Татьяна Гармаш-Роффе - Вечная молодость с аукциона
– Давайте с самого начала, – сказал он ей. – Я знаю, что Михаил Левиков приехал к вам в Париж. Извините, но мне пришлось прочитать вашу переписку. – Кажется, Лариса подавила какое-то смущенно-возмущенное восклицание. – Он поселился в вашей квартире?
– Нет… Я не могла сразу поселить Мишу у себя… Мы ведь были знакомы только по переписке… Он жил сначала в квартире моих знакомых. Но через несколько дней мы уже… Он уже… Он через два дня перебрался ко мне… Мы друг другу… понравились, – выдавила она из себя, умирая от неловкости перед незнакомым мужчиной в телефоне, который так бесцеремонно и непрошено влез в их тайну.
Кис уловил эту интонацию.
– Лариса, давайте сразу договоримся: я не интересуюсь вашей личной жизнью. Я хочу знать о ней только то, что может дать какую-то зацепку. Кроме того, я не являюсь сторонником домостроя и не осуждаю ни его, ни вас. И вообще, это решительно не мое дело. Хотя между нами, – Кис улыбнулся в телефон, стараясь расслабить напряженную до кончиков волос Ларису, – я встречался с его женой и… Скажем так: я понимаю Михаила. Так что не надо меня стесняться, потому что иначе на ваше мычание и уклончивые ответы уйдет слишком много времени. Идет?
Вздох облегчения подтвердил, что «идет».
– Жене Михаил сказал, что фирма поселила его в квартире, ей принадлежащей. А вы говорите – поселили его у друзей.
– Он… Миша неправду сказал жене. Не мог же он…
– Конечно, не мог, – быстро согласился Кис. – Итак, через два дня Михаил поселился у вас. Что дальше?
– Я хотела продать его изобретение. Вы о нем знаете?
– В общих чертах. Какой-то крем для лица? В письме вы называли его гениальным.
– Это действительно гениально. Только это не крем. Это молекула, которая может использоваться в креме, лосьоне, маске – неважно. Михаил путем генетических манипуляций над микробами заставил их продуцировать эту молекулу. Это ноу-хау, этот секрет на вес золота.
– А что она делает, эта молекула?
– Она омолаживает кожу. Причем не так, как болтает реклама известных кремов: разглаживает морщины и прочее – ничего они не разглаживают! Миша же изобрел настоящий рецепт вечной молодости! Настоящий, понимаете? Он не только предохраняет кожу от старения – он реально омолаживает уже увядшую кожу! Вы не представляете, какое это сокровище для косметической промышленности! Можно больше не делать подтяжки, не впрыскивать бутулотоксин, не ходить по пластическим хирургам: утром нанес крем на лицо – и забыл. На тело тоже можно…
– У вас, как я понял, уже до его приезда были потенциальные покупатели на его изобретение?
– Да, но это была клиника, а Миша сказал, что предпочитает его продать фармацевтам. Он сам много лет работал в лаборатории при Институте генетики, где по заказу фармацевтической промышленности искал средство для полного выведения всех «сорняков» на коже: прыщей там, угрей и так далее. Поэтому он называл его «гербицидом для кожи», – Кис услышал, как она улыбнулась. – Так он и нашел молекулу. Но она неожиданно оказалась очень мощным регенератором эпидермиса… Вам понятно, о чем я говорю?
– В общих чертах.
– Ну вот, а работа с генами требует большой серьезности и специального оснащения. Миша сказал, что лаборатории клиник им не располагают. Кроме того, он не хотел с ними…
– Лариса, давайте оставим то, что Михаил не стал делать, на потом. Поговорим о том, что он сделал.
Лариса была многословна – вернее, в обычной жизни это вполне нормальная женская разговорчивость, но, когда нужны основные факты, лишние детали мешают.
– Тогда я взяла рандеву с фармацевтами – точнее, с одной очень крупной, всемирно известной французской компанией, «Провентис-Фарма». И мы пошли. Вдвоем, потому что Миша по-французски не говорит, надо было помочь с переводом. А я сама по образованию химик, так что суть дела поняла. Они очень, очень заинтересовались! Попросили десять дней, чтобы изучить его досье, – он принес пухлую папку с формулами, технологией и результатами испытаний. Даже предложили Мише задержаться в Париже – у него до отъезда оставалась только неделя – и обещали возместить расходы на новый билет: вот как заинтересовались! Я только его просила не рассказывать самого главного: всегда существует опасность, что изобретение украдут… А сами потом разведут руками и скажут, что оно их не интересует… У него, конечно, в России есть патент – да кого он остановит? Поэтому самый главный секрет, ноу-хау, Миша им не выложил. Это биотехнология на генном уровне: суть в том, что в микроб, вернее, в цепочку его ДНК, надо ввести один ген, чтобы микроб с измененной генной структурой начал производить чудо-молекулы. Это продукты его обмена, «микробий стул», если можно так выразиться… Потом эти измененные микробы помещают в питательную среду, и они начинают размножаться, образуют целые колонии и производят нужные молекулы в промышленном количестве… А дальше, по определенной технологии, делается очистка продукта. Потом эти молекулы можно добавить в крем или мазь – это уже дело косметической промышленности, которая бы непременно стала покупать их у лаборатории. Бешеные деньги! Именно поэтому я боялась, что идею – какой именно ген и в какое место цепочки ДНК нужно вставить – могут украсть…
– Так он не подписал контракт?
