Эрл Гарднер - И опять я на коне
– Нет, мэм.
– Ты уверена?
– Да, мэм.
Я сел на край стола и, делая вид, что ищу что-то, дотронулся до ручки стоящего рядом телефона, которая еще хранила тепло руки хозяйки: она успела кому-то позвонить, пока я отходил в дальний конец коридора. Я это сразу понял.
– Одну минуточку, – обратился я к горничной, – я не имею в виду кого-то, кто останавливался бы надолго. Я имею в виду человека, зашедшего просто на минутку, может быть, что-то забывшего там…
– О, я вспомнила! Да, да! Это был джентльмен, который занимал номер в среду ночью. Он действительно что-то забыл в пятом номере, хотя и не сказал, что именно, просто попросил его впустить туда. Я ему сказала, что он пуст, но он протянул мне пять долларов. Надеюсь, я ничего плохого не сделала?
– Все в порядке! Теперь я хочу, чтобы вы описали мне этого человека. Высокий, около двадцати пяти – двадцати шести лет, в спортивном пальто и слаксах? Он…
– Нет, – прервала она меня на полуслове. – Тот мужчина был не в спортивном пальто, а в кожаном и в фуражке с золотыми галунами.
– В военной форме?
– Скорее морской, в такой, какую носят яхтсмены. Но он действительно был высокий и прямой, как фасолевый стручок.
– Он дал вам пять долларов?
– Да, дал.
Я вынул пять долларов и протянул ей.
– Как долго он там находился?
– Ровно столько, сколько требуется, чтобы повернуться на каблуках и тут же выйти обратно… Хотя нет, я слышала, как он открывал и закрывал несколько ящиков шкафа, но тут же вышел из номера, улыбаясь во весь рот. А когда я спросила, нашел ли он то, что искал, он ответил, что едва вошел в номер, сразу вспомнил, что просто положил это в карман другого костюма. Заметил еще, что стал последнее время рассеянным, потом быстро сел в машину и уехал.
– А вы уверены, что он останавливался здесь в этом номере в среду вечером?
– Конечно, нет. Я в этот день закончила работу в четыре часа тридцать минут. Он же сказал, что останавливался именно в среду.
Хозяйка посмотрела на меня:
– Что-нибудь еще?
Я повернулся к горничной:
– Вы бы узнали его, если бы еще раз увидели?
– О, уверена. Я его видела, как вижу сейчас вас, и… пять долларов чаевых не растут на деревьях при такой работе.
После беседы с горничной я отправился домой, по дороге позвонив из телефона-автомата своей секретарше:
– Элси, меня не будет в городе на уик-энд, я уезжаю в Сан-Франциско.
– Почему? – не могла пересилить любопытства Элси.
– Потому что в наше с тобой гнездышко в мотеле, где мы проводили «медовый месяц», наведался высокий, как стручок фасоли, мужчина, в фуражке яхтсмена.
– Ха, тоже мне, «медовый месяц»! – изрекла Элси. – Передай мой искренний привет Сильвии.
Глава 6
В доме на Джери-стрит над номером квартиры Милли была прикреплена аккуратно вырезанная из визитной карточки полоска картона с фамилией: «Миллисент Родес». Я нажал кнопку звонка. Ничего не произошло, в ответ не раздалось ни звука. Я снова нажал и долго не отпускал кнопку, потом сделал три коротких звонка. Наконец в переговорном устройстве послышался какой-то звук, и девичий голос, отнюдь не гостеприимно, произнес:
– Это субботнее утро! Убирайтесь!
– Мне надо вас увидеть, и теперь уже далеко не утро, а почти полдень.
– Кто вы?
– Я друг Сильвии, Дональд Лэм.
Помолчав секунду, она нажала кнопку домофона, и с электрическим жужжанием открылась дверь. Миллисент занимала номер триста сорок второй. Старинный лифт находился в другом конце коридора, куда я направился, войдя в поскрипывающую от старости кабину. Подъем на третий этаж занял времени ровно столько же, сколько потребовалось, если бы я поднимался пешком по лестнице.
Милли Родес сразу открыла дверь.
– Надеюсь, у вас ко мне серьезное дело? – холодно встретила она меня.
– Вы не ошиблись.
– Хорошо, входите. Сегодня суббота. Я не работаю и решила отоспаться. Для меня это, пожалуй, единственный символ моей экономической независимости, которую я могу себе позволить, давно укоренившаяся привычка.
Я с удивлением взглянул на нее. Даже без косметики и помады на губах она была удивительно хороша. Рыжеволосая, с маленькой головкой правильной формы. Видимо, мой звонок поднял ее с постели, и, идя открывать дверь, она накинула на плечи легкий шелковый халат.
– Вы совсем не похожи на ту девушку, которую мне описывали, – сказал я.
Состроив милую гримаску, она попросила:
– Дайте девушке минутку, я немножко приведу себя в порядок и оденусь.
