Филлис Джеймс - Маяк
Сейчас миссис Бербридж была чуть более спокойна. Она ответила:
— Он пришел ко мне после обеда. Сама я обедала у себя, как я всегда делаю, но я знала, что он придет. Мы заранее об этом договорились. Я сказала ему, что закончила облачение, и ему хотелось на него посмотреть. Если бы все сложилось иначе, если бы не убийство мистера Оливера, Адриан должен был бы отвезти ризу епископу. Он сам это предложил, потому что для него это было бы чем-то вроде проверки, испытания воли. Мне кажется, он был готов к тому, чтобы уехать с острова, хотя бы на несколько дней.
— Так вот почему риза была упакована в коробку? — спросила Кейт.
— Она была уложена в коробку, но не для того, чтобы увезти ее с острова. Мы знали, что это невозможно, во всяком случае — пока. Просто я подумала, что Адриан, может быть, захочет ее надеть, может быть, во время вечерни. Он часто служил вечерню. Он не стал бы надевать ее во время обедни, это было бы не совсем к месту. Когда он с таким восхищением смотрел на ризу, я поняла — ему хотелось бы ее надеть, так что я сказала, мол, хорошо было бы узнать, как она сидит, удобно ли в ней службу отправлять. На самом-то деле это просто предлог был. Мне хотелось, чтобы он удовольствие получил, надев облачение.
— Вы помните, сколько было времени, когда он ушел от вас с ризой?
— Он не очень долго тут пробыл. Я чувствовала, что ему хочется поскорее пойти к себе домой. После того как он ушел, я погасила здесь свет и пошла в гостиную послушать радио. Помню, что посмотрела на часы, потому что боялась пропустить программу. Было без пяти девять.
— Вы чувствовали, что ему хочется поскорее пойти к себе домой, — повторил Бентон. — Это обычно? Я имею в виду, вам не казалось, что он сильнее торопится, чем обычно? Вас удивило, что он не задержался подольше? Не создалось ли у вас впечатления, что он собирается зайти к кому-то по дороге домой?
Вопрос был очень существенный, ответ мог иметь решающее значение, и похоже было, что миссис Бербридж это понимает. Помолчав немного, она сказала:
— В тот момент это не показалось мне необычным. Я подумала, что ему надо поработать или он хочет какую-то программу по радио послушать. Он обычно не спешил уйти, это действительно так. Но нельзя сказать, что он так уж торопился. Он пробыл у меня двадцать пять минут.
— О чем же вы беседовали? — спросил Бентон.
— О ризе, о епитрахили, о других вещах, над которыми я работала. Ему очень нравились мои алтарные покровы. Это была просто легкая беседа. Мы не упоминали об убийстве мистера Оливера. Но мне думается, он был поглощен своими мыслями. Его глубоко поразила гибель мистера Оливера. Само собой, мы все были поражены, только на него это подействовало гораздо сильнее. Но ведь так оно и должно быть, правда? Он понимал, что такое зло.
Поднимаясь со стула, Кейт сказала:
— Не нужно, чтобы вы одна находились в квартире, миссис Бербридж. Я знаю, что все переберутся сюда, в Дом, но все равно я предпочла бы, чтобы вы не оставались ночью в квартире одна.
— Но я не буду одна. Миссис Планкетт тоже не хочет оставаться одна, и она предложила мне перебраться к ней. Джаго и Дэн собираются перенести туда мою кровать. Я знаю, она бы и сама ко мне перешла, но она так любит свой телевизор… Боюсь, нам обеим будет не очень покойно. Даже те, кто обычно не интересуется телевидением, захотят теперь смотреть новости. Все вдруг очень сильно изменилось, не так ли?
— Да, — согласилась Кейт. — Боюсь, что так.
— Вы просили меня написать, что мы делали вчера вечером. Я унесла с собой лист бумаги, но ничего с ним не сделала. Не могла заставить себя записать то, что случилось. Это важно?
— Сейчас уже не важно, миссис Бербридж, — мягко ответила Кейт. — Вы ведь уже рассказали все, что нам нужно было узнать. Боюсь, вам позже придется дать письменные показания по всей форме, но пока что вам незачем об этом беспокоиться.
Они поблагодарили ее и ушли, услышав, как за ними заперли дверь.
— Значит, он целый час потратил, чтобы дойти до своего коттеджа, — сказал Бентон. — А дойти туда по тропе через мыс даже в темноте ему понадобилось бы всего-то полчаса, если не меньше.
