Жорж Сименон - Человек по кличке Мышь
Продолжать разговор бессмысленно. Что ж, сейчас он отправится
домой и все хорошенько обдумает на досуге.
Ночь Мышь провел в участке возле Центрального рынка. Это как раз по пути на авеню Парк-Монсо. Участок не отличался особой чистотой. Никакого сравнения с отделением возле Гранд-опера. Запах овощей перебивал все остальные запахи. И знакомых в этих местах у него нет. Хорошо хоть, у соседа по камере оказался полный кулек объедков, которыми он с готовностью поделился с ним.
Дома Логно первым делом открыл справочник «Кто есть кто» и быстро нашел фамилию человека, значившегося на обороте фотографии девушки. Да, он не ошибся! Именно так зовут британского посла в Париже. Правда, есть одна маленькая неувязочка. На фотографии написано «сэр», а титул посла начинается со слова «лорд».
Что же до личности девушки, то, вопреки всем его опасениям, установить, кто она такая, оказалось не так уж и сложно. Утром Логно предусмотрительно поменялся сменами с коллегой и после обеда направился на Набережную Орфевр, где размещалось Управление уголовной полиции Парижа. Когда-то, давным-давно, он страстно мечтал работать в этом здании, все обитатели которого казались ему настоящими небожителями. Как-никак, а на Набережной Орфевр сосредоточены сливки французской криминальной полиции.
Однако сегодня он попросился на прием не к высокопоставленному чиновнику уголовной полиции, а к обычному фотографу. Худенький молодой человек с веснушчатым лицом обитал вместе со своей съемочной аппаратурой в небольшой мансарде под самой крышей комиссариата.
— Инспектор Логно, — коротко представился посетитель. — Девятый округ. Прошу простить, что отрываю вас от работы, но у меня есть официальное поручение к вам.
Надо сказать, что, несмотря на свой грозный вид, инспектор Логно был на самом деле человеком очень стеснительным. К тому же, постоянно снедаем тем, что психологи называют комплексом собственной неполноценности.
— Слушаю вас.
— Можно ли по фотографии установить личность модели?
— Женщина?
— Да. Но это стандартный снимок, на документы.
— Задача не из простых. Сегодня ведь многие фотографируются на паспорта в автоматах. Вам придется пролистать горы регистрационных записей. Если повезет, то что-нибудь и обнаружите среди них.
Судя по всему, фотографу было больше нечего добавить к сказанному.
Что ж, если надо, он так и сделает, решил Логно. Он даже возьмет отпуск и лично обойдет всех фотографов Парижа, но докопается до правды и узнает, что скрывается за столь необычным поведением бродяги.
Пока же инспектор записался на прием в отдел нравов. В сущности, речь шла о встрече с коллегами, но с коллегами, которые трудились на самом верху, курируя борьбу с проституцией уже в масштабах такого огромного города, как Париж. Его снова сопроводили длиннющими коридорами до нужной двери, словно рядового гражданина. Потом заставили долго ждать в приемной. Потом он еще раз десять показывал фотографию самым разным людям, пока, наконец, не была найдена соответствующая учетная карточка на девицу легкого поведения, после чего ему позволили ознакомиться с досье на девушку с фотографии.
Люси Бойсвин. Уроженка департамента Сена-и-Марна. Работала домработницей в доме булочника на авеню Де Тэрн. Первое задержание за нелегальную проституцию на…
После первого привода в полицию последовали новые, все это происходило семь лет тому назад, когда девушке не было еще и восемнадцати. Логно снова почувствовал себя в своей стихии: даже стиль, которым было написано досье, напомнил ему язык собственных отчетов. Он сделал кое- какие пометки у себя в блокноте. Девушка на удивление быстро стала на путь исправления. Согласно отчетам, получаемым с места, у нее даже появилось собственное жилье на авеню Парк-Монсо. Имелся также и постоянный доход, а потому полиция нравов вскоре исключила ее из списка наблюдаемых субъектов. Согласно информации, ее содержал некий коммивояжер из Швейцарии по фамилии Лерой, судя по всему, ее любовник.
В пять часов вечера, пока полицейские Восьмого округа во все глаза отслеживали передвижения бродяги по кличке Мышь на их территории, сам Логно звонил в дверь квартиры на авеню Парк-Монсо. Окна квартиры выходили на солнечную сторону улицы, и потому, зайдя в холл, инспектор невольно зажмурился от обилия света. Белые стены, веселенькие цветные занавески на окнах и мебель, сверкающая полировкой, словно ее только что доставили из магазина, все это еще более усиливало ощущение чистоты и свежести.