– Надо ли? Вы и так привлекательны. И гораздо более, чем ваше описание.
– Наверное, за это я должна благодарить Сильвию.
– Как раз нет, Сильвия тут ни при чем. Кое-кто другой, кого вы сопровождали.
Она с удивлением посмотрела на меня:
– Что-то я ничего не понимаю. Возьмите кресло и присядьте. Вы застали меня врасплох, но имейте в виду, любой из друзей Сильвии и мой друг тоже.
Милли поискала сигареты. Я тут же предложил ей свои. Она легко вытащила одну из пачки, постучала ею о край маленького столика, прикурила от моей зажигалки, удобно устроилась на краю кровати, потом подложила под спину ворох подушек и уселась, скрестив ноги.
– Наверное, мне следовало бы вас продержать внизу, пока я не застелю постель и не расставлю кресла. Но лучше не обращайте внимания на весь беспорядок, принимайте меня такой, какая я есть. Итак, что там наговорила обо мне Сильвия?
– Сильвия рассказала мне интересную историю.
– О, она это любит.
– Я бы хотел проверить, все ли соответствует действительности.
– Если Сильвия вам что-то рассказала, значит, все так и было, как она говорит.
– Это касалось вашего путешествия в Голливуд.
Она внезапно подняла голову и рассмеялась:
– Вот теперь я все поняла. Боюсь, Сильвия меня никогда не простит за то, что я сделала. Ей ведь начинал нравиться этот парень, а я ему подала стакан виски и подсыпала в него снотворное. Если бы вы только его видели – пытался говорить что-то страстное и вдруг на полуслове заснул!.. Я думала, что расхохочусь ему прямо в лицо.
– Я так понимаю, он сразу уснул?
– Мгновенно. Мы положили его на кушетку, укрыли одеялом, подоткнули со всех сторон, обложив подушками.
– Сделали все, чтобы ему было удобно.
– Ну конечно.
– Сильвия сказала, что вы сняли с него туфли, разложили диван…
Поколебавшись минуту, она подтвердила:
– Да, правильно, все так и было на самом деле.
– Вы поставили его туфли под кровать, повесили пальто на спинку кресла и оставили на нем брюки.
– Да, правильно.
– Ночь была теплой?
– Сравнительно теплой, но мы его прикрыли.
– Вы знаете его фамилию?
– Святые небеса, нет, только его имя… Джон. А вас, вы говорите, зовут Дональд?
– Да.
– Послушайте, Дональд! Зачем столько времени обсуждать то, что произошло там, в Лос-Анджелесе? И что вам вообще надо?
– Поговорить о том, что случилось в Лос-Анджелесе.
– Зачем?
– Я детектив.
– Кто-кто?
– Детектив.
– Вы совсем не похожи на детектива.
– Я частный детектив.
– Черт, может, я слишком много говорю?
– К сожалению, не слишком.
– Как давно, Дональд, вы знакомы с Сильвией? Что-то я не припомню, чтобы она мне когда-нибудь о вас рассказывала.
– Потому что я познакомился с ней только вчера, и мы вместе пообедали.
– Это было впервые?
– Да.
– Ну и что все-таки вам нужно на самом деле?
– Информация.
– На кого вы работаете?
– На человека, который был с вами.
– Не говорите глупостей. Он не знал, кто мы такие. Он и через сто лет нас не нашел бы. Мы уехали из мотеля утром, поэтому он не мог узнать, кто мы. Я боялась, что он что-нибудь заподозрит и разозлится.
– Нет, он нанял меня, а я нашел вас.
– Каким образом?
– Довольно просто. Вы воспользовались снотворным Сильвии, и ярлычок от рецепта, упав в ящик, застрял между стенкой и дном.
– Не может быть!
– Там я его и нашел.
– А я-то считала себя ловкой девушкой! Ведь могла влипнуть в неприятную историю. Что думает обо всем этом тот парень? Он знает, что ему подсыпали снотворное?
– Да, он сообразил, что ему подсыпали что-то быстродействующее.
– До того, как был найден ярлычок, или после?
– До.
– Он компанейский парень, правда, слишком уж явно навязывался и слишком импульсивен. Догадываюсь, что у него много денег, из-за этого и возникает половина его проблем. Он ведь полагает, что если угощает девушку хорошим обедом и парой коктейлей, то у него уже есть право вломиться к ней в дом, войти запросто в ее жизнь.
– Я ничего этого не говорил.
– Так кто же он все-таки такой, Дональд?
– Лучше расскажите, что знаете о нем вы сами.
– Есть причины, по которым я должна обязательно это сделать?
– Нет, но разве есть причины, почему бы вам этого не сделать?
Поколебавшись немного и глядя сквозь длинные ресницы, она сказала:
– Похоже, вы привыкли резать пирог большими кусками.
– Зачем что-то делать наполовину? – спросил я.
