Рекс Стаут - Право умереть
— Вы, следовательно, отказываетесь нам помочь? — грустно спросил Уиппл.
— Не в состоянии. Отвести удар я не могу поскольку он уже нанесен. Ваше предположение о том, что сыну будет предъявлено обвинение в убийстве, вероятно, не подтвердится. И не расстраивайтесь.
Уиппл скривил губы.
— Грибы и кресс водяной… Нет уж, спасибо. — Из внутреннего кармана пиджака он достал чековую книжку. — Сколько я вам должен?
— Нисколько. Это я был вам должен.
— Я имею в виду поездку мистера Гудвина в Расин.
— Мы предприняли ее, не заручившись вашим согласием. Я сам послал его в Расин. — Вулф отодвинул кресло и поднялся. — Прошу извинить, мне предстоит еще одно свидание. Сожалею, что взялся выполнить ваше поручение; я поступил опрометчиво. Примите мое соболезнование по поводу постигшего вас несчастья.
Вулф направился к двери. Насчет свидания он говорил неправду. Было 3 часа 47 минут, а с четырех до шести он обычно возился в оранжерее со своими орхидеями.
Глава 5
Прошло пятьдесят часов. Как и все, я узнаю о том, что происходит на белом свете, из самых различных источников: из газет и журналов, радио— и телепередач, от таксистов и болтливых людей, от друзей и врагов. Но помимо этого у меня есть два особых источника: Лон Коэн — доверенный помощник издателя «Газетт» — и женщина, состоящая в близких (отнюдь не семейных) отношениях с весьма уважаемым гражданином, которому я когда-то оказал большую услугу. Однако сведения об аресте Данбара Уиппла я получил от самого инспектора Кремера из уголовной полиции — я не могу назвать его врагом, но и к числу друзей не отнес бы.
В течение последующих двух суток я не только внимательно читал газеты, но раза два звонил Лону Коэну, чтобы узнать, не раздобыла ли редакция в связи с убийством Сюзанны Брук нечто такое, что пока не находит нужным предавать гласности. Он ответил отрицательно; нельзя же было назвать сенсационной новостью тот факт, что Кеннет, брат мисс Брук, влепил пощечину помощнику окружного прокурора, а родственники Сюзанны, если верить слухам, пытаются замять сплетню, будто она была в положении. Кстати, и слухи, и сплетня не соответствовали действительности. Что касается газет, то в них приводились такие, например, детали: в сумочке, лежавшей на столике в квартире, оказалось больше ста долларов; на платье у мисс Брук была дорогая золотая брошка, а на пальце — кольцо с большим изумрудом (кольцо я у нее видел); в день убийства, незадолго до восьми часов вечера, она купила бутылку вина в магазине самообслуживания и немного закуски в кафе; мать мисс Брук убита горем, и получить у нее интервью невозможно; почти все сотрудники КЗГП подверглись допросу или допрашиваются, и все такое прочее. Репортеры из «Новостей» где-то, раскопали и напечатали несколько снимков Сюзанны Брук в пикантном купальном костюме на пляже в Пуэрто-Рико, однако «Газетт» побила своих конкурентов, поместив снимок красивого, жизнерадостного Данбара Уиппла.
Я не удивился, когда в четверг вечером, в начале седьмого, к нам пожаловал инспектор Кремер. Я ждал либо его, либо сержанта Перли Стеббинса, либо телефонного звонка из полиции с полудня среды, с той минуты, когда мне позвонила Лили Роувен и сообщила, что у нее побывало некое полицейское лицо. Разумеется, полиция не замедлила установить, как и полагалось в таких случаях, чем Сюзанна Брук занималась в последнее время; разумеется, кто-то из КЗГП сообщил полиции о ленче у мисс Роувен и о ее пожертвовании; разумеется, полицейские беседовали с Лили, и та сообщила им обо мне, ибо все равно это сделал бы кто-нибудь другой, ну хотя бы швейцар. Вот почему я ожидал визита из полиции. Услыхав звонок, я посмотрел в окно и увидел на крыльце дородную фигуру Кремера, его багровое лицо, затененное полями поношенной фетровой шляпы.
— А вы, оказывается, не торопитесь, — раздраженно заметил я, открыв дверь. — Мы ждем вас уже несколько дней.
На этот раз Кремер поздоровался. Говорю на «этот раз» потому, что он не всегда удостаивал нас такой чести, а чаще молча проходил в кабинет. Тот факт, что он поздоровался и даже поблагодарил меня, когда я взял у него пальто и шляпу, показывал, что он явился к нам не требовать, а просить. Представ перед Вулфом, он, разумеется, не протянул ему руки, он знал, что тот не любит рукопожатий, но, усевшись, попытался завязать светский разговор.
— Так как же наши орхидеи? — поинтересовался он.
— Благодарю вас, сносно, — удивленно ответил Вулф. — Милтония роезли выбросила четырнадцать стебельков.
— Ну и ну! Вы очень заняты? Я не помешал?
— Нет, сэр.
— И не ведете никакого расследования?
— Нет, сэр.
— Гм. А мне казалось, что вы работаете на Данбара Уиппла. Я считал, что он, возможно, договорился с вами во вторник, когда посетил вас вместе со своим отцом.
— Нет. Я решил, что ему в общем-то ничего не угрожает, а потому не требуются и мои услуги.
— Возможно, возможно, — кивнул Кремер. — Но возможно также, что вы серьезно заподозрили его в убийстве и решили заблаговременно отказаться от дальнейшего расследования. Я сказал «отказаться от дальнейшего расследования», ибо кое о чем вы все же договаривались с его папашей.
— Я договаривался?
— А как же. Нам все известно, включая поездку Гудвина в Расин. Коль скоро вы больше не связаны с этим делом, я позволю себе некоторую откровенность. Данбар Уиппл находится сейчас в прокуратуре, откуда отправится прямехонько в тюрьму. Формально обвинение ему будет предъявлено завтра. Я…
— Обвинение в убийстве?
— Вот именно. Откровенно говоря, если бы он оказался вашим клиентом, вам пришлось бы ответить мне на некоторые вопросы, а Гудвину явиться в полицию для дачи показаний. Теперь, очевидно, он может не приходить. — Кремер повернулся ко мне. — Что вам удалось узнать об отношениях между Сюзанной Брук и Данбаром Уипплом?
Я бросил быстрый взгляд на Вулфа, он отрицательно покачал головой и тут же повернулся к Кремеру.
— Одну минуточку. Значит, принято решение арестовать Данбара Уиппла по обвинению в убийстве и держать его до суда в тюрьме?
— Да. Потому-то я и пришел к вам.
— У него есть адвокат?
— Да. Он сейчас с ним в прокуратуре.
— Его имя?
— Это еще зачем?
— Не ждать же мне утренних газет, чтобы узнать.
— Юрисконсульт Комитета защиты гражданских прав, негр Гарольд Р. Остер.
— Арчи, — обратился ко мне Вулф. — Сейчас же свяжись с мистером Паркером.
Я подошел к телефону. Оба телефона адвоката Натаниэля Паркера, служебный и домашний, я знал на память. Мне было известно также, что он частенько задерживается на работе до позднего вечера. Я действительно застал адвоката в конторе, и Вулф поднял трубку параллельного аппарата; я тоже слушал разговор.
— Мистер Паркер? Мне нужна кое-какая информация, — разумеется, сугубо между нами, ваше имя упоминаться не будет. Вы знаете адвоката Гарольда Р. Остера?
— Точнее, я знаю о нем, сам я почти не встречался с ним. Он сейчас работает в Комитете защиты гражданских прав. Остер занимается делами, связанными с нарушением гражданских прав.
— Можно ли поручить ему защиту человека, обвиняемого в убийстве?
— О! Данбара Уиппла?
— Да.
— Вы тоже заинтересованы в этом деле?
— Мне просто нужна информация.
— Ваш обычный ответ. Так вот, относительно Остера. Видите ли… если только сугубо между нами… Я бы ответил отрицательно. Человек он способный, но когда речь идет об убийстве белой девушки негром, он может занять неправильную линию… Простите, я хотел сказать — когда в убийстве подозревается негр. На месте Данбара Уиппла я бы остановился на другом человеке. Возможно, я ошибаюсь, но…
— Довольно, мистер Паркер. Спасибо. Разговор останется между нами. — Вулф положил трубку и обратился ко мне:
— Арчи, Сюзанну Брук убил Данбар Уиппл?
Я хорошо знаю Вулфа. Любой на моем месте подумал бы, что он пускает Кремеру пыль в глаза, демонстрируя свою исключительность и эксцентричность, но на самом деле это было вовсе не так. Он действительно хотел знать мое мнение. Если бы мы с ним разговаривали наедине, я бы предложил пари: доллар против десяти за то, что Данбар невиновен. Однако в присутствии Кремера я не хотел заключать пари.
— Нет, — ответил я.
Вулф кивнул.
— Соедини меня с мистером Уипплом.
Прежде чем поднять трубку, я взглянул на Кремера. Сощурившись, он исподлобья посмотрел на Вулфа. Полицейский тоже неплохо знал моего шефа и уже догадывался, что последует.
Конечно, реноме Вулфа оказалось бы несколько подмоченным, если бы мы не застали Уиппла-старшего дома, но нам повезло, Уиппл ответил. Я хотел сказать, что с ним сейчас будет разговаривать Ниро Вулф, однако мой шеф уже снял отводную трубку и прервал меня:
— Говорит Ниро Вулф. Вы слышите меня, мистер Уиппл?
— Да.
— Прежде всего, должен извиниться перед вами. Правы оказались вы, а не я. Только что узнал об аресте вашего сына по обвинению в убийстве. Я убежден, что обвинение построено на песке. Если вам нужна моя помощь, чтобы доказать невиновность вашего сына, я предлагаю ее бесплатно.