Вячеслав Жуков - Киллер для мента
«Да нет, это не меня», – старался он внушить себе, прибавляя шаг.
– Руслан, неужели не узнаешь? – Женщина явно шла за ним.
Он остановился. Ирина, бывшая жена, подошла и бесцеремонно чмокнула его в щеку, тут же ладошкой стерев два пятна от помады.
– Смотрю, ты или не ты…
«Лучше бы ты обозналась», – подумал Руслан и заставил себя улыбнуться. Хотя улыбка получилась скупой. Настроение ни к черту. А тут еще Ирина… Ну что бы ему подождать пару минут, и они бы разошлись. Ведь она наверняка шла в метро. Две-три минуты, и они никогда бы не встретились. По крайней мере, Руслану эта встреча ни к чему. И он предпочел отмалчиваться, предоставляя своей бывшей жене возможность выговориться. А та, похоже, сияла от радости.
– Представляешь, Танька, дура, чего удумала… – сказала Ирина.
– Какая Танька? – Руслан постарался вспомнить, о ком может идти речь. После их развода он заставил себя забыть не только о самой Ирине, но и о том, что связано с ней и с людьми, окружавшими ее.
– Да ты что? – Тонко обведенные брови женщины поползли вверх. – Ты что, не помнишь мою сестру Татьяну? – все с тем же удивлением промолвила бывшая жена. – Ну, ты даешь, Руслан! Пошевели мозгами-то. Вспомнил?
«Ее сестру! Боже! А почему я должен помнить ее?» – подумал он, но тут же был вынужден признать, что Татьяна в памяти осталась. Не все удалось вытравить, забыть. Припомнил колоритную фигуру, едва умещавшуюся в дверной проем, и это при том, что Татьяна постоянно жаловалась на свое неважнецкое житье и на мужа, пьяницу прапорщика, обвиняя его во всех грехах.
– Так что сестра? – спросил Руслан, подозревая, что за этим кроется что-то нехорошее, и прежде всего для него. И, как оказалось, не ошибся. Потому что услышанное заставило его призадуматься.
– Представляешь, – начала объяснять его бывшая, – три дня назад звонит мне Танька по телефону. Ну, мы с ней сейчас видимся редко. Созвонимся, как дела. И все. Так вот она звонит и говорит, видала в метро Валентина Павловича, и он ей сказал, будто ты умер. Нет, ты можешь себе это представить? Ошарашила меня этой новостью, дура!
Руслан внутренне напрягся, хотя лицо оставалось по-прежнему спокойным. И даже улыбка не пропала с него. Ирина не должна заподозрить, что все рассказанное ею заставило его взволноваться. Она не должна ничего заподозрить. Лучше все обратить в шутку. Поэтому он, придав голосу как можно больше иронии, сказал:
– Наверное, ей было очень скучно, вот она и решила пошутить.
– Очень остроумная шутка. Наверное, у нее крыша поехала. А я ей поверила. Еще собиралась в выходной поехать на кладбище, цветочки на могилу поставить. Представляешь, какой бы дурой я выглядела?
– Представляю, – вздохнул Руслан, и лицо приняло выражение крайней озабоченности. В душе он проклинал толстушку Татьяну. Но кроме всего прочего, его еще заботило, как теперь поступить с бывшей женой. Особенно после того, как она сказала, что позвонит сестре и скажет, что Руслан жив и ничего с ним такого не случилось. Попросить ее, чтобы не звонила, и пусть сестра ничего не знает? Но вряд ли Ирина сможет держать язык за зубами. Этот маленький порок у них скорее всего врожденный. Обе сестры страдают манией болтливости. Значит, остается… Он вздохнул. Не хотел, чтобы все так вышло.
– Приду домой, позвоню ей, дуре. Чтобы больше так не шутила. Как ты, Руслан, живешь-то? – с запоздалой заботой спросила женщина.
Он пожал плечами. Сначала хотел побыстрее закончить разговор с бывшей благоверной, уйти. Но теперь внутренне был рад своему терпению. По крайней мере, узнал кое-что интересное про себя. Но лучше, если Ирина не расскажет об их встрече не только Татьяне, но и вообще никому. А дело до этого может дойти. Тогда все его старания окажутся напрасными. И он опять вздохнул.
– Ничего живу. Нормально. А ты? – в свою очередь спросил Ирину.
– И я, – она отвернулась, видно, не хотела, чтобы он заглянул в ее глаза и заметил в них ложь и грусть. Потом обернулась уже повеселевшая. – У меня сегодня день рождения…
Он попытался прикинуть, сколько же ей сегодня исполнилось. Пересчет лет много времени не занял. Ей тридцать восемь. Но, видно, его бывшая жена обладала огромным запасом самосохранения и выглядела лет на восемь моложе. Это он отметил сразу, как только увидел ее. Она всегда пользовалась успехом у молодых мужчин.