На балконе играл пятилетний мальчуган. Сама хозяйка, одетая в яркое летнее платье, ничуть не напоминала трудного подростка или проблемную юную девушку, запечатленную на фото. Перед инспектором предстала образцовая молодая мама с вязанием в руках.
Когда Логно со своим неизменно мрачным выражением лица молча вошел в прихожую, женщина невольно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.
— Вас Эдгар прислал?
Увидев, как грозно сдвинулись к переносице его густые брови, она испугалась еще больше.
— Надеюсь, с ним все в порядке?
— Не думаю, — коротко ответил ей инспектор. — Но я здесь по другому поводу. Вот, нашел эту фотографию около дома и решил вернуть ее вам.
— Но как вы догадались, что это именно я? — озадаченно спросила у него Люси.
Пришлось выпутываться, объяснять, что сам он живет недалеко, на улице Дарю, и много раз сталкивался с ней на улице. А еще он подумал, что, быть может, эта фотография имеет для нее какое-то личное значение, дорога ей как память и прочее.
Молодая женщина в замешательстве вертела фотографию в руке.
— Но ведь это же Эдгар прислал вас ко мне, да?
Логно почувствовал себя неуютно. Он ведь явился в чужой дом исключительно как частное лицо. Он не имеет права вести с женщиной какие-то разговоры, не говоря уже о допросах. Надо уходить, и побыстрее.
— Одного не понимаю, — задумчиво обронила Люси. — Эдгар говорил мне, что эту фотографию он всегда будет носить при себе. Скажите мне правду! Вы точно знаете, что с ним все в порядке?
Мальчик перестал возиться с игрушками и молча прислушивался к их разговору. В отличие от темноволосой матери, малыш был белокурым. Светлые, почти платиновые волосы и нежная розовая кожа.
— Почему же он не пришел? — пробормотала женщина, словно размышляя вслух. Странный посетитель настолько озадачил ее, что она даже не предложила ему сесть.
На улице стояла невыносимая жара, но в доме было прохладно. Логно вдруг подумал, что и сам бы не прочь пожить в такой светлой и идеально чистой квартире, похожей скорее на шикарную клинику, чем на обычное жилье.
— Вы ждете месье Лероя в гости? — спросил он несколько невпопад.
— А, так вы его все же знаете! Скажите же, ради бога, зачем вы пришли?
— Уверяю вас, исключительно ради того, чтобы вернуть вам фотографию.
— Тогда откуда вам известно имя моего любовника? — Люси произнесла последнее слово с легкой небрежностью, совершенно не стесняясь присутствия маленького сына.
— Узнал у консьержа.
— В самом деле?
Разумеется, она ему не поверила. Мрачный, угрюмый человек. Как к такому подступиться? Как заставить его говорить? Пусть уходит, подумала она и, закрыв за Логно дверь, стала напряженно вслушиваться в звуки шагов по лестнице. Почему он не воспользовался лифтом? Фотография осталась лежать на журнальном столике. Люси взяла фотографию, машинально перевернула ее и прочитала на обороте имя сэра Арчибальда Ландсберри.
— А это еще кто такой? — недоуменно пожала она плечами.
Она не читала газет и никогда не слышала фамилии англичанина.
Глава третья. Господин Фридрих Мюллер и Дора по прозвищу «Венгерка»
Логно провел два совершенно невыносимых, мучительных, ужасных часа. Да, именно так: ужасных, без всякого преувеличения. Вначале, когда его препроводили в огромную гостиную, он страшно растерялся, потом растерянность сменилась откровенной паникой и даже страхом, но нужно было любой ценой сохранять самообладание под пристальными взглядами других посетителей, державшихся весьма непринужденно и раскованно.
У Логно даже появилось желание бросить все, встать и уйти прочь, но усилием воли он заставил себя сидеть на прежнем месте. В конце концов, ему не привыкать томиться ожиданием под самыми разными дверями. Подождет и здесь.
Едва Логно переступил порог Британского посольства, как тут же пожалел об этом. Напрасно он сюда явился, размышлял инспектор, разглядывая через окно улицу. И так всегда! Он всегда поступает неправильно, когда обуреваем желанием довести начатое дело до его логического конца. Кстати, его методичность ужасно злит жену.
