Глен Кук - Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль
Майе досталось больше других. Она была девятилетней девчонкой, когда ее отчим предложил мне развлечься с ней за бутылку вина. Я отклонил это любезное предложение под хруст его ломающихся костей.
Теперь ей гораздо лучше. Большую часть времени она почти нормальна, с ней можно поговорить. Иногда Майя напрашивается к нам на угощение. Она любит Дина. Старик — идеальный дядюшка для любой непристроенной девицы.
— Ну, Гаррет? Какого черта тебе надо? — Маленькое шоу, предназначенное аудитории. — Давай-ка посмотрим, какого цвета твои деньги.
Я бросил ей монету.
— У меня честное предложение, — сказал я. — Хочу обменяться информацией.
— Валяй. Если начнешь действовать мне на нервы, пошлю тебя к черту.
Если она сочтет нужным, я выкачусь отсюда, разделанный под орех. Эти девочки умеют быть жестокими. Кастрация — их любимое развлечение.
— Ты знаешь Вампиров? У них главари — альбинос-дарко по кличке Снежок и маньяк Док. Северная Сторона.
— Слыхала. Они все там психопаты, не только Док. Ходят разговоры, что Док и Снежок стали зарываться. Хотят войти в силу и пытаются навербовать солдат из других банд.
— Кое-кому это может не понравиться.
— Знаю. Снежок и Док слишком стары для уличной банды, но мозгов не нажили ни на грош. Каждому младенцу известно, что бывает за нарушение границ.
Классическая история. Но иногда молодежь все-таки пробивается. Раз в столетие.
Нынешний король преступного мира в прошлом — уличный мальчишка. Но его завербовала из шайки Организация, и она же продвигала его вверх по иерархической лестнице.
— Рок поддерживает какие-нибудь отношения с Вампирами? — Девочки предпочитают называть себя Роком. Им кажется, это звучит симпатичнее, чем Сестры.
— Ты что-то говорил о честной сделке, Гаррет. Пока ты только берешь и ничего не даешь взамен. Мне это не нравится.
— Если ты якшаешься с Вампирами, мне нечего тебе предложить.
Она одарила меня взглядом рассвирепевшей кобры.
— Снежок и Док пытались меня убрать, — объяснил я.
— Какого черта ты делал на Северной Стороне?
— Я был на территории Стервятников. У Стервятников есть соглашение с Вампирами?
— С чего это? У них никаких контактов. Как и у Рока. — Она переменила позу. — К чему ты клонишь, Гаррет? Переходи к сути.
— Какие-то типы следят за моим домом. Я думаю — чако. Судя по прошлой ночи, скорее всего Вампиры.
Майя задумалась:
— Ты уверен, что они хотят тебя замочить?
— Уверен, Майя.
— Но твой дом на территории Путешественников.
— Наконец-то до тебя начинает доходить. Беда в том, что у меня нет друзей среди Путешественников с тех пор, как замели Рыжего и Пройдоху.
В последнее время отношения между расами заметно усложнились. Они перемешиваются, но у каждого народа по-прежнему остаются свои князья и вожди и причудливо преобразившиеся культуры предков. Танфер — город людей. Во всех городских структурах действуют человеческие законы. По многочисленным соглашениям, регулирующим отношения между расами, переезд в какой-либо город автоматически влечет за собой полное признание местных законов. В Танфере преступление, с точки зрения человеческих норм, остается преступлением, даже если поступок считается допустимым среди народа виновного.
Соглашения отказывают Каренте в праве призывать в армию нелюдей. По определению, нелюдем считается всякий, желающий навсегда отказаться от своих человеческих прав и привилегий, индивидуум, в жилах которого течет четверть или больше нечеловеческой крови. Однако в последнее время шайки принудительных вербовщиков хватают любого, кто не может немедленно предъявить родителя или прародителя — инородца. Что и случилось с вожаками Путешественников, хотя они были полукровками.
— Так ты хочешь избавиться от парочки чако? — догадалась Майя.
— Нет. Я хочу, чтобы ты знала об их присутствии. Если они станут беспокоить меня, я просто столкну их головами.
Она впилась в меня подозрительным взглядом.
Мозги у Майи устроены непросто. Что бы она ни делала, у нее всегда есть скрытый мотив. И ей пока недостает мудрости понять, что не все думают одинаково.
— Есть еще парочка заблудившихся фермеров. Они остановились в «Синей Бутылке». Называют себя Смит и Смит. Если кто-то из вас случайно столкнется с ними и выяснится, что у них есть документы, я не прочь их купить. — Это была маленькая импровизация, но она утолила потребность Майи в скрытых мотивах.
Она никогда не поверит, что я просто хотел повидать ее и узнать, как она поживает. Это означало бы, что она кому-то небезразлична. С такой мыслью ей не справиться.
Я задержался у двери:
— Дин обещает состряпать на ужин нечто выдающееся. И много.
Я доплелся до улицы и остановился пересчитать части тела. Все было на месте, но тряслось. Вероятно, у моего тела больше здравого смысла, чем в мозгах. Им известно, что всякий раз, когда я сюда отправляюсь, у меня появляется шанс стать рыбьим кормом.
11
Дин поджидал меня у двери. Вид у него был перепуганный.
— Что стряслось?
— Заходил этот человек… Краск.
О! Краск — профессиональный убийца.
— Что он сказал?
— Ничего он не говорил. Как будто в этом была необходимость!
Необходимости не было. От Краска исходит угроза, как вонь от скунса.
— Он принес это.
Дин подал мне конверт в четверть дюйма толщиной. Я взвесил его на руке:
— Что-то металлическое. Принеси мне кувшин. — Он направился на кухню. — Может быть, вечером заглянет Майя, — сказал я ему вслед. — Сунь ей кусок мыла и покорми ее. Проследи, чтобы она не стянула что-нибудь, чего тебе будет недоставать.
Я пошел в кабинет, сел, положил на стол конверт Краска моим именем вверх и решил не трогать его, пока Дин не принесет золотистый напиток из источника молодости. Старик не заставил себя ждать. Он налил мне кружку. Я выпил ее залпом.
Дин повторил и сказал:
— Если вы не бросите попыток помочь этим детишкам, в один прекрасный день можете нарваться на неприятный сюрприз.
— Им нужен друг во взрослом мире, Дин. Они должны понять, что мир состоит не из одних хищников, наперегонки пожирающих друг друга.
Дин изобразил удивление:
— А разве это не так?
— Не совсем. Немногие из нас все еще дерутся в арьергарде, совершая добрые дела тут и там.
Он подарил мне одну из своих редких искренних улыбок и удалился на кухню.
Майя ест получше, чем мы с Джилл, вместе взятые. Если, конечно, она возьмет на себя труд появиться.
Дин одобрял мои усилия. Он просто хотел напомнить мне, что наиболее вероятной наградой за них будет проломленная голова и разбитое сердце.
Я не собирался отправляться на небо или в преисподнюю, оставив здесь подарочек Краска. Я сломал восковую печать Большого Босса.
Кто-то вложил в конверт две игральные карты, связанные шнурком. Я перерезал шнурок. Внутри обнаружились пучок бесцветных волос и четыре монеты. Монеты были приклеены к одной из карт. Золотая, медная и две серебряные. Все одинакового размера — около полудюйма в диаметре — и одинакового вида, только металлы разные. Три монеты сияюще-новенькие. Одна из серебряных истерта настолько, что я едва разобрал, какой на ней рисунок. Все четыре монеты — храмовой чеканки. Об этом говорило все — буквы старого стиля, дата в непонятном летосчислении, явно религиозная символика, отсутствие королевского профиля на лицевой стороне. Монеты королевской чеканки отличаются наличием королевского профиля на аверсе. Монеты коммерческой чеканки расхваливают товары или услуги чеканщика.
Карентийский закон позволяет штамповать монеты кому угодно. Все прочие королевства объявили чеканку денег государственной монополией потому, что разница между стоимостью металла для монеты и ее денежным достоинством обогащает казну государства. Но и Карентийская Корона свой куш не упустит.
Она требует, чтобы частные чеканщики покупали монетные диски или болванки у Королевского Монетного двора, причем за сплав, из которого изготовляют болванки, покупатели расплачиваются чистым металлом того же веса. Прибавьте сюда выгоду, которую получает казна, экономя на изготовлении матриц и жалованье рабочих-штамповщиков.
Большую часть времени система работает как по маслу, а когда случаются сбои, виновных поджаривают живьем, будь они хоть Князьями Церкви или чиновниками Монетного двора (последние все как один — кузены короля). Основа карентийского процветания — надежность карентийской денежной системы. Карента коррумпирована насквозь, но никому не дозволено покушаться на орудие коррупции.
Золотой монете я уделил самое пристальное внимание. До сих пор я никогда не видел золотого частной чеканки. Этот металл слишком дорог, чтобы использовать его просто для утоления тщеславия изготовителя.
