Евгений Сухов - Лихая шайка
Поликарп засмотрелся на прекрасное произведение ювелирного искусства. Вдруг до него донесся собачий лай. Поликарп достал из кармана часы. До того как мимо дома проедет пролетка с кучером Митрофаном на козлах, оставалась ровно одна минута.
Медвежатник еще раз посмотрел на брошь. Вынул ее, закрыл крышку, а саму шкатулку вернул обратно в сейф. Прикрыл металлическую дверцу. Аккуратно собрав оставшиеся принадлежности, Поликарп направился к выходу.
Обратный путь всегда был куда проще. Замки открывались простым поворотом рукоятки. Двери как будто сами приглашали его побыстрее покинуть ограбленный дом…
Поликарп осторожно выглянул во двор. Собака сидела на цепи. Калитка, как и час назад, была распахнута. Сторожа на дворе не было. Андрюшкина работа!
Поликарп вышел на улицу. Навстречу ему мчалась на полном ходу пролетка, управляемая лихим патлатым кучером Митрофаном.
У самой калитки лошадка немного сбавила шаг, но не остановилась. Поликарп забросил в экипаж мешок с деньгами, чемоданчик, а затем и сам ловко взобрался наверх. Андрюха впрыгнул в пролетку на соседней улице. Бог весть как он успел здесь очутиться. Этого Поликарп не знал. Так же как не знал Андрюша волшебных слов, с помощью которых Поликарп мог открыть практически любой замок.
Глава 12
Человек и система
– Змей.
Молодой человек с черными, как смоль, аккуратно приглаженными на косой пробор волосами и тонкими щеголеватыми усиками, каких Мартынов немало насмотрелся в свою бытность юнкера, первым протянул Арсению руку в знак приветствия. Гость ответил крепким уверенным рукопожатием.
– Мартын, – представился он в свою очередь.
– Наслышан, – криво ухмыльнулся Змей и вновь опустился за стол. – Много-много наслышан о твоих подвигах, Мартын. И ни я один, думаю. Что ж, впечатляет, право слово.
Мартынов ничего не ответил на это. Познакомившись по очереди с каждым из присутствующих в зале, он занял место, на которое ему молчаливым кивком указала Лиза. Небрежно бросил полупальто на спинку стула. Рана уже практически не беспокоила его. И во многом благодаря стараниям «ангела-хранителя». Мысленно Арсений все еще величал Елизавету Вайсман именно так.
Крестовый молча подтолкнул по столу в направлении Мартынова высокий бокал с вином. Арсений подхватил его. Пристально глянул в лицо каждому из собравшихся. Верхушка самой мощной московской группировки, о которой он когда-либо слышал: сестры Вайсман, Крестовый, Евстафий Короткопалый, Паша Змей… Все были здесь, в уютном тускло подсвеченном помещеньице на втором этаже добротного старого особнячка на территории легендарного Хитрова рынка. Не было только известного на всю Россию потомственного медвежатника Поликарпа, который, как знал Мартынов, в последнее время тоже тесно сотрудничал с Вайсман. Но остальные-то в сборе…
– За знакомство! – провозгласил тост Крестовый.
Он первым пригубил кроваво-красное вино и лихо смахнул капли с губ тыльной стороной ладони. Его примеру последовала и Капитолина. Затем к вину приложились Змей, Евстафий и Лиза. Мартынов выпил в числе последних.
– Перейдем сразу к делу.
Роль председательствующего взял на себя Крестовый. Мартынова это немного удивило, но виду он не подал. По его сведениям, группировкой номинально руководила Капитолина Вайсман. Так сказала ему и Лиза по дороге сюда. Но сейчас старшая из сестер предпочитала отмалчиваться, предоставив бремя лидерства Кеше.
– Как полагаешь, Мартын, что главное в нашем деле? – спросил Крестовый.
Экзаменовки Арсений никак не ожидал. Тон Крестового был дружелюбным и располагающим, но в то же время у Мартынова все равно появилось чувство, будто он держит экзамен.
– Дерзость, – жестко и уверенно произнес он.
Евстафий хмыкнул. Лиза и Капитолина коротко переглянулись. Змей задорно рассмеялся и легонько стукнул Мартынова кулаком в плечо.
– Мне нравится этот парень! – признался он и по новой разлил вино в бокалы. – Ей-богу, нравится. Права Лизавета. Наш человек. Как есть, наш!
– Охолони, Змей, – осадил его Крестовый. Затем снова повернулся лицом к Мартынову. – Дерзость, конечно, не мало значит. Тут я с тобой согласен. Но она далеко не главное. Главное – система, Мартын.
– Какая система?
