Обратная сторона города N. Дикая охота - Дарья Заровная
– Да, понял, – обречённо ответил Игорь. – Я выложусь на полную, но, пожалуйста, послушайте меня…
– Ни хуя ты не понял. Ребята, преподайте ему урок. Кто будет отлынивать, тому лично руки переломаю.
И, затушив сигарету о его грудь, Пёс отошёл, становясь молчаливым наблюдателем. Удары градом сыпались на его тело, но Игорь не чувствовал боли. Все его мысли занимала младшая сестра. Алёна испытала намного больше страданий, чем он сейчас. Алёна заслуживала спасения, а не та никчёмная девица, чей взгляд был будто под копирку списан со взгляда Пса. Только сейчас Игорь понял, насколько идиотским был его поступок.
Спустя пятнадцать минут он лежал на холодном полу и думал, почему жизнь настолько несправедлива к нему. Почему он не смог рассказать всё сразу, без этих предисловий и поклонов? Он понял, что его жизнь обречена на гнусный конец. И раз он не смог помочь сам себе, то поможет Сергею совершить возмездие, но не ради ненавистной ему девчонки. Это будет его собственная месть.
Еле поднявшись на ноги, Игорь написал сообщение Сергею:
Пса я убью лично.
***
Возможно, это было слишком, особенно те слова про сестру, но Пёс давно забыл о человеческих чувствах. Ему никто и никогда не сочувствовал, и он не обязан был жалеть людей за их глупые поступки. Палач был сам виноват в том, что его сестра погибла. У него был выбор. И поступи он по-другому, то не был бы рабом Диких Псов, а та маленькая девочка… впрочем, не важно.
Это была очередная показательная порка, благодаря которой Пёс наконец-то почувствовал себя опустошённым. Гнев отступил. На смену ему пришла усталость.
Вот только, подъезжая к своему дому, он вновь почувствовал тоску.
Не так давно в его окнах горел свет, а на столе ждал горячий ужин. Она сидела в кресле с книжкой и ждала его возвращения, а потом кидалась с объятиями, зацеловывая лицо. Раньше он не ценил эти моменты, но теперь они болью отдавались в его каменном сердце. Оно еле билось под рёбрами, давая знать, что он ещё жив и может что-то чувствовать. Но Пёс знал, что больше никого не подпустит к себе так близко.
Поднимаясь на лифте, он вспоминал, как вчера, перебрав лишнего, загадал желание встретится с ней вновь. То ли для того, чтобы поставить точку в отношениях с предательницей, то ли чтобы забрать себе, запереть в квартире и больше никогда не отпускать. Тогда бы она стала его маленьким секретом, рабыней, которой наслаждался бы только он. Проблема была лишь в том, что его девочка очень любила свободу. Настолько, что всадила нож в спину.
Пёс сам себя не понимал. Почему среди всех женщин, что у него были, зацепила именно она? В ней определённо была тёмная сторона – в этом он не раз убедился. Но раньше его не привлекали девушки, открыто говорящие об убийствах. Пёс не смотрел в сторону пташек Финика, которые движением одной руки отнимали чужие жизни. Все они были ему противны. Она же была для него открытой книгой, наполовину написанной невидимыми чернилами. В ней таились отголоски прошлого, но распознать их Пёс до сих пор не смог.
Зайдя в квартиру, он почувствовал чьё-то присутствие. Будто что-то зловещее затаилось в темноте. Принюхавшись, он уловил странный запах, напоминающий о прошлом.
– Кто здесь? – крикнул Пёс в пустоту.
Ответом послужила тишина. Включив свет в гостиной, он осмотрелся. Все её вещи были на своих местах. Джокер давно говорил, что пора избавиться от призраков прошлого, но рука не поднималась. Малейшее изменение в жизни приводило его в ярость, поэтому он уже больше года жил воспоминаниями.
Подумав, что окончательно сходит с ума, Пёс сделал глубокий вдох и пошёл в сторону бара. Уставший мозг требовал большой дозы алкоголя, и он решил ни в чём себе не отказывать.
Уже наливая в бокал виски, Пёс услышал шаги, но не успел обернуться, как почувствовал боль в области затылка. Осколки со звоном посыпались на пол, а перед ним предстала фигура худого – на первый взгляд – мальчишки, одетого во всё чёрное.
Злость ударила по вискам. Пёс кинулся к его шее, желая переломить её как спичку. Опрокинув неизвестного на пол, он навалился на него всем телом, и капюшон, скрывавший лицо, спал. Пёс, как в замедленной съёмке, всмотрелся в давно знакомое лицо, ослабил хватку. Он знал эти глаза. Знал каждую черту лица. Даже эти уродливые шрамы, оставленные Джокером, не портили её красоту.
– Ты?..
Гнев сменился на милость. Пёс погладил её по щеке большим пальцем, не до конца веря в то, что она лежит под ним, настоящая. И даже кривая усмешка, застывшая на пухлых губах, не уберегла его от желания поцеловать её. Она опьяняла без вина. Снова потеряв бдительность, он почувствовал острую боль, забирающую способность ясно мыслить.
Пёс очнулся привязанным к стулу в собственном доме. Во рту был кляп, мешающий произнести хоть слово, а рядом ходила она – его Дина. Новогоднее желание сбылось, но – какая ирония! – не так, как он того хотел. Она рассматривала свои старые вещи, рвала их совместные фотографии – уничтожала его единственные воспоминания. Пёс хотел закричать, чтобы она остановилась, пока не прислушался к звукам. Под её ногами шуршала расстеленная на полу плёнка.
– Очнулся? – Повернувшись, Дина посмотрела на него пустым взглядом, как в их первую встречу. – Ты хранишь вещи всех своих жертв – или я особенная?
Он посмотрел на неё с сожалением. Наверное, Джокер был прав: глупо хранить вещи того, кто давно погиб. Это больше была не та потерянная девочка, что нуждалась в нём. Он не видел в ней больше жертву. Теперь она вышла на охоту. Это было тяжело признать, но они поменялись местами.
– Знаешь, каково это – умирать в тёмном ящике под землей? – Он покачал головой, вспоминая то страшное видео. – А я знаю, но даже после этого я не перестала тебя любить. Ждала на вокзале, что ты придёшь и скажешь, что это глупая шутка. Но ты не пришёл. Бросил меня. Подослал своего друга, чтобы избавиться от меня.
Пёс слушал и не понимал её. Ведь это она сбежала, не дав им шанса на будущее, пока он со своими людьми перекапывал лес. Это она была виновата в том, что он целый год сходил с ума. Она предала его!
– После всего пережитого я решила вернуться и начать жизнь заново.
