Михаил Черненок - Киллеры не стареют

– Выясним. Еще какие у тебя есть вопросы к Жемчуговой?

– Еще… Не знает ли она некоего Василия Григорьевича, которому Лоция звонила от Наливкиной в первый вечер, когда приехала в райцентр… И, может быть, ей приходилось слышать от дочери кличку «Мура». Кто это такой?.. Вот, пожалуй, пока и все, хотя по ходу дела наверняка возникнут непредвиденные вопросики.

– Это само собой разумеется. О Лоции что думаешь?

– Двояко, Антон Игнатьич, о ней думаю. Лёха Задов представил ее экс-девушкой. Дед Никифор тоже недоволен прошлогодним поведением внучки. А вот участковый Кухнин и Мара Наливкина хорошо о ней отзываются. По-моему, Лоция – это уменьшенная копия папы Гены.

– Не случайно она искала папу, – сказал следователь.

– Конечно, не случайно. Мне думается, что из-за папы Гены и разгорелся этот сыр-бор.

– Неужели в лесопосадке с Русланом Мамаевым схлестнулся Геннадий Потехин?

– Я на девяносто девять процентов уверен в этом. Не знаю только, из-за чего они стали выяснять отношения. Сказка Федота Мамаева о том, будто Руслана хотел ограбить вооруженный бандит, не лезет ни в какие ворота…

– Кроме наших, российских, – вставил судмедэксперт.

Голубев улыбнулся:

– Ты, Боренька, как думский оппозиционер, в любой вопрос суешься с поправкой.

– Это, чтоб не забывал, в какой стране живешь. У нас самые нелепые сказки становятся былью.

– Однако поступки наших граждан обусловливаются не сказочными мотивами, а житейскими проблемами.

– Проблем сейчас столько, что мозги, сыщик, свихнешь.

– Не свихну, они у меня не на честном слове держатся.

– Дай Бог тебе здоровья.

– Спасибо, доктор, за медпомощь.

– Кончайте пикировку, – сказал следователь и обратился к Тимохиной: – Лена, обнаруженная у Руслана обойма от какого пистолета?

– От того самого, который изъяли у Любы Борщевской, – ответила эксперт-криминалист. – Кстати сказать, патроны в обойме идентичны с тремя патронами, оставшимися в пистолете, и с гильзами, найденными Кухниным возле застреленной собаки.

– Выходит, пистолет принадлежал Руслану?

– Вероятнее всего, ему. На спусковом крючке есть отпечаток указательного пальца правой руки Руслана.

– Да и пистолет этот изготовлен в Приднестровье, где служил Руслан, – добавил Слава Голубев.

– Кроме гильз, еще что в лесопосадке обнаружено? – вновь спросил Тимохину следователь.

– Несколько засохших на траве окровавленных плевков и на стволе березки, возле собаки, кровавый мазок вроде бы от пораненной ладони.

– Надо подготовить все это для биологической экспертизы.

– Уже подготовлено.

– Кажется, Петя, происшествие в лесопосадке ты намерен связать с происшествием в избе Федота Мамаева? – спросил Голубев.

– Эти эпизоды невольно вяжутся друг с другом. Или у тебя другое мнение?

– Абсолютно одинаковое с твоим.

– В таком случае, из-за чего, по-твоему, мог возникнуть конфликт у Геннадия Потехина с Русланом?

– Да, скажем, из-за застреленной собаки.

– А если лучше подумать?..

– На лучшее пока фактов нет. Вопросов много.

– Например?..

– Например, почему избитый Руслан вместо того, чтобы обратиться за медицинской помощью, тайком отлеживался у отца?

– Видимо, опасался ответственности за незаконное хранение пистолета. Документов ведь у него никаких но было.

– Он же этот пистолет в лесопосадке выбросил.

– Но запасную обойму оставил в кармане.

– Да-а-а, тут приднестровский стрелок какого-то маху дал. Может, от побоев у него «крыша» поехала?.. – Голубев посмотрел на судмедэксперта. – Не подскажешь, доктор: если бы Руслана не застрелили, не умер бы он от полученных травм?

Медников утвердительно наклонил голову:

– Подскажу, сыщик. Телесные повреждения у него были тяжелые, но не смертельные. Через месяц-полтора отлежался бы и в домашних условиях. С медицинской помощью, разумеется, раньше бы встал на ноги.

– А с головой у него все было в порядке?

– Череп не проломлен. Повреждение мозга – только от контрольной пули.

Голубев вздохнул:

– Похоже, что «собачью» причину конфликта придется отбросить. За убитого кобеля Потехин не стал бы уродовать земляка, как Бог черепаху. Видимо, Руслан достал Геннадия чем-то более серьезным.

– Царапины от собачьих когтей на груди Руслана остались. Вероятно, кобель не на шутку рвался к его горлу, – сказал Медников.

