Андрей Троицкий - Бумер-2: Большая зона
Шубин встретил заезжего молодца настороженно, ему показалось, вот вылезет этот деятель из машины, скажет, что долг Шубина давно заржавел. И шарахнет по балде монтировкой. А что это за ухарь, откуда он взялся и о каком долге речь – поди потом разберись. Пожалуй, месяц в больнице проваляешься, но так и не поймешь.
– Доброго вам здоровьичка... – начал Шубин.
Монтировки или бутылки в руках мужчины не оказалось, дядя Миша облегченно вздохнул, но смутное беспокойство в душе осталось. Ясно, что парень на крутой тачке тормознул тут не из праздного любопытства. Наверное, очередной браток или, бери выше, компаньон Постного.
– И вам не болеть, – вежливо ответил приезжий.
– Только вы учтите, это не мое, – дядя Миша показал пальцем на мокрые обгоревшие купюры, разложенные на листе фанеры. – Я бы отдал вам деньги. Я и не знал, что они в закусочной спрятаны. Вы же знаете, что...
Кот, не слушая его, машинально кивнул, выудил из кармана Дашкину фотографию и сунул старику под нос.
– Это ее бабки, – продолжал оправдываться дядя Миша. – Она их тут прятала.
– Где мне ее найти?
– Уехала, – покачал головой дядя Миша. – Только что тут была и уехала с концами. Приезжала взглянуть на погорельца, да... Такие дела.
– А друзей ее каких-нибудь знаете? На какой тачке она ездит? Где время проводит?
– Ну и вопросов у тебя, как у мента. Вагон и вагонетка. Дашка мне о своей жизни не рассказывает.
Дядя Миша успокоился, решив, что этот добрый молодец ничего плохого не сделает. Потому что самое худшее уже сделали до него: все, что дядя Миша нажил, сгорело этой ночью. А жизнь Шубина... Она задаром никому не нужна.
– Ну, и все-таки, – не сдавался Кот. – Где мне ее разыскать?
Шубин гадал про себя, какой интерес у этого, судя по костюму и тачке, богатого фраера к бедной девчонке.
– Машина у нее старая "хонда", двухдверка, а вот номер не помню, – промямлил Шубин.
– А цвет какой?
– Был бордовый, – Шубин озадачено почесал голову, – а сегодня приезжала на той же тачке, но она почему-то серая. Значит, перекрасила. Дашка вам по делу нужна? Или как?
– По делу. Исключительно по делу, – ответил Кот.
– Ну, в своей комнате на улице Пионера Вити Коробкова она редко показывается. Туда вам ездить только время попусту тратить. В городе у нее лучшая подружка Оксанка. Вот у нее Дашка вроде бы и живет. Ах, вот чего... Ты в киношках ее поищи. Или как его там... В Интернет-кафе. Сидит с компьютером часами балуется. Это не Москва, тут человека найти можно.
– А мобильник у нее есть?
– Был. Только номера я не помню. Если ей надо, Дашка сама позвонит и нарисуется.
Кот окинул пожарище взглядом и, отвечая на какие-то свои мысли, сказал:
– Да, дядя Миша, нехорошо получилось.
– Это все ее, не мое, – снова забеспокоился Шубин, услышав свое имя, которого мужчина никак не должен знать. – Родная племянница меня бомжом оставила.
– Да какой же ты бомж? – искренне удивился Кот. – Иди вон сдай в банк деньги, на которых номера сохранились. Тебе их на новые обменяют. В обязательном порядке, по закону.
– А что, примут? – воспрянул душой Шубин. – Они же сгоревшие.
– Примут, – заверил его Кот, – если очень попросишь.
– Я уж попрошу, – Шубин потер ладони, будто они замерзли. – От меня они просто так не отделаются. Раз по закону положено – меняй.
– Ну, прощай, дядя Миша.
Кот сел за руль, хлопнул дверцей и погнал бумер к городу. Он бросил прощальный взгляд на пепелище и одинокую фигуру бывшего хозяина закусочной – и стало грустно.
Дядя Миша, присел на корточки, сталь перебирать купюры. И вправду: номера и серии банкнот кое-где сохранились. Если этот ухарь не врет, а врать ему без надобности, тут набирается... Шубин ворошил пальцем обгоревшие деньги и никак не мог сообразить, сколько же ему перепало. Как бы сказал в этом случае мент Старостин, любитель пословиц и поговорок: не было ни гроша, да вдруг алтын.
Наконец дядя Миша решил: на первое время денег хватит. А там, если дела в гору пойдут, новую закусочную можно открыть. Или еще какой бизнес затеять.
* * *На рассвете, решив, что Костян Огородников успел убраться не только из их района, но из области, Бударина разорвала на груди ночную рубашку, накинула халат и побежала сначала к соседям, а потом к главе администрации.
