало заднего вида на Бориса.
— Что? — насторожился полицейский.
— Мы сейчас домой, быстро меняем имидж, а потом в «Солярис».
— А что это? — Дешин чуть наклонился вперед.
— Клуб. — Матвей включил передачу. — Там сегодня светская тусовка. Будет много «звезд».
— Зачем тебе? — удивился Борис.
— Надо иметь еще пару фотографий в компании известных людей, — пояснил Матвей.
— Как думаешь туда попасть? — продолжал засыпать вопросами Дешин.
— Деньги делают все, — трогая машину с места, ответил Матвей.
— Неужели? — повеселел Дешин.
— Не понял иронии, — выезжая на дорогу, насторожился Кораблев.
— А разве не ты сегодня пытался предстать перед Николасом в образе состоявшегося олигарха?
— Это скорее исключение, — вздохнул Матвей.
— Смотри. — Борис откинулся на спинку сиденья. — Такие мероприятия обычно по приглашениям.
Вопреки опасениям Дешина, вечер сложился удачно. Матвею и Марте удалось попасть на презентацию нового альбома группы «Ночь». Известностью музыканты не отличались, а лишь стояли где-то на той половине пути к славе, откуда если свалишься, то уже не поднимешься, и наоборот. Как обычно, в числе приглашенных были несколько известных композиторов и исполнителей. Матвею не составило труда сняться в их компании, однако времени на все это ушло прилично, и к дому они подъехали лишь под утро.
— А у тебя есть там что-нибудь перекусить? — спохватилась Марта, когда Матвей заглушил двигатель.
— Тумаркин питался пельменями, которые покупал в супермаркете, — глядя на освещенный фонарями двор, проговорил Матвей и пожал плечами. — В холодильнике их было на неделю точно запасено. Поэтому, если не забрал, они там и лежат.
— Ты же знаешь, что я принципиально не питаюсь полуфабрикатами, — выбираясь из машины, сказала Марта.
— Странная ты. — Кораблев толкнул дверцу. — Зачем мне дома продукты, если я у тебя живу?
— Мало ли.
— Не понял. — Матвей спрыгнул на землю. — Это намек на то, что мне пора сворачиваться?
— Дурачок, — раздался из темноты голос. — Я просто страшно устала и плохо соображаю.
Сомова обошла машину и обняла его за талию.
— Буду считать это бредом. — Он поцеловал девушку в лоб и убрал с талии ее руку. — Надо краски забрать.
Они решили преобразить квартиру Матвея в обитель художника. Два холста, которые привозили к Николасу, купленный по пути мольберт и с десяток приобретенных еще днем у студентов общежития художественной академии эскизов они занесли домой перед поездкой в клуб. Осталось рассовать повсюду краски и кисти да устроить творческий беспорядок. Матвей обошел машину, открыл багажник и замер. Его внимание привлекло едва заметное свечение в окнах квартиры. Оно появилось и пропало, но этого было достаточно, чтобы быть уверенным: у него дома посторонние. Кто они? Матвей снова закрыл багажник:
— Садись в машину.
— Зачем? — насторожилась Марта.
— Так надо, — не спуская глаз с окон, тихо проговорил Кораблев.
— Как скажешь, — догадавшись, что случилось что-то из ряда вон выходящее, Сомова почти беззвучно открыла дверцу со стороны водителя и замерла. — Что, кто-то забрался в дом?
— Возможно, — подтвердил он ее опасения.
— Может, Тумаркин вернулся? — выдвинула девушка предположение.
— Ты забыла, ключи были оставлены рядом с запиской, — с досадой напомнил ей Матвей.
— А если…
— Я сказал, в машину, — разозлился Матвей.
Марта, наконец, подчинилась и заняла место водителя.