– В такой ситуации любой мужик, имеющий оружие, пристрелил бы пса. И Потехину совсем не стоило крушить ребра земляку.

– Не пытался ли Руслан сгоряча застрелить Потехина, но заклинивший пистолет его подвел? – высказал предположение Лимакин.

– Такая мысль заслуживает внимания, – согласился Слава.

– Что, по-твоему, дальше произошло?

– Дальше в лес – больше дров. Нечто аналогичное и в данной ситуации происходит… С места побоища Потехин скрылся в неизвестном направлении, а ровно через двое суток после этого Лоция прикатила в райцентр искать папу Гену… – Голубев оживился: – Слушай, Петр, ведь какая-то логическая цепочка тут просвечивает!.. По словам Лёхи Задова, Лоция спрашивала у него, мол, не знает ли он «Мамая – киллера поганого»? «Мамай» от фамилии Мамаев – самое то. А при разговоре с подругой Марой Наливкиной девочка проговорилась, будто наводку на «Мамая» ей дал в Новосибирске некто «Мура». Учитывая, что большей частью уголовные кликухи происходят от фамилий или имен, можно вычислить этого «Муру».

– Бывают клички и посложнее, – возразил следователь. – Возьми того же Задова. Почему он «Махновец»?

– Петя, надо знать историю! – увлекшись рассуждением, воскликнул Голубев. – Я где-то читал, что у революционного смуть-батьки Махно был начальником то ли разведки, то ли контрразведки некий Левка Задов. А у нас – Лёха с такой же фамилией. Как говорится, не в бровь, а в глаз…

– Не закосил ли тебе глаза в чужую сторону этот Лёха? Ты уверен, что сам Задов не причастен к убийству Лоции и Руслана?

– Совсем не уверен. Тем более, что в настоящее время Махновец скрылся из райцентра. В ходе следствия выясним, кто есть кто. Сейчас я толкую о наметившейся ниточке, за которую можно ухватиться для раскручивания преступного клубка.

– Ниточка появилась, да клубочек слишком уж замысловато закручен.

– Когда раскрутим, он окажется до неприличия простым, – Голубев повернулся к Бирюкову. – Так, Антон Игнатьевич?..

– Так, – поддержал Бирюков. – Работайте в наметившемся направлении изо всех сил. Если убийство заказное, раскрыть его можно только по горячему следу. Упустим время – будем долго впустую маяться.

Глава XII

Возвращаясь после разговора с Голубевым домой, участковый Кухнин на подходе к Лесопосадочной улице неожиданно встретил Любу Борщевскую, торопливо шагавшую с полным ведерком грибов. Остановив ее, поздоровался.

– Салют, мент! – бодро ответила Люба.

Кухнин нахмурился:

– Насчет мента поосторожнее…

На лице Борщевской появилось удивление:

– Ты чо, обиделся? Мент – это звучит гордо.

– Перестань иронизировать.

– Без иронии, серьезно говорю, – зачастила Люба. – Настоящие менты исчезают на глазах, как грибы при осеннем похолодании. Доблестную ментовку теперь заполонили мусора. Работать ни хрена не умеют! Только и зырят, шакалы, у какого бы алконавта вырвать бутылку да карманы его в вытрезвителе обчистить. Они, твари наглые, всю плешь мне переели. Недавно стою на базарчике возле районного универсама с ведерком грибов. Жду покупателя. Подваливает желторотый сержант: «На каком основании торгуешь?» Это, значит, чтобы взятку выдавить. Не на ту наехал! Я сразу – на весь базар лайку спустила: «Катись, блин горячий, к своей маме, пока ведро тебе на голову не надела!» Народ – ха-ха-ха! Моментом слинял мусоренок.

– Все высказала?

– Куда там! У меня таких рассказов больше, чем грибов в лесопосадке.

– Люба, я замечаю… – начал Кухнин, но Борщевская не дала ему договорить:

– Нету пользы мне от чая. По такому бы случаю лучше б водки вместо чая.

– Не зубоскаль. Я замечаю, что в последнее время ты ни единого дня не бываешь трезвая.

– Выполняю указание Президента России.

– Что?..

– В недавнем радиообращении к народу он сказал: «Дорогие россияне! Наступила осень – пора квасить».

– Президент говорил, что пора квасить капусту и заготавливать овощи на зиму.

– Серьезно?.. А я, дура, до конца не дослушала. Как только услыхала «пора квасить», сразу стриганула за бутылкой. С той поры радио не слушаю. Циркулирую туда-сюда, пока грибы выручают.

– Почем ведерко продаешь?

– Не меньше, чем за бутылку.

– Хорошо берут?

– Если бы… Иной раз полдня протопчешься похмельная, как дурочка, а вечером от безнадеги за четушку сплавишь.

«Вот он, удачный „ключик“, чтобы вызвать „кэгэбэшницу“ на откровенность!» – мелькнула у Кухнина внезапная мысль.