Весть о том, что нынешней ночью в доме своей сожительницы был зверски убит подполковник Чугур, облетела все избы с космической скоростью. Ближе к полудню в поселок пожаловали следователь прокуратуры, криминалисты и милиция из областного центра, полсотни зевак окружило несколько казенных машин, оставленных на улице возле известного всему поселку дома. Отсюда ничего интересного не увидишь: дом огорожен высоким сплошным забором, но народ не скучал: люди из уст в уста передавали истории одну страшнее и нелепее другой. В полдень они были вознаграждены за свое терпение: на носилках, накрытых запачканной кровью простыней, из дома вынесли тело Чугура. Два здоровых санитара, похожие на мясников, погрузили покойного на труповозку и повезли в судебный морг.
На этом все интересное кончилось, и люди стали потихоньку расходиться. Однако обыск в доме, в бане и дровяном сарае, продолжался до ранних сумерек. Одновременно трое опытных следователей прокуратуры и опера из убойного отдела РУВД опрашивали единственную свидетельницу убийства Ирину Бударину и жителей поселка, видевших накануне одинокого грибника с кошелкой в руке.
Одна из поселковых баб рассказала, что видела из окна своего дома мужика с кошелкой. Незнакомец медленно брел вдоль улицы, он сутулился и выглядел усталым. Возраст неопределенный от сорока до семидесяти. Другая баба вспомнила все того же невзрачного мужичка, одетого в старый пиджак и резиновые сапоги с обрезанными голенищами. Незнакомец попался ей навстречу за околицей, неподалеку от лесопилки. Прошел мимо, глядя себе под ноги, лица она не разглядела, а вот щетина на щеках запомнилась...
Наверняка, много интересного знал попугай Борхес, но сегодня он, недовольный появлением в доме посторонних мужчин, угрюмо молчал. Процесс выявления истины шел вяло. Бударина была слишком напугана и угнетена свалившимся на нее горем, ее жизнь прошлой ночью висела на волоске. Но ей повезло. Вопреки логике, преступник оставил свидетельницу в живых.
Майор Игорь Владиславович Терехов из района, под чьим руководством проходило дознание, сидел за столом в горнице, напротив Будариной. Он исписал всего-то полторы странички протокола, но так и не получил в свои руки ни одной ниточки, за которую могло бы зацепиться следствие. Одной рукой он теребил пышные усы, другой поглаживал объемистый живот, будто страдал желудочной коликой.
Хозяйка сидела на стуле у окна и смотрела в пол, на котором между досками еще видна была запекшаяся кровь Чугура. Ирина время от времени промокала сухие глаза кружевным платочком и тяжело вздыхала. Майор Терехов подумал, что вид у нее – краше в гроб кладут: измотана, будто на ней воду возили. Губы искусаны, под глазами темные круги. Еще бы, пережить такое...
– Давайте еще раз все повторим, только помедленнее, – сказал Терехов, – чтобы я сумел обдумать и взвесить все обстоятельства происшествия. Итак, вы проснулись от шума и криков, которые доносились из соседней комнаты. Так вас следует понимать?
Бударина молча кивнула.
– Потом услышали выстрелы, – продолжал майор, закуривая третью сигарету подряд, – испугавшись шальной пули, упали на пол. Полезли в шкаф, чтобы достать ружье бывшего мужа. Вытащили двустволку, зарядили. А потом вошли в комнату, где уже мертвый лежал Чугур. И включили верхний свет. Так?
Бударина всхлипнула.
– Вы направили ствол на преступника, хотели его пугнуть, но стрелять не стали. Во-первых, духу не хватило выстрелить в человека. Во-вторых, вы испугались, что патроны, пролежавшие в шкафу около двух лет, уже непригодны – порох сырой и капсюли заржавели. И вы не захотели провоцировать преступника на насильственные действия в случае осечки. Я правильно вас понял?
Хозяйка, смахнула со щеки набежавшую слезинку.
– Преступник увидел, что вы не уверены в том, что сможете произвести выстрел. Я бы даже сказал, – не способны на убийство. Шагнув к вам, он вырвал ружье. Скрутил вам руки за спиной и связал их веревкой, точнее, капроновым шнуром, который имел при себе. Он привязал вас к радиатору парового отопления. Не взяв из дома ни ценных вещей, ни денег, вышел на крыльцо и был таков. Верно?
Бударина старательно расправила складки платья на коленях.
– Вы смогли освободиться от толстого капронового шнура только утром. Тут же оделись и, убедившись, что Сергей Петрович мертв, бросились за помощью к соседям, потом к главе поселковой администрации Хомичу. А тот позвонил в милицию и начальнику колонии Ефимову. Правильно? – майор энергично вдавил в пепельницу окурок сигареты и тут же закурил новую.