– Пока нет, я же вам говорю: они попросили десять дней на размышление. Их главный технолог должен изучить досье – они сняли с него копию, а адвокат тем временем должен подготовить проект контракта. Они только сказали, что идея им кажется плодотворной и перспективной, и если экспертиза подтвердит это впечатление, то они не только готовы купить изобретение, но и предложить Мише пост инженера и возможность возглавить этот проект… Инженер во Франции – высокая и хорошо оплачиваемая должность, если вы не в курсе. Миша был так рад, знали бы вы… Он все говорил мне, что я его добрая фея…
– Так оно и есть, – согласился Кис. – И при каких обстоятельствах он пропал?
– Нам позвонили от «Провентис-Фарма» через пару дней и предложили Мише в ожидании решающей встречи посетить их производство и лабораторию на юге Франции. Сказали, что оплатят проезд и проживание да к тому же на месте организуют экскурсии по достопримечательностям. Я очень хотела поехать вместе с ним, но у меня работа… Я взялась сопровождать одну русскую семью по Парижу – они мои постоянные клиенты, нехорошо отказываться в последний момент. К тому же фармацевты нашли русскоговорящего гида для Миши – не то бы я все бросила и поехала, несмотря на клиентов… Как чувствовало мое сердце, что это не к добру!
– Когда он уехал?
– Ровно неделю назад. Должен был вернуться вчера – и не вернулся…
– Звонил?
– Один раз, в день приезда, вечером, что благополучно доехал, и потом на следующий день, утром, перед экскурсией… Может, он нашел там другую женщину? Он теперь почти стал богачом… Я его больше не интересую?.. Но пусть так, Алексей, пусть даже так, только я должна это знать. Я хотя бы перестану бояться, что с ним случилось несчастье. Пусть уж лучше другая женщина…
– Вы не пробовали связаться с фирмой, как ее, «Провентис-Фарма», которая организовала его поездку?
– Пробовала, сегодня. До сих пор я просто ждала, что он вернется и все объяснит… Но у меня только телефон секретаря, она обещала навести справки и мне перезвонить. И не перезвонила до сих пор.
Кис посмотрел на часы: тринадцать пятнадцать.
– Позвоните еще раз сами, Лариса. Попробуйте настоять, чтобы вас связали с тем человеком, который с вами встречался. Это кто?
– Заместитель директора, господин Буше.
– Вот, требуйте, настаивайте! Он заинтересован в вашем Мише, он и примет все меры, чтобы выяснить, что там происходит, на юге. В каком городе, кстати?
– Миша сказал, что у них три фабрики по линии Марсель —Тулон, это очень, очень крупная фирма, у них несколько производств, там же и научно-исследовательская лаборатория. А центральный офис здесь, в Париже.
– Лариса! – взмолился Алексей. – Куда конкретно они поехали?
– Сначала поездом в Марсель, чтобы оттуда начать экскурсии уже на машине, по побережью, и обещали попутно показать все красивые места Прованса.
Вот черт, опять Прованс! Кис только что оттуда! Какое-то заколдованное место, ё-мое…
– Миша так радовался, – продолжала Лариса, он никогда не был во Франции, вся его заграница – это Болгария, у которой московская фирма, где он работал, покупала лекарства…
– Я буду через сорок минут на вокзале. Адрес ваш у меня есть, попробую взять такси.
– На метро проще, – Лариса объяснила ему, как доехать до ее дома, и они попрощались.
«Интересное кино, – думал Кис оставшуюся часть пути, – куда же мужик подевался? Может, и впрямь Колобок: я от бабушки ушел, я от дедушки ушел? По письмам показалось, что Лариса для него ну просто подарок свыше… Да и сам он говорил: «Фея…» Но в предчувствии больших денег и головокружительных перспектив (высокий пост в известной французской лаборатории – с вожделенным и недоступным для множества русских, отирающихся в Париже, контрактом на работу!) – как знать, может, он почувствовал себя «новым русским»? И решил немедленно отхватить какую-нибудь пляжную красотку, которая ему в дочки годится? Чтобы насытить свои комплексы неполноценности, мужские и личностные? И доказать всему миру, что он не «засранец» и не «ничтожество», при помощи оплаченного красивого тела, которое будет повсюду телепаться рядом с ним? Лариса-то, конечно, не красавица и немножко зануда, но она способна ему дать именно то, чего ему, казалось бы, столь остро не хватало в жизни: нежность и понимание. И еще одну важную вещь: высокую оценку. Уважение. Тогда как наличие красотки рядом способно только усилить его комплексы неполноценности: он будет видеть себя ее глазами и глазами окружающих, и ему будет мерещиться гневный окрик: «Ничтожество!» Или он этого не понимает?..»
