Агата Кристи - Смерть мисс Мак-Джинти
Пуаро кивнул головой в знак согласия и пробормотал что-то одобрительное.
— Я бегом поднялась по лестнице. Он стоял на лестничной площадке бледный, как смерть. Все это я вспомнила потом, так как в тот момент я, разумеется, еще не знала, что произошло. Я постучала и, не получив ответа, открыла дверь. В комнате все было перевернуто вверх дном, и я сразу же заметила, что в одном месте паркет был сломан. «Здесь был вор! — сказала я. — Но где же бедная миссис Мак-Джинти?» Мы нашли ее внизу, в небольшой гостиной… Она лежала мертвая, с разбитой головой… Ее убили, я это поняла с первого же взгляда… Убили у нас, в Бродхинни! Вы понимаете?.. Тогда, естественно, я закричала!.. И правду сказать, наделала же я хлопот… Ведь я чуть не упала в обморок. Кому-то пришлось сбегать в ресторанчик «Три утки» за коньяком, но даже потом, несколько часов кряду, я не могла унять дрожь. Я пошла домой выпить чашку чая и испытывала сильное потрясение и значительно позже, когда вернулся мой муж и спросил, что случилось… Надо вам сказать, что еще с раннего детства я была очень впечатлительной…
Пуаро постарался вернуть миссис Эллиот к теме разговора:
— Это меня не удивляет! — сказал он. — А когда вы видели бедную миссис Мак-Джинти в последний раз?
— Должно быть, накануне. Она рвала петрушку на своем огороде, а я в это время кормила кур.
— Вы с ней разговаривали?
— Она поздоровалась и спросила, несутся ли мои куры.
— Именно тогда вы видели ее в последний раз? В день ее смерти вы с ней не встречались?
— Нет-нет. Но его я в тот день видела. Было, вероятно, одиннадцать часов. Он прогуливался по дороге, волоча, как всегда, ноги.
Пуаро подождал немного, надеясь, что миссис Эллиот еще что-нибудь вспомнит, но она молчала. Тогда он решил задать еще один вопрос:
— Его арест удивил вас?
— Господи! И да, и нет. Понимаете, мне всегда казалось, что он ненормальный, а от людей, у которых в голове не хватает винтика, всего можно ожидать. Иногда их охватывает ярость… У меня был такой же дядя. Он не сознавал своей силы и временами был просто страшен… По-моему, Бентли просто помешанный, и не удивительно, если его не повесят, а запрут в сумасшедший дом… Его место там. Посмотрите, куда он спрятал деньги! Нужно быть ненормальным, чтобы положить их в такое место, где их сразу же нашли.
«Или же, — подумал Пуаро, — спрятавший эти деньги хотел, чтобы их поскорее обнаружили». Вслух он сказал:
— Вы случайно не заметили, не пропал ли у вас резак… или сечка?
— Нет-нет, — ответила миссис Эллиот. — Полиция уже задавала этот вопрос. И мне, и всем в деревне. Так и неизвестно, чем же убили миссис Мак-Джинти!
Эркюль Пуаро неторопливо направлялся к почте. Убийца хотел, чтобы нашли не орудие преступления, а деньги. И эти деньги служили доказательством виновности Джеймса Бентли. А против кого свидетельствовало бы орудие убийства?
Пуаро уже побеседовал с двумя другими соседками миссис Мак-Джинти. Они были менее говорливы, чем миссис Кидл, и менее мелодраматичны, чем миссис Эллиот. Они ему поведали, что миссис Мак-Джинти была очень приятной женщиной, что она никогда не вмешивалась в чужие дела, что в Куваллоне у нее была племянница, которая довольно часто ее навещала. По их мнению, никто не питал к ней неприязни. Они. спросили у Пуаро, правда ли, что готовится петиция в защиту Джеймса Бентли?
— Я топчусь на месте, — подумал Пуаро. — У меня ничего нет, решительно ничего, и мне теперь понятно, почему Спенс был обескуражен. Только я ведь не Спенс. Комиссар — очень хороший полицейский, честный, добросовестный, а я — Эркюль Пуаро. Мне все должно быть ясно!
Он попал в лужу и поморщился. Он был знаменитым Эркюлем Пуаро, но, с другой стороны, он был уже стар. Слишком тесные ботинки причиняли ему сильную боль.
Он вошел в почтовое отделение. Зал был разделен на две части: справа находилось все, что касалось службы его величества, а слева была своего рода универсальная лавка, где можно было купить, что угодно: конфеты, игрушки, штопку, приданое для новорожденного.
Пуаро не спеша осмотрелся и купил несколько марок. Служащая почты (он знал, что ее зовут миссис Суитиман) была сорокалетней женщиной с умными проницательными глазами.
— С вас четыре шиллинга десять пенсов, — сказала она. — Вам ничего больше не нужно?
Из двери, расположенной в глубине помещения, выглядывала другая служащая, молодая. У девушки были растрепаны волосы, она была довольно некрасива и, по-видимому, страдала от насморка.
— Вы из Лондона, не так ли? — спросила миссис Суитиман.
— Совершенно верно, — ответил Пуаро, улыбаясь. — И я думаю, что вам известно так же хорошо, как и мне самому, что привело меня сюда.
— Признаюсь, что не имею об этом ни малейшего представления, — возразила миссис Суитиман просто из вежливости.
— Дело об убийстве миссис Мак-Джинти, — сказал Пуаро.
Миссис Суитиман кивнула головой.
— Очень печальная история!.. Бедная женщина!
— Вы ее знали?
— Как все в Бродхинни. Она время от времени приходила на почту, и мы с ней иногда немного разговаривали. Какой у нее трагический конец… Но мне говорили, что дело как будто еще не закончено…
— Да, в некоторых кругах сомневаются в виновности Джеймса Бентли.
— Полиции не впервой арестовывать невиновного! Но я не думаю, что это так в данном случае. Впрочем, я никак не ожидала, что он на такое способен: он был робким человеком.
Пуаро попросил набор почтовой бумаги.
— Сейчас принесу, сэр.
Миссис Суитиман зашла за прилавок универсальной лавки. Повернувшись к полкам, она продолжала:
— Непонятно, кто же убийца, если это не мистер Бентли. Временами здесь шляются типы, от которых всего можно ожидать, и вполне возможно, что кто-то из них проник к миссис Мак-Джинти. Но в таком случае, почему он не взял денег? Эти банкноты в один фунт легко разменять.
Найдя то, что искала, миссис Суитиман предложила Пуаро набор прекрасной почтовой бумаги, отливающей голубизной, и такие же конверты. Заплатив за покупку, Пуаро спросил у миссис Суитиман, не высказывала ли ей миссис Мак-Джинти каких-нибудь опасений?
— О, ни разу! Она не принадлежала к числу робких женщин. Иногда она до позднего времени задерживалась у миссис Карпентер, когда у той бывали гости, и возвращалась домой одна в темноте. Я бы на это никогда не решилась!
— Знаете ли вы ее племянницу, миссис Бэрч?
— Просто здороваюсь с нею. Она иногда приезжает сюда. Ее муж тоже.
— Они действительно наследники миссис Мак-Джинти?
Миссис Суитиман строго посмотрела на Пуаро.
— Само собой разумеется! То, чем владеешь, нельзя унести с собой в могилу, и, естественно, оно остается родственникам. А вы думаете иначе?
— Конечно, нет. Миссис Мак-Джинти любила свою племянницу?
— По-моему, очень любила. Она не выставляла это на показ, но я уверена, что она испытывала к ней самые теплые чувства.
— А мужа племянницы она тоже любила?
— Насколько мне известно, да.
— Когда вы видели миссис Мак-Джинти в последний раз?
Миссис Суитиман задумалась.
— Подождите… Когда же это было?.. В день ее смерти? Нет, накануне… или даже на день раньше… Да-да!.. Это было в понедельник. Ее убили в среду, а в понедельник она зашла ко мне купить чернила.
— Чернила?
— Ей, по-видимому, нужно было написать письмо.
— Вероятно. И в тот день она выглядела, как обычно? Не заметили ли вы в ней каких-нибудь перемен?
— Нет, не думаю.
Эдна, молодая служащая почты с растрепанными волосами, стояла у двери и слушала весь разговор. Она сочла, что настал подходящий момент принять в нем участие.
— Миссис Мак-Джинти была не такой, как в другие дни, — произнесла она. — Она выглядела довольной, даже очень довольной.
— Может быть, ты и права, — сказала миссис Суитиман. — Я тогда не заметила, но теперь, после твоих слов, мне тоже кажется, что у нее был радостный вид… В тот день, наверняка, что-то доставило ей удовольствие.
— Вы помните, что она вам сказала?
— В обычное время я забыла бы, но после убийства, полицейского расследования и всего остального я часто вспоминала о ее тогдашнем приходе и могу вам ответить. Она ничего не сказала о Джеймсе Бентли, в этом я уверена. Она говорила о Карпентерах и о миссис Апуард… У этих людей она работала.
— Вы напомнили мне об этом! Я как раз хотел вас спросить, у кого вообще она работала?
— В понедельник и четверг она ходила к миссис Саммерхейз в «Лонг Медоуз». Вы ведь там остановились, не так ли?
Пуаро вздохнул.
— Да. Я думал, ничего другого не найду…
— В самом Бродхинни, действительно, нет. Надеюсь, что там вам хорошо. Миссис Саммерхейз — очаровательная леди, но, как и все женщины, жившие за границей, она не умеет содержать дом. Миссис Мак-Джинти, кажется, приходилось делать там каждый день капитальную уборку… Так, по крайней мере, она говорила. Она ходила туда в понедельник во второй половине дня. Во вторник утром она убирала у доктора Рэндела, а во второй половине дня — у миссис Апуард в «Лэбернамзе». В среду была очередь миссис Уэзери в «Хантерс Клоз», а в пятницу — миссис Селкирк — теперь она миссис Карпентер. Миссис Апуард — пожилая леди, которая живет со своим сыном. У нее есть служанка, но та уже начинает стареть, и миссис Мак-Джинти ходила к ней раз в неделю для основательной уборки. Семья же Уэзери никогда не держит слуг продолжительное время. Что касается Карпентеров, то у них великолепный дом, и они часто принимают гостей. Все это очень почтенные семьи.