– Наша система, например. Пойми, человек без системы – никто и ничто. Думаешь, смогли бы мы так долго и вольготно жить, если бы каждый из нас действовал в одиночку? Я, Змей, Евстафий вон. Нет, нет и еще раз нет! Нас бы всех давно легавые отстреляли, как щенков шелудивых, или прямехонько в острог спровадили. До этого дела они известные мастера. Ты ведь сам, как я понял, не так давно чуть не испытал все это на собственной шкуре. Подвиги твои по Москве хорошо погремели. Но и только. Ушел ты благодаря чистой случайности, Мартын. А мог и не уйти… Ну а коли ушел, что теперь? Снова за «наган» браться и в какую-нибудь рестарацию?
Мартынов машинально сунул руку в карман и проверил, на месте ли оружие. С ним он всегда и везде чувствовал себя значительно увереннее. Крестовый затронул его за живое. Последние дни он и сам задумывался о том, как видит свое будущее. И склонялся к тому, что иного выбора, как продолжать шерстить богатую публику по респектабельным заведениям, у него попросту нет. Так уж сложилось. И даже если теперь он лишился верных подельников…
Крестовый ждал ответа на поставленный вопрос.
– Ну а почему бы и нет? – Мартынов пожал плечами.
– Э нет, брат. – Кеша улыбнулся. – Не выйдет. Или ты думаешь, что после истории в «Славянском базаре» все облавы на тебя сняты? Ничего подобного. Для общества ты по-прежнему представляешь опасность. Загонять тебя будут, Мартын. Офлажкуют со всех сторон и не успокоятся, пока не загонят. Можешь поверить мне на слово.
– А на тебя, Крестовый, хочешь сказать гона нет? – В голосе Арсения прозвучал вызов.
Но Кеша его не принял. Раскурив папиросу, он так же спокойно продолжил, как и прежде:
– И на меня есть. Это верно. Легавые спят и видят, как бы меня поскорее в острог засунуть или пулю в башку засадить. Только это задачка для них непростая.
– Почему же?
– Система, Мартын. – Крестовый разогнал рукой густой клуб дыма и пригладил взъерошенный на макушке чуб, но он так и остался торчать. – Почему, ты думаешь, мы тут сейчас так спокойно сидим, винишко тянем, разговоры разговариваем? Потому что все у нас продумано. По системе. Если в округе появится хоть один малоприметный шпик, нам тут же об этом донесут. И мы уйдем. Без риска, без пальбы, без ненужных потерь. И легавые знают об этом. Знают, что поймать нас трудновато. Это, конечно, не значит, что они прекратят пытаться, но шансы «за» и «против»… Они практически равны, Мартын. И на дело никто из нас в одиночку не ходит. Ну за исключением Поликарпа, пожалуй. Да и то в самых редких случаях. Когда он абсолютно знает, что дело верное. А понял, почему так?
– Почему?
Вызова уже не было. Мартынов заинтересовался. Спокойный тон Крестового, и то, с какой убедительностью он произносил собственную речь, делали свое дело. Арсений позволил себе расслабиться. Пригубил вино. Он с удивлением осознал, что за долгие годы ему впервые удалось оказаться в родной стихии. Странное ощущение, но приятное. Мартынов покосился в сторону хранившей молчание Лизы. Девушка сидела по правую руку от сестры и ловко поигрывала сапфировым перстнем. Свет вплетался в ее золотистые локоны, и от этого Лиза выглядела еще прекраснее. Мартынов мечтал о том моменте, когда сможет остаться с ней наедине.
– Потому что нет смысла попадаться в руки легавым всей кодлой, – продолжил Крестовый. – Если у кого-то есть возможность прикрыть остальных, он это сделает. Жертвуя собой. Но система от этого не пострадает. И наше общее дело тоже. Не станет, например, меня, я знаю, что мое место займет Евстафий. Или Лиза. Или кто-то другой. Следовательно, и легавые от моей поимки ничего не выиграют. Они этого не знают, но знаю я.
– И ты сможешь уйти, бросив подельника на растерзание? – удивился Мартынов.
Кеша кивнул:
– Смогу. Потому что я – часть системы. Без этого нельзя. Сегодня – ты, завтра – я…
– Какой-то звериный закон получается.
– Ты прав, – впервые за время этой дискуссии подала голос Капитолина. – Но лучше такой закон, чем никакого. Так говорил мой отец. И точно так же считаю я.
– Так считает каждый из нас, – поддержала сестру Лиза.
Мартынов не нашелся с достойным ответом. Особенно после реплики Лизы. Встретившись с девушкой взглядами, он понял, что безвозвратно тонет в омуте ее голубых глаз. Спасением стал очередной глоток вина.
– Почему ты здесь, Мартын? – вновь обратился к нему Крестовый.
– Что? – Арсений не сразу понял смысл озвученного вопроса.
– Почему ты здесь? Почему ты оказался там, где сейчас оказался? Нет, я не жду от тебя исповеди, – выставил перед собой руку Крестовый, заметив, что Мартынов собирается что-то противопоставить его словам. – Я хочу, чтобы ты сам себе ответил на этот вопрос. И разобрался. Не потому ли, что общество обошлось с тобой негуманно? Общество, по законам которого ты изначально собирался жить? Что-то подсказывает мне, что тебе просто не оставили выбора.
