Джеймс Чейз - Запомни мои слова (рассказы)
– Хочется услышать ваши добрые пожелания, – сказал он.
Я бродил, наблюдая суету, неизбежно предшествующую крупным автогонкам. Я наблюдал, как медленно прибывали толпы зрителей. Мне показалось, что я вижу Майру и ее компанию, занявших места на главной трибуне, но не был уверен. Я решил наблюдать гонки с ремонтного пункта.
Наконец я увидел бегущего ко мне механика и пошел к нему навстречу.
– Мистер Хемингуэй уже почти подготовился, сэр, – сообщил он.
Я увидел, что он выглядел встревоженным. Когда мы шли к ремонтному пункту, где виднелись десятка два машин, выстроившихся в шеренгу, я спросил механика, что он думает о шансах Джорджа.
– Он нагрузился, сэр, – заявил механик, качая головой. – Никто не должен водить машину под мухой.
Я ускорил шаги. Джордж уже сидел в своей машине. Из-за своей славы он должен был давать другим фору для уравновешивания сил, и поэтому стартовал последним.
Я подбежал к нему.
– Все в порядке, Джордж? – спросил я.
Он кивнул:
– Разумеется. Я в порядке. Сегодня ничто на четырех колесах меня не догонит.
Лицо его стало очень бледным, и глаза остекленели. Он был сильно пьян и выглядел совершенно беззаботным.
– Не рискуйте, – сказал я, пожимая ему руку. – Я позабочусь для вас обо всем. Удачи вам, старина.
Шум двигателя мешал нам слышать друг друга.
– Прощайте! – крикнул Джордж. – Приглядите за моими мелкими вкладчиками, ладно?
В этот миг упал флажок, взревел мотор, и он умчался.
Я поспешил к ремонтному пункту и встал возле группы механиков.
Они разговаривали вполголоса, но мне было все слышно. Они беспокоились о Джордже.
– Выхлестал почти полную бутылку шотландского виски, – сказал один из них. – Он, должно быть, сошел с ума.
– Да? Ну и взгляните-ка на него сейчас. Какую скорость он развил.
Все глаза были обращены на небольшую красную машину, промелькнувшую на трассе. Джордж уже обогнал троих соперников. Выйдя на прямую, он дал полный газ, и машина с ревом устремилась вперед. Все другие водители поступили так же, но потом замедлили перед поворотом. Джордж взял поворот на полной скорости и чиркнул по ограждению. На миг мы подумали, что его колеса покинули дорожку, но через несколько футов он был снова на прямой.
Раздался громовой взрыв аплодисментов. Он проложил путь в первую тройку.
– Как это называется? – провозгласил механик. – Разве это называется вождением?
– Вы думаете, он продержится? – спросила Майра.
Я резко обернулся и обнаружил, что она стоит у меня за спиной. Ее глаза не отрывались от красной машины. Я видел, как она дрожит от возбуждения.
Я проговорил с горечью:
– Не думаете ли вы, что вам будет лучше видно, если вы пройдете на трибуну?
– Я хочу быть с вами. Я хочу видеть ваше лицо, если он победит, – сказала она. – Глядите, он снова у поворота. Он выходит вперед. Разве он не чудесен? О Боже! Смотрите, они пытаются отжать его. Они прижали его к углу! Смотрите, смотрите, неужели он потерял голову... он погиб.
Мимо нас промелькнули три машины. Джордж был посредине. Двое других старались стиснуть его, но, поскольку он не отставал, у них начали сдавать нервы. Машины следовали на расстоянии фута одна от другой.
Я завопил:
– Он обойдет их на повороте. Вы видите, они тормозят у поворота. Давай, Джордж! Давай, ради Бога!
Я был прав. Внезапно красная машина оторвалась и прошла поворот с головокружительной скоростью. Другие отстали, и Джордж стал лидером.
Я услышал, как Майра пронзительно вскрикнула:
– Будь он проклят! Он победит в конце концов!
Джордж выходил на последний круг. В воздухе стоял оглушительный рев машин, толпа обезумела. Наконец он вышел на прямую. Было похоже, будто смотришь на красный мазок. Не знаю, как это случилось, и никто не знал. Не то чтобы он срезал угол. Это выглядело так, словно он понял, что уже победил, и тогда вдруг опустил руки. Машина вильнула поперек дорожки, перевернулась, подпрыгнула в воздухе, как гигантский мяч, а затем взорвалась, превратившись в клубок огня.
Майра закричала, а я бросился туда. Это было бесполезно. С грохотом продолжали нестись другие машины, никто не мог перейти через дорожку. Когда наконец мы добрались туда, было слишком поздно. Джордж ведь был привязан. Бросив взгляд на почерневшую искореженную машину, я понял, что оставаться здесь бесполезно.
Я пошел прочь, чувствуя себя больным и слишком ошеломленным, чтобы осознать происшедшее.
Когда я садился в свою машину, ко мне подошла Майра. Ее глаза помрачнели, и рот исказила страшноватая гримаса.
– Дайте мне эту бумагу, – сказала она.
Желая поскорее уехать, я вытащил бумагу и взглянул на Майру.
– Сейчас не время разговаривать об этом. Я приеду и увижусь с вами попозже.
– О нет, вы этого не сделаете, – сказала она. Казалось, она говорит сквозь стиснутые зубы. – Я одурачила Джорджа, и я одурачила вас. Прочтите, что здесь написано. Я обещала уплатить своему мужу один миллион долларов. Но он не был моим мужем. Я могу это опротестовать. А когда суд вынесет решение, будет слишком поздно. Маленькие сосунки Джорджа будут пущены по миру.
Я спросил в недоумении:
– Что вы хотите этим сказать? Джордж ведь женился на вас, не так ли?
– Да, он женился на мне, но тем дело и кончилось. Он не спал со мной. О нет! Мои деньги были для него достаточно хороши, а я сама – нет. Он-то думал, что добьется своего, всего лишь женившись на мне, – дурак!
Я посмотрел на нее.
– Вы не сможете это доказать, – медленно проговорил я. – Наверняка вы должны соблюдать соглашение?
– Доказать? На доказывание того, что это не так, уйдут годы. К тому времени деньги будут не нужны. Порвите эту бумажку, мистер Арден. Теперь вам известно так же, как и мне, что она бесполезна. Бедный дурак убил себя, хотя и выиграл гонки... Знаете, почему? Потому что он презирал себя за то, что женился на мне. Ни один мужчина не смел так ко мне относиться. Я предупреждала вас, не правда ли, насчет поворота в рассказе. – Она истерически рассмеялась. – Вы не находите его чудесным?
Я включил передачу и отъехал, а она продолжала смеяться.
Отрывок разговора
Он был высок, худощав и очень представителен. У него были коротко подстриженные усы, квадратная челюсть и седые виски.
Он сидел в вечернем костюме на высоком табурете у стойки бара «Рони-Плаза», с сигаретой в тонких губах и бокалом виски с содовой у локтя. Он то и дело поглядывал на свое отражение в сияющем зеркале позади бара. Глядя на себя, он поправлял красивыми пальцами крылышки галстука-бабочки и один раз оправил на себе пиджак.
К бару подходили люди, но он не обращал на них внимания. Иногда они поглядывали на него с любопытством, особенно женщины, но никто с ним не заговаривал. Он бывал в этом баре несколько раз в неделю. Завсегдатаи начали интересоваться, кто он такой.
Мануэль, бармен, как-то попытался выяснить это, но безуспешно. Не то чтобы он был неразговорчив, но он направлял разговор в сторону от всего личного.
Когда наступило временное затишье, Мануэль прошел вдоль длинной стойки, остановился возле него и начал протирать бокалы.
– Народу сегодня вечером негусто, – проронил бармен как бы невзначай.
Высокий худощавый мужчина согласился.
– А в чем же причина? – спросил он.
Мануэль пожал плечами.
– В такие дни невозможно определить, – сказал он. – Существует слишком много развлечений. Народу предлагают слишком, много забав. У людей глаза разбегаются, не знают, что выбрать.
– Лично я нахожу все это очень скучным.
Мануэль остро взглянул на него.
– Это зависит от многого, – пояснил он. – Например, от того, что вы сами хотели бы увидеть. Сейчас есть хорошее шоу в «Хот-Спот». Советовал бы вам не пропустить. Я ходил туда прошлым вечером. Уж я-то повидал достаточно разных шоу, но это – потолок. Честное слово, вам не следует упустить.
Высокий худощавый мужчина стряхнул пепел со своей сигареты.
– Я это видел, – сказал он коротко. – Неплохо. Я бы даже сказал – совсем неплохо.
Мануэль принялся за другой бокал.
– Особенно та грудастая дама. – Он восторженно выкатил глаза. – Вы догадываетесь, кого я имею в виду?
– Вы находите ее забавной?
– Забавной? – Мануэль сделал паузу. – Не то слово. Забавной? Нет, это называется совсем не так. Дамочки такого рода портят семейную жизнь. Насмотревшись на такую даму, начинаешь ужасно скучать, когда приходишь домой.
Высокий худощавый мужчина поморщился. Он допил свою порцию виски и заказал еще.
Мануэль продолжал:
– Когда вы видите такой зажигательный номер, как у нее, вам хочется знать, что за жизнь она ведет вне эстрады. Может, она замужем. Может, у нее куча детишек. Может, она спит с кем-нибудь. Вам же интересно, не правда ли?
– Большая ошибка – расследовать жизнь такого рода людей. Они зарабатывают деньги благодаря тем простым людям, которые платят за то, чтобы посмотреть на них, как на нечто полностью противоположное. Они являются для публики предохранительным клапаном.