– Пойдем, посидим в кафешке? – предложила она. – Я тут частенько бываю. Приличное кафе. И повод все-таки есть. Во-первых, мой день рождения, – она засмеялась. Теперь они стояли так близко, что он почувствовал от нее легкий запах коньяка. Этим напитком она и раньше не пренебрегала, а с годами, видно, пристрастие только усилилось.
И как же он сразу не заметил по возбужденному блеску в глазах, что бывшая жена уже приняла дозу горячительного напитка. Когда они были женаты, ее привычка выпивать раздражала его. Но сейчас… Сейчас он хотел, чтобы она напилась и очутилась… под колесами пролетавшей по Кутузовскому проспекту машины. Конечно, не без его помощи. Так будет спокойней для него, и Ирина уже никому не расскажет, что видела его живого.
– …Во-вторых, твое воскрешение, покойничек, – проговорила она все с тем же идиотским смехом. А его чуть передернуло. Никогда это слово не примерял к себе. Оно вообще не нравилось ему, особенно если кто-то произносил его вслух. Вот как Ирина сейчас.
– Ты что? – заметив, как он переменился в лице, спросила бывшая жена. – Что с тобой? Ты нездоров? Руслан, ты меня пугаешь.
– Да все нормально. Голова только что-то побаливает. Видно, последствия ранения. Знаешь, ты меня извини. Я не смогу с тобой пойти в кафе.
– Понимаю, – она восприняла отказ как укор за прошлое. – Не можешь простить?..
– Да, нет. Здесь не то, что ты думаешь. Уверяю тебя. Я давно простил. Просто пить мне нельзя. А посидеть, поговорить? Так мы вроде обо всем поговорили. Извини, Ирина, но я пойду. – Он повернулся, медленно пошел, чуть повернув голову влево, косясь на нее левым глазом.
– Не обо всем, Руслан. Я еще кое-что тебе хотела сказать про семью, про сына. Но раз ты торопишься, то ладно. Будем считать, проехали. – Она быстро пошла, цокая каблуками по тротуару. Вот дура! Она так и не поняла, что плевать Руслану на ее семью. Сыном решила хвалиться.
На улице уже было темно. Но фонари хорошо освещали тротуар, на котором среди других прохожих мелькала стройная фигурка Ирины.
Он медленно двинулся за ней. Ирина не подозревала, что он позади, шла не оборачиваясь и не останавливаясь. Лишь возле кафе «Рябинушка», заметив несколько стоящих иномарок, замедлила шаг.
Около машин стояла группа парней, о чем-то разговаривали. Увидев подошедшую женщину, один высокий парень в белой рубашке и светлых брюках поцеловал ее в щеку, что-то при этом сказав. И Ирина расхохоталась. Потом они вдвоем пошли в кафе. Остальные парни остались на улице, по-прежнему увлеченные своим разговором. На прошедшего мимо мужчину в неброском сером костюме и темных очках они даже не обратили внимания. Не до него им.
Руслан встал возле палатки, спрятавшись в ее тени. Отсюда до дверей кафе было не больше тридцати метров. Этого расстояния вполне хватит, чтобы он мог всадить пулю в свою бывшую супругу, заставив ее навеки замолчать. И даже стоящие чуть в стороне от дверей парни ему не помеха. Они скорее всего ничего вот так сразу и не поймут, потому что не услышат выстрела. Недалеко по Кутузовскому несется поток машин, он и перекроет хлопок «ПМ» с глушителем.
Он достал из кармана пистолет, навернул на ствол глушитель. Теперь осталось только снять его с предохранителя. Но это дело одной секунды. Столько лет выполнять одну и ту же работу. Наверное, он бы мог выстрелить в Ирину с закрытыми глазами на звук ее каблучков и попасть, но зачем такой выпендреж? Когда есть возможность нормально прицелиться. Он снял очки.
Ждать, когда она выйдет из кафе, пришлось довольно долго. Выйти на тротуар и размять ноги, сделав хотя бы несколько шагов, он не мог. По тротуару время от времени проходили прохожие. Вдруг кто-то из них обратит внимание на странного мужчину, торчащего возле палатки, в которой днем азербайджанцы торгуют арбузами. А засветиться, пусть даже перед случайными прохожими, не входило в его планы. Он всегда соблюдал максимум осторожности. Потому и преуспел в своем ремесле. И дожил до сорока лет, когда другие умирали молодыми. Убивая других, киллер сам ходит под пулей.
Поэтому он так и остался стоять за палаткой, спрятавшись возле кучи ящиков у забора. О лучшей позиции нельзя было и мечтать.
Парни, стоящие возле скопища машин, решили продолжить свой разговор в кафе. И он благодарил судьбу за еще один предоставленный шанс, мысленно вызывая Ирину выйти на улицу. Ожидание утомило его. Наконец она появилась.