— Вам надо будет проверить, и лучше всего в темноте, сколько точно времени это занимает. У нас есть основания полагать, что Бойд не пошел прогуляться: вечер был пасмурный, беззвездный, а он к тому же нес большую коробку. Он заходил к кому-то, и когда мы узнаем, к кому именно, мы получим Калкрафта. — Она глянула на часики: — Потребовалось целых двадцать минут, чтобы получить эту информацию, но мы же не могли ее торопить, а то, что она сообщила, очень важно. Мне надо быть на месте, когда прибудет доктор Гленистер. Нам придется держаться от нее как можно дальше, однако я думаю, мы должны быть там, когда будут увозить труп.
Они как раз входили в квартиру Кейт, когда зазвонил телефон. Доктор Гленистер выступает свидетелем в Олд-Бейли[25] и будет занята еще два дня. Но при местном управлении полиции есть вполне компетентный патологоанатом, и она предлагает воспользоваться его услугами. А вещественные доказательства можно отправить в лабораторию, когда будут перевозить тело Бойда.
Положив трубку, Кейт заметила:
— Что ж, может, это не так уж плохо. Нам самим надо еще много чего сделать на месте преступления, и мне нужен тот камень, если только его можно отыскать. Если прилив уже идет, то мы напрасно потеряли так много времени.
— Не напрасно, мэм, — сказал Бентон. — Нам необходимо было увидеть всех живущих на острове и обеспечить их безопасность. И нам было необходимо выслушать показания миссис Бербридж. Если бы Бойд хотя бы намекнул ей, куда он собирался зайти, наше расследование было бы уже закончено. Есть пределы тому, что мы одни можем сделать, — нас ведь только двое. И у нас должно быть достаточно времени до полной воды: если вчера приливная волна изменила направление около десяти вечера, то у нас остается примерно час до прилива.
— Ну что ж, будем надеяться, что вы правы. — Кейт мгновение поколебалась, потом сказала: — У вас хорошо получилось там, у миссис Бербридж. Вы нашли нужные слова, знали, что может ее успокоить.
— Я получил религиозное воспитание, мэм. Иногда оно приносит пользу.
Кейт вгляделась в его красивое смуглое лицо. Оно было бесстрастно, словно маска. И Кейт сказала:
— А теперь — звонить Джаго. Попросим его встретить нас с автотележкой и скалолазным снаряжением. Мы не сможем спуститься с утеса без его помощи. Кому-то, думаю — Мэйкрофту, придется подменить его в коттедже «У пристани».
6
Бентону казалось, что Мэйкрофт тратит непомерное количество времени на то, чтобы освободиться от других своих дел и отправиться в гавань — отпустить Джаго, объяснив ему, зачем он им понадобился. Чувствуя, что Мэйкрофт предпочитает поговорить с Джаго наедине, они ждали у автотележки, не входя в башню маяка. Бентон с трудом преодолевал соблазн ежеминутно смотреть на часы — это раздражающее желание лишь заставляло время тянуться еще дольше. Сам того не ожидая, он вдруг сказал:
— Надеюсь, будет не слишком рискованно воспользоваться его помощью, мэм.
— Если только мы не позволим ему увидеть, что именно мы нашли, — если, конечно, найдем.
— Я имел в виду спуск и подъем, мэм.
— У нас нет выбора. А.Д. говорил, что не видит Джаго в роли убийцы. А он до сих пор никогда не ошибался.
Но вот появился Джаго. Вместе с Бентоном они погрузили скалолазное снаряжение в автотележку, и Кейт села за руль. Тележка, подпрыгивая на камнях и неровностях почвы, двинулась через мыс. Все молчали. Бентон понимал, что Кейт захочет сохранить площадку вокруг места преступления в ее первоначальном виде, и действительно, она остановила тележку ярдах в двадцати от часовни и обратилась к Джаго:
— То, что мы ищем, вероятно, было переброшено либо через верхнюю, либо через нижнюю скалу, где-то недалеко от часовни. Сержанту Бентону-Смиту или мне самой придется спуститься вниз с утеса на веревке, чтобы обыскать берег. Нам потребуется ваша помощь.
Однако Джаго молчал. Кейт, оскользаясь, двинулась сквозь кусты и торчащие повсюду каменные глыбы вниз, к нижней скале, Бентон и Джаго последовали за ней. Потом она пошла дальше по узкому плато до того места, где, глянув наверх, сочла, что они находятся как раз под часовней. Все трое подошли к краю скалы и посмотрели вниз. Слоистый гранит, местами выветрившийся, местами гладкий, как начищенное серебро, отвесной стеной обрывался к морю футов на восемьдесят, кое-где из стены торчали острые зубцы, словно висячие корзины, — в их трещинах угнездились зеленые листья и гроздья небольших белых цветов. У подножия утеса виднелась бухточка, практически без берега — все пространство до самого утеса было завалено крупными глыбами и камнем. Прилив уже начался, вода быстро прибывала. Кейт посмотрела на Джаго:
