Стефка Модар - Человек – сейф
Неожиданно уже под рассвет, он ей, позвонил в домофон. Они проболтали два часа, разговаривая обо всем, что было на душе.
Та призналась, что выходит замуж. Он её умолял на хорошем японском языке, что усиленно учил эти два года, пока жил мечтой о встрече с ней: не делать этого, передумать. Девушка твердила, что уже поздно, что он опоздал. Вдруг, в трубке стала тишина, которую нарушил лишь тихий всхлип.
Аби в смятение и в страхе плакала, боясь вновь потерять его, в слезах прощала ту боль разлуки, не выдержав, выбежала к нему. Но он уже шёл к стоянке такси. Сев в свободную машину, коротко бросил, что ему надо в аэропорт. Аби в слезах тоже поймала такси, поехав за ним, забыв о своей свадьбе, которая должна состояться уже сегодняшним днём.
Олег был на регистрации, когда Аби подбежала к администратору, спрашивая: есть ли на борту свободное место? На что ей с голливудской улыбкой сказали, что, к сожалению, нет. Она сломя голову помчалась к терминалу, крича:
– Олежка, я тебя люблю!
… «ВОЗЬМИ МЕНЯ В ЖЕНЫ! Я БУДУ ХОРОШЕЙ ЖЕНОЙ!..»
Но уже было поздно, шла посадка на самолёт. Вот так он простился со своей первой любовью.
О том, что его по-настоящему любили, он узнал от стюардессы, та ему как бы, между прочим, с женской завистью сказала, что наверно это его выкрикивали, предлагая себя взять замуж. Он был в смятение, если не сказать в шоке.
Стюардесса, многозначительно улыбнувшись, тут же с учтивостью пожелала: хорошего полета…
…Мгновенно картинка стала заволакиваться туманом, убаюкивая сном. Сквозь сон скользнула мысль: почему так бывает, судьба сводит и разводит, словно кто-то свыше с нами экспериментирует…
Глава 6. Чаяния
Утро ничего нового не внесло. Он уже успел дважды перекурить, разгружая перегруженный мозг, силясь обозначить план действий, думая, что предстоит сделать сегодня.
Невольно решил посмотреть на часы, включил мобильник, вспомнил об Анечке. Подошёл к компу, просмотрел вчерашнюю почту.
Торопливо записал телефон в контакты мобильного, так на всякий случай, а вдруг будет скучно, а сейчас дела.
Понимая, что надо заняться непосредственно делом, поспешил позвонить в редакцию, балагуря:
– Алле, это я, так рано не ждали?!
С обратной стороны связи, кто-то тихо бубнил, это Мишкин, докладывал обстановку:
– Сиди пока дома! Наш всех уже в шеренгу построил, на барышнях отыгрался, нашел в кабинете Ирки остатки вчерашнего чаепития и кофеманства, свирепел, на чем свет стоит. Одним словом, озверел «дядька» не по-детски. Скорее бы уже в Москву его взяли. Достал!
Переходя на шепот, спросил:
– Ты как там, статью сварганил?
Олег, поражаясь:
– Я, что «Пушкин»?! Это тебе не сказку написать. Факты надо нарыть, судьба человека пошла по швам. Штопать буду. Как напишу, сообщу. Пока в рамки укладываюсь, в рабочем процессе. Здесь не вдохновение нужно, а нечто большее – сущая, правда.
– А ему, если будет напрягать, напомни, что, дескать, сам сроки дал.
Уже чувствуя, что на него пошёл негатив, желая закрыть вопрос, бросил:
– Всё, ладушки, мне некогда! Работаю. Держись, старичок! Прости, ничем не могу помочь, как-нибудь сам, большой мальчик, давай рули там, но уже без меня.
– Всё по плану и не напрягай ни меня, ни себя.
С любопытством:
– А ты вообще, с какого перепугу звонишь?
Мишкин потирая мочку правого уха, поправляя очки, озадаченно:
– Да, вообще-то ты мне позвонил.
– Короче, ладно, я понял!
– Если что, сам с ним разберёшься. Ты умеешь его уболтать.
Олег отдуваясь:
– Чёрт, сам же оговорил сроки, а теперь подгоняет.
Теребя, волосы:
– Давай, брат!
– Я с ним, если что, сам по-джентльменски перетру.
– Спешка в другом деле может быть актуальна.
– Давай! Па!.. Чмоки!
Он выключил мобильник, кружа мысль в разгоряченной голове, подойдя к балкону, взял с подоконника пачку сигарет, вышел, чтобы перекурить обдумать. Задумчиво вглядываясь вдаль.
Микрорайон жил своей естественной жизнью всё в том же наработанном десятилетиями ритме, новостройки старались подстроиться под его фасады, стеночка к стеночке, кажется, что получалось. До слуха доносился гул машин и где-то совсем рядом был слышен детский смех, недалеко от дома детская площадка, там молодые няни и мамочки обычно обсуждали, как растут их дети, ну и так о своем девичьем, женском.
… «А дети?!»
Напрягая и так перегретые мозги, стал поспешно анализировать дело Виталия Говорухина, назойливо всплывала картинка…
…По трассе движется междугородний автобус. В вечерней дымке мелькают посадки. Из автобуса доносится песня «Белые розы…»
Автобус переполнен детьми. Водитель, Виталий Говорухин, с улыбкой поглядывая в зеркало, просматривает салон, внимательно наблюдая за своими маленькими пассажирами за ними в таком возрасте нужен глаз да глаз, им всем от силы, где-то от 7 до 12 лет. Они, конечно же, беззаботны, так как, по сути, не знали лишений, бед и невзгод и им можно только позавидовать. По своей наивности дети просто-напросто счастливы, а это дорого стоит.
Они возвращались из загородного лагеря, и до сих пор не могли отделить себя друг от друга, наперебой выкрикивая друг друга по именам, радуясь, бурно реагировали на шутки друзей.
Буквально всем понравилась песня «Белые розы», вот уже в который раз они её пели – бодренько и весело, скорее – всего, так до конца не осознав смысла слов. Но это не было помехой. Взрослые одобрительно подпевали.
Их сопровождала воспитательница, молодая веснушчатая девушка, на вид около двадцати.
Встав у кабины водителя, она голосисто подпевала, облокотившись о плечо, напарника Виталия, Аркадия, молодого парня, тот тоже старался подпеть, налегая на куплет, точно попадая в ноту. И при всем этом искоса подмигивал девушке. На что та, не скрывая своей симпатии к нему, открыто кокетничала.
Парень был явно в кураже, покачивая головой, радовался не меньше детей, ощущая себя в своей тарелке, в какой-то мере мальчишкой, он столько лет не был в такой веселой компании. Виталий, с усмешкой отвернувшись, внимательно вглядываясь сквозь лобовое окно, смотрел на дорогу.
Вдали показалась легковая иномарка, за ней пытаясь опередить, стремительно набирала скорость фура.
За рулём иномарки сидел пожилой мужчина. Он внимательно следил за маневрами фуры, которая то забегала, то вновь оказывалась позади.
На заднем сидении посапывая, сидели внуки, Аллочка и Артур. Они были уставшие от дороги, полусонные.
Дед, поглядывая на детей в зеркало, с заботой и пониманием подмигивая, поспешил сказать:
– Намучились, давайте, ложитесь спать. Прижмитесь друг к другу поближе, чтобы вам было потеплей.
Беглым взглядом посмотрел на часы:
– Нам где-то с полчасика ехать. А там уже глядишь и дома! Так что не теряйте времени, прилягте, поспите. Сон ещё никому не мешал.
Аллочка, позёвывая с любопытством, поинтересовалась:
– А мама не уснёт, она нас дождётся?
Дед с улыбкой, поспешил заверить:
– Когда ж ваша мамка без вас, деток своих золотых, спать ложилась?
– Небось, все глаза проглядела, стоя у окна. Я – то её уж знаю.
Дети, переглядываясь, зевая, с улыбкой на лице свернувшись калачиком в обнимку, легли спать, пристроившись на неудобном для сна сидении.
Дед, наблюдая за ними в зеркало, мягко улыбнувшись, как-то тяжело вздыхая, торопливо поспешил посмотреть на дорогу. В боковое зеркало он заметил, как фура старается обогнать его, принять влево. На средней скорости навстречу двигался автобус.
Фура, то и дело старалась обогнать иномарку, её постоянно заносило, швыряло из стороны в сторону.
В конце концов, та сделала не предугаданный манёвр в сторону, подрезая легковую иномарку. Вылетев на встречную полосу.
Автобус, резко вздрагивая, свернул. Всё произошло в считанные секунды. Скольжение колес по асфальту, визг тормозов.
Ослепляющая вспышка. Сотрясание фуры. Лязг колотого стекла. Занос иномарки, та завертелась юлой, едва удержавшись на колесах.
Пожилой мужчина, открыв дверцу, в ужасе выбегая, побежал к детям. Открывая заднюю дверь, беря сразу двоих на руки, на подкошенных ногах торопливо постарался покинуть зловещее место крушения.
Он шёл, не понимая – куда, но знал – зачем, надо было спасти детей. Подкашиваясь, дойдя до обочины, осторожно присел. Посмотрев на детей, не сразу понял, что они мертвы. Потормошив каждого из внуков, наконец-то догадался, его глаза остекленели, застыли в безумие. Только осознав, зарыдал.
Вспышка взрыва – зарево и копоть, это он уже не видел, его мозг поглотило горе. Он, положив рядом с собой детей, нащупал в кармане мобильный, дрожащими пальцами набрал знакомый номер, высветилось имя Эмма.
Она тут же ответила, радостно спрашивая:
– Ну как там мои зайчата? Я им такой вкусный ужин приготовила. Скажи им, что мама их ждёт, не дождётся.
Пожилой мужчина заплакал:
