Валерий Смирнов - Ловушка для профессионала
— Мне действительно что-то угрожает? — не выдержали нервы у моего клиента.
— Еще как, — серьезным тоном сказал я, мгновенно вытянул вперед руку с девятимиллиметровым «комбатом», увенчанным серебристым глушителем, и выстрелил. Пуля вошла в лоб полковника точно над переносицей, отбросив его на журнальный столик. Бедняга, так порядок любит, чистоту соблюдает, а сам вазу разбил.
— Шайба в воротах «Рейнджеров»! — завопил телевизор.
— Это точно, — пробормотал я, вытирая отпечатки пальцев на его панели.
Полковника можно было грохнуть гораздо раньше. Не на лестничной клетке, это опасно, а сразу после того, как я убедился: в квартире, кроме него, никого нет. Однако, какую бы работу человек ни выполнял, он должен это делать с удовольствием.
Поэтому я не без наслаждения прикурил сигарету, затянулся несколько раз, пригасил ее и спрятал окурок. Зато с помощью носового платка достал два других, свеженьких, минут десять назад подобранных в этом же парадном вместе с порожней бутылкой водки. Менты просто бесятся, если на месте преступления никаких следов не находят. Пусть людям будет приятно, решил я, надевая кроссовки и парик с усами.
Напрасная предосторожность. Я вышел из парадного с наглухо задраенными металлическими дверьми, за которыми демонстрирующие хоккей и мексиканскую муру телевизоры оставались для людей последней связью с миром. Бедные южноморцы, их так преступностью запугали, что даже мне не приходится стоять в стороне от того, чтобы попытаться вернуть людям душевный покой по поводу безопасной жизни. Иначе зачем я прервал эту связь между господином прокурором и киллерами, неужто только для того, чтобы потренироваться на каком-то забившемся в свою нору суслике перед охотой за крупным зверем?
47
В том, что Марина меня не обманывает, сомневаться как-то не приходится. Значит, врет исключительно прокурор. Пообещал своей телке приехать пораньше, не позже семи, а сам неизвестно где шляется. Уже второй период хоккейного матча начался, однако ремонтировать еще один телевизор я вовсе не собираюсь. Поэтому «дипломат» оставил в багажнике автомобиля и спокойно отправился проверять, как идет строительство нового торгового центра. Взобравшись на третий этаж, я убедился: еще лет десять — и центр войдет в строй действующих. Это обстоятельство меня волновало гораздо меньше, чем прокурорская задержка возле дома через дорогу. Вот дает, хранитель законности, я уже успел сюда добраться, в груде строительного мусора сверток найти, спокойно нацепить очки, заменяющие прибор ночного видения, а он никак к любимой женщине не доедет.
У меня еще двадцать минут, не больше. Потому что ровно через двадцать минут, даже если не увижу через свои замечательные очки этого зверя, придется гнать к санаторию, чтобы достойно завершить сегодняшний курс лечения и лично поддержать жизненный уровень обслуживающего персонала. Однако, даже если я сумею сегодня увидеть господина прокурора, завтра мне все равно предстоит санаторное лечение. И послезавтра — тоже.
В отличие от Прохорова, пистолетный выстрел прокурору не грозит. С такого расстояния наверняка промахнусь. Да и более опасный зверь требует иного оружия. Поэтому я спокойно дышу на кончики пальцев, а затем поглаживаю ложе карабина «медведь-4». Можно порадовать прокурора еще более мощным оружием, в моей личной коллекции даже базука есть, однако согласно существующим правилам охотиться с гранатометом нельзя. И с автоматом тоже. Поэтому, чтобы не стать правонарушителем, у меня в руках охотничий самозарядный карабин с компактным двухрядным магазином. Хотя наш прокурор — не дикий кабан или медведь, ему одной пули за глаза хватит. Или в глаз, как кому нравится. Этот деятель вовсе не похож на белку, а значит не совсем меткий выстрел не снизит ценность трофея из-за дефекта шкурки. Спускать шкуру с прокурора я вовсе не собираюсь, как и ограничиваться одним выстрелом. На таком человеке просто грех экономить. Тем более, что оптический прицел всего-навсего четырехкратный, а без контрольного выстрела охота на крупного зверя завершается крайне редко.
Я бы мог и дальше рассуждать о методах охоты из скрада, но у меня оставалось слишком мало времени — у дома притормозила черная «Волга».
Так, водитель вышел, улицу пустую глазами ощупывает, смотрит, нет ли желающих сделать из прокурора импотента перед любовным свиданием. Думаю, кроме меня, в городе еще немало охотников устроить этому деятелю вырванные годы, но люди у нас какие-то нерешительные, так что приходится рассчитывать исключительно на себя. Поэтому я вынес мушку на свободное место, дождался, когда в прорези прицела покажется затылок набирающего скорость прокурора, и плавно придавил курок.
Краем глаза отмечаю: клиент пошел мордой вниз, значит, он уже не в состоянии резвиться со своей телкой. А водитель тут же прижался к машине и водит по моей стороне улицы стволом «Макарова». Телохранитель хренов, прокурор тебе свою жизнь доверил, а ты только сейчас гадаешь, с какого этажа новостройки раздался выстрел, сделавший тебя безработным. У меня в запасе всего несколько минут, в которые вероятность возможной погони и перестрелки явно не вписываются. Так что рисковать нельзя, тем более водитель вполне может засечь вспышку контрольного выстрела. Да и охота идет не в глухом лесу, кругом людей полно.
Пришлось мне завалить телохранителя, пусть он почти полностью за «Волгой» спрятался, однако мне сверху видно все, в том числе его голова. И тут же неподвижно лежащий прокурор получил еще одну пулю. Для верности.
Я отбросил карабин, прекрасно понимая, что ноги не только волков кормят. Выйдя на улицу, мгновенно убеждаюсь — не хоккеем единым жив человек, возле убитых начала собираться такая толпа, словно здесь бесплатно раздавали именные акции какой-то трастовой компании или гуманитарную помощь, которую почему-то не успели разо-красть прежде, чем остатки попадут к малоимущим.
Любоваться картиной народного ликования по. поводу привычного для наших улиц зрелища я не собирался. Перед тем, как подойти к машине, надеваю на руки перчатки и лишь после этого открываю Сашины «Жигули», тут же отключаю сигнализацию. Спасибо, что автомобиль не угнали, подумал я, врубая скорость, заниматься кроссом после удачной охоты в планы моего отдыха, совмещенного с лечением, никак не укладывалось.
48
Саша, доказавший своим поведением, что Рябов не ошибался, называя его моим любимчиком, уже несколько дней живет в нашем доме. Вовсе не из-за того, что его перестала устраивать тихая семейная жизнь в небольшой двухкомнатной квартирке. Водитель гостит у нас исключительно по моей просьбе. Я всегда старался свести риск до минимума и вовсе не собираюсь даже допускать возможность того, что предположение Саши подтвердится. Так что в моем доме разживаться запчастями за счет водителя Рябову будет непросто. Вдобавок в последнее время средства нашей фирмы, в основном, на медицину уходят, для полного счастья не хватает, чтобы Саша без яиц остался.
Рябов ведет себя, словно вымер еще раньше неизвестно где шляющегося Ляхова. Я-то думал — после очередной вылазки мерзопакостной мафии, на сей раз по бесстрашную душу солдата правопорядка и его телохранителя, Сережа сходу в моем доме появится. И начнет свою старую песню о том, что я не имею права брать на себя функции других людей. Однако, по-видимому, Сережа действительно решил перестать меня воспитывать. И правильно, его словесные увещевания еще ни разу не дали желаемого результата.
Вместо того, чтобы будоражить раненого начальника, коммерческий директор передал ему небольшой сверточек. Гостинец приволок Воха, и о чем бы я не спрашивал заместителя коммерческого директора, он вел себя так, словно не в «Козероге» трудится, а в фирме Вергилиса. Но глухонемые хоть пальцами что-то лепят, а Воха и на это не пошел. Несмотря на плохое самочувствие, я решил приступить к своим непосредственным обязанностям и провести среди подчиненного воспитательную работу с помощью палки, на которую опирался, однако вовремя передумал.
Передумал не оттого, что Воха вряд ли стал бы всерьез отвечать на действия руководителя фирмы, пусть у него в руках такая замечательная антикварная палочка, с которой я передвигаюсь по дому. А потому, что заместитель коммерческого директора вполне предвидел мою реакцию на его молчание: Воха приперся в гостиную вместе с Трэшем. Собака настороженно следила за мной, явно не догадываясь о моих благих намерениях. Чтобы не уронить авторитет Вохи перед Трэшем, я, скрепя сердце, отказался от воспитания заместителя Рябова. Пусть Сережа его сам воспитывает, у меня посерьезнее дела есть.
Зря эта смолянистая тварь Трэш так спокойно на меня смотрела, с явной уверенностью в своем превосходстве. Может, и догадывался пес, что я не такой израненный, как все думают, но вот мою инвалидную