Боб Джадд - Финикс

— Люди обычно думают, что право на владение землей — это навсегда, и она должна принадлежать им вечно. Но на самом деле, мистер Эверс, часто случается, что владельцем вашей земли становится кто-то другой.

— Да что вы говорите?

— Не заметили ли вы, что налог с определенного времени неожиданно изменился?

Я минуту подумал.

— Да, примерно пять лет тому назад налог вдруг снизился примерно на двадцать — двадцать пять процентов.

— Вам это не показалось странным?

— Нет, ведь налоги всегда меняются — то растут, то снижаются.

— Может быть, они снижаются в Лондоне или где-нибудь еще, но должна сообщить вам, что последнее снижение налогов в США имело место в 1776 году.

— Неужели?

— Я хочу вам сообщить, что душеприказчики имущества вашей матери примерно пять лет назад продали пять тысяч акров вашей земли компании под названием «Развитие воздушных сообщений», которая приобрела эту землю от имени штата Аризона для строительства аэропорта. Правда, он так и не был построен.

— Никто никогда не говорил мне об этом. Но если штат собирался купить эту землю под строительство аэропорта, то почему он не обратился прямо ко мне?

— Потому что штату эта земля была не нужна.

— Однако они все же купили ее?

— Штат ее не покупал.

— Я, наверное, не так поставил вопрос. Не можете ли вы мне просто объяснить — что произошло?

— Да, конечно, но кое о чем я и сама могу только догадываться.

— Ну, говорите же.

— Вы удобно сидите?

— Давайте, выкладывайте.

— Ну хорошо. Группа членов палаты депутатов штата входила в правление учрежденной ими компании «Развитие воздушных сообщений». Затем они провели постановление, в котором предполагалось проведение обследований на предмет возможности строительства на вашей земле нового аэропорта.

— Изучение возможности?

— Кто же будет возражать против изыскания возможности? Они говорили: «Интенсивность воздушных сообщений в районе Финикса на ближайшие десять лет возрастет на 275 %, и поэтому начинать планирование нужно уже сейчас». Никто, разумеется, не стал бы возражать против проведения обследования в целях планирования. Но предпринять что-то конкретное — это уже совсем другое дело. Согласно одному из параграфов постановления, они выделили на проведение обследования десять тысяч долларов.

— И наняли на эти деньги экспертов, — подсказал я.

— Ничего подобного, никаких экспертов они не стали нанимать. Компания «Развитие воздушных сообщений», действуя от имени штата Аризона, уплатила за пять тысяч акров земли, унаследованных вами от матери, десять тысяч долларов.

Я быстро прикинул.

— То есть по два доллара за акр.

— Вот именно — два доллара за акр. Выгодное дельце для штата?! И вот спустя четыре года их обязательства по отношению к штату истекли, и они предложили выкупить эту землю у штата за сумму вдвое большую — двадцать тысяч долларов. И действительно, компания «Развитие воздушных сообщений» покупает половину вашей земли у штата Аризона. Таким образом они принесли штату стопроцентную прибыль в десять тысяч долларов!

— Но я же ничего не подписывал!

— Вам ничего и не нужно было подписывать. За вас подписали душеприказчики вашей матери.

— Но я же могу привлечь их к уголовной ответственности, потяну их в суд!

— Я не очень знакома с британской судебной системой, мистер Эверс, но мне кажется, вы только надорветесь и разоритесь, если попытаетесь затеять дело против своих адвокатов. И должна вас предупредить, что здесь ваши перспективы, к сожалению, еще хуже: фирма «Симон, Робертс и Филипс» через неделю после той сделки объявила о своем банкротстве. Их компании больше не существует. К тому же вы являетесь землевладельцем-чужаком, следовательно, не сможете заручиться поддержкой здешнего общественного мнения.

— Я догадываюсь — «Симон, Робертс и Филипс» — те самые законодатели штата, которые учредили компанию «Развитие воздушных сообщений».

— Симон и Филипс действительно были членами палаты депутатов, а Робертс — местный адвокат.

— А что сейчас представляет собой «Развитие воздушных сообщений»?

— Это просто придаток корпорации Дэрвола.

— А это кто еще?

— Боюсь, не могу вам много рассказать о ней, так как это оффшорная компания, зарегистрированная на Багамских островах. Как вы понимаете, оффшорные багамские компании не любят отвечать на телефонные звонки.

— Оффшорные — это значит, что они не подсудны законам США?

— Ну, не совсем так. Иногда удается их зацепить, но чаще всего в тот момент, когда до них доберешься, они уже успевают перевести свои капиталы на счет другой фирмы. Не хотите ли кофе, мистер Эверс?

— Нет, спасибо, я чувствую себя вполне бодрым.

Я лукавил, потому что чувствовал себя довольно паршиво — как будто, вернувшись домой, обнаружил, что моя квартира ограблена и воры унесли все, что могли захватить.

— Мистер Эверс, адвокаты, которых ваша мать назначила своими душеприказчиками, украли ту землю, которую она завещала вам, и оформили это так юридически тонко, что и комар носу не подточит. Я не знаю этих участков, но полагаю, судя по тому, как сейчас у нас оценивается земля, ее цена составляет примерно двадцать пять тысяч долларов за акр. Если вы захотите выкупить ее обратно, вам придется выложить миллион — полтора, может быть, даже два миллиона долларов, в зависимости от того, как на ней обстоит дело с водой.

— Но, черт побери, как они могут владеть этой землей, если они присвоили ее мошенническим путем?

— Это американский Запад, мистер Эверс, а согласно высказываниям некоторых чистокровных американцев, вся земля от моря до моря приобреталась путем обмана.

— Это значит, что ничего уже нельзя поделать?

— Как я уже говорила, я могу многое сделать, но это потребует больших расходов и времени. А учитывая, что вам придется противостоять корпорации «Эмпайр» с ее огромными ресурсами, полагаю, ваши шансы весьма невелики.

— Вы сказали, что у меня украли миллион или два миллиона долларов, и мне надо с этим смириться?

— Я лишь сказала, что это вам обойдется гораздо дороже, чем попытка вернуть вашу собственность.

— Законными способами.

— Да, законными способами. Мне пришла в голову одна довольно дикая мысль. За пятнадцать или, возможно, двадцать тысяч долларов мы могли бы купить какого-нибудь ловкого члена палаты, который бы внес предложение о новом обследовании возможности строительства аэропорта.

— И это помогло бы мне вернуть землю?

— Нет, вам не удалось бы вернуть назад землю, но зато это помешало бы им строить по соседству с вами сотни мелких заведений.

— Разрешите задать вам еще один вопрос. Этот Робертс, местный адвокат, случайно, не Бобби Робертс?

— Мистер Эверс, я могу дать вам один маленький совет — совершенно бесплатно. Забудьте о Робертсе. Он всего лишь подставное лицо, мелкая сошка. Ему принадлежит несколько гоночных треков — это для него как бы разрешение отмывать деньги… И к тому же он адвокат. Я думаю, что вы ничего не выжмете из него без серьезного риска нанести большой финансовый ущерб самому себе. Я считаю, единственная причина, по которой Симон и Филипс приняли Робертса в компанию, состояла в том, что они хотели заставить его вложить в это дело наличные. Если вы действительно хотите вернуть обратно свою собственность, есть другая возможность, но я бы не особенно рекомендовала этот способ. Вы слышали что-нибудь о Меррилле Каване?

— Я встречался с ним, — сказал я.

— Прекрасно. Тогда вы понимаете, что можете потерять и оставшуюся землю, если не будете осторожны. С другой стороны, этот человек — один из тех, кто заправляет здесь рынком земельной собственности. Именно о нем, о Меррилле Каване, Билл Барнс писал свои статьи накануне этого страшного несчастного случая.

— Несчастного случая?

— Простите, сказывается профессиональная осторожность. Я хотела сказать: перед тем, как какой-то мерзавец взорвал его.

Глава 11

Я тащился на своем «бьюике» по улицам Финикса — от одной башни к другой. Приходилось все время останавливаться — то перед светофором, то ждать, пока какая-то дама с накрученными седыми прядями, сидевшая за рулем покрытого пылью «шевроле» с разболтанным задним бампером, примет наконец окончательное решение: то ли сворачивать из переулка налево — на Чикен-Кортес, то ли направо, как показывала задняя мигалка ее машины. Поверьте мне, это было невыносимо нудно, и мой мозг автоматически вырубался. От башни, где на самой верхушке обитала Джудит Берман, я тащился по улицам мимо залитых солнечным светом аллей, пока наконец не подъехал еще к одному небоскребу из стекла и стали, под крышей которого обосновался Бобби Робертс. Зачем, спрашивается, нужны небоскребы в городе, где несколько сотен квадратных миль пустырей? Повсюду маячат, вздымаясь из песка, сияющие, как зеркала, стеклянные высотные башни. Может быть, в этом проявляется стремление строителей и банкиров возвеличить себя? Или это проявление некой затаенной психологической потребности взмыть высоко в небо — туда, где парят орлы? А может, небоскребы в пустыне — это тотемные столбы XX века? Или, наконец, это просто самый экономичный способ разместить в офисах белые воротнички?