Джорджетт Хейер - Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек
– Так это конец? – допытывался он. – Не хочешь ли ты мне сказать, что больше ничего не будет предпринято?
– О, нет, предстоит сделать очень многое. Например, найти убийцу. Слушай, мне надо спросить у тебя о некоторых вещах, но прежде я хочу поиграть в гольф. Как ты на это смотришь?
– Абсолютно согласен, – поддержал его Энтони. – Можно обдумать решение во время раунда, так?
Площадка для гольфа была длинная, с немалым количеством трудных препятствий. Мистер Коркрэн предупредил приятеля, что необходимо прежде всего держаться прямо, и при этом свой первый мяч послал в заросли кустов.
– Благодарю, Энтони, – сказал мистер Эмберли. – Пример – всегда лучше наставлений.
Был уже шестой час, когда они закончили раунд, и стало почти темно. В клубе было довольно пусто, как обычно по воскресным дням, и они без труда нашли укромный уголок.
Первые полпинты пива Энтони уничтожил, рассуждая о своей склонности к затянутым ударам, сопровождая это анекдотами о роковых ударах на площадках для гольфа чуть ли не половины Англии. Он совсем заморочил голову Эмберли, рассказывая о Сэндвиче и Уэнсуорте, Хойлейке и Сент-Эндрюс, пока совсем не опьянел.
Эмберли позволил ему несколько минут поразглагольствовать об их сегодняшней игре, пока заканчивал очередную порцию пива. Когда принесли кружки, Энтони наконец прекратил свои рассуждения и оставил тему гольфа.
– Теперь об убийстве, – сказал он, – Что-нибудь узнал?
– Не так уж много. В этом вся и загвоздка. Чего боится братец Бэзил?
– А, ты заметил это? Господи, если бы я знал! Веселенькая атмосфера в доме, не так ли? Чем быстрее я заберу Джоан оттуда, тем лучше.
– Кстати, когда свадьба?
– В следующем месяце. Насколько я понимаю, меня там принимают за своего, во всяком случае так мне кажется. Я бы с удовольствием удрал оттуда сразу после этой костюмированной пирушки. И почему это женщины тратят столько нервов из-за маскарадных костюмов? Даже Джоан помешалась на этом. Я тебя спрашиваю, Эмберли, неужели я выгляжу таким ослом, чтобы подходить к роли Фауста? – Фрэнк покачал отрицательно головой. – Конечно, нет. Танцы – прекрасно, но зачем напяливать эти маскарадные костюмы? Однако я собирался поговорить не об этом. Так вот, насчет того, что я свой человек в доме. Я уж было собирался отчалить оттуда в четверг, но Джоан хочет, чтобы я остался подольше, да и братец Бэзил, кажется, жаждет того же.
– Получает удовольствие от твоей компании или боится?
– Боится, – согласился Коркрэн. – Он все время в страхе, и Бог знает почему. Единственное, что я знаю, так это то, что он не хочет остаться один в поместье. Эта боязнь у него появилась со времени убийства.
– Что ты знаешь о нем?
– Не так много. Да и знать особенно нечего. Из хорошей семьи, окончил закрытую школу и тому подобное. Всегда был хорошо обеспечен, думаю, за счет старого Фонтейна, сделавшего его своим наследником. Естественно, кое-что я узнал от Джоан во время наших разговоров. Как я понимаю, Бэзил ведет жизнь зажиточного человека, никаких проблем, никаких долгов, никаких разгулов. Обычный порядочный человек. Знаешь, этакий приверженец простых удовольствий и атлетических идеалов. Стрельба, изредка охота, вполне современный человек, как мне думается. Помешан на всех видах спорта на воздухе. Дьявольски здоров. Когда я жил с ним в Литтл-хейвене, то он заставлял меня каждый день перед завтраком купаться. У него там бунгало – довольно скромное, если не считать его чертовой лодки.
– Что за лодка?
– Моторная. По словам Бэзила, на ней можно переплыть пролив, не испытывая морской болезни. Пролив я не переплывал, так что остается только верить ему на слово.
Эмберли рассмеялся:
– Моряк из тебя неважный, это факт.
– Хуже не бывает, – сказал Коркрэн. – Любой может иметь суперсовременную моторную лодку, и я тоже, если захочу. Джоан тоже так думает. Она терпеть не может эту лодку, чем выводит Бэзила из себя. Они между собой не очень-то ладят на самом деле, ты же знаешь. Хотя, по ее словам, они жили в согласии, пока не умер старый Фонтейн. Она клянется, что это как-то связано с поместьем. Конечно, суть в том, что она не любит этот дом, поэтому вбила себе в голову, что с домом не все в порядке. Ко всему прочему, еще Коллинз.
– Да, меня изрядно интересует этот Коллинз, – сказал Эмберли. – Из старой прислуги остались в доме только Даусон и Коллинз.
– О, Боже, нет! Практически вся прислуга осталась. Домоправительница, которая работает с незапамятных времен, и повар, и двое садовников и еще целая свора прислуги, кстати, я их даже не знаю. Они могли уйти, когда старик Фонтейн сыграл в ящик, но старая гвардия осталась. Понимаешь, Бэзил не был для них новым человеком. Старик Джаспер, кажется, очень любил его, приглашал жить у себя подолгу. Поэтому они все знали его и по-своему любили. Говорю тебе, загвоздка не в этом.
– Я начинаю думать, что в словах сержанта что-то есть, – заметил Эмберли. – Странное дело. Небольшая головоломка на выходные.
– Слушай, если тебе понадобится Уотсон, не забудь про меня, ладно? – сказал Коркрэн. – К слову об Уотсоне. Ты помнишь Фредди Холмса? Парень с веснушками.
– В Меррит-Хаузе? Да, помню, а что?
– Я тебе расскажу, – сказал Коркрэн, пододвигая стул поближе.
С этого момента все разговоры об убийстве были отложены, и друзья переключились на школьные воспоминания. Это продолжалось больше часа, а могло длиться и дольше, если бы Коркрэн случайно не взглянул на часы. Он тут же убежал, вспомнив, что дал обещание своей невесте забрать ее из гостей еще полчаса назад.
Эмберли тоже лениво поднялся и вышел из клуба. Затем сел в свой «бентли» и направился в Аппер Неттлфоулд, чтобы купить табаку по дороге домой. Выйдя из магазина, он обнаружил, что подойти к машине невозможно. Темноволосый, дикого вида парень в серых фланелевых брюках, свитере и твидовом пиджаке навалился на машину, мрачно уставившись на стрелки на щитке управления. Шляпы на нем не было, и прядь темных волос в беспорядке нависла на лоб.
Эмберли помедлил, стоя у дверей магазина, и начал набивать трубку, задумчиво поглядывая на молодого человека.
Парень продолжал все тяжелее наваливаться на машину.
– Могу чем-нибудь помочь? – спросил Эмберли.
Взлохмаченная голова повернулась:
– Ничего мне ни от кого по надо, – сказал парень.
– Хорошо. Не возражаете, если я сяду в машину?
Парень не обратил внимания на его вопрос.
– Да вы знаете, чем я занимался?
– Да, – откровенно сказал Эмберли.
– Я пил, я пил чай с приятелем, – объявил парень. – Крепкий чай.
– На вашем месте я бы пошел домой.
– Вот это я и собирался сделать, – сказал молодой человек заплетающимся языком. – Этого парня я встретил , встретил как-то. Он прекрасный парень. Мне плевать, что говорят о нем, он отличный парень. Ширли, Ширли он не нравится. Что я хочу сказать, сказать , это все проклятый снобизм. Вот что.
Презрительное удивление мистера Эмберли сменилось внезапным интересом.
– Ширли… – повторил он.
– Совершенно верно, – кивнул молодой человек.
Мутным взглядом он посмотрел на Эмберли, но лицо его приняло хитроватое выражение.
– Она моя сестра.
– Если вы сядете в мою машину, то я доставлю вас к ней, – сказал Эмберли.
Парень прищурил глаза.
– Кто вы такой? – требовательным голосом спросил он. – Я не собираюсь ничего вам рассказывать. Поняли?
– Хорошо, – миролюбиво сказал Эмберли и попытался втолкнуть его в машину.
Пассажиром он оказался неспокойным. Пока он бессвязно бормотал, все шло хорошо, но когда он во второй раз попытался выключить зажигание, Эмберли чуть не потерял терпение.
Марк съежился под его гневным взглядом и попытался выбраться из машины. Ему, видимо, внезапно взбрело в голову, что его похитили. Эмберли не без труда удалось убедить его, что страх его напрасен, и тогда он вдруг заговорил об убийстве. Понять смысл того, что он говорил, было невозможно, но Эмберли не принуждал его выражаться яснее. Марк несколько раз повторил, что никому не позволит делать его своим оружием, поворчал немного о скрытых опасностях и темных заговорах и громко заявил, что если кого еще и убьют, то только не его. Когда Эмберли направил машину по дороге, что вела к Айви коттеджу, он внезапно схватил его за рукав и сказал серьезно:
– Я не думал, что там что-то есть. Ширли думает так, а я нет. Сплошной обман. Вот что я думаю. Но это не так. Теперь я понимаю, что это не так. Я должен быть осторожным. Никому ничего не говорите. Ничего не выдавайте.
– Не буду, – сказал Эмберли, подъезжая к воротам. Он вышел из машины и прошел по мощеной дорожке к двери. Постучав, услышал лай собаки и, спустя несколько минут, оказался лицом к лицу с Ширли Браун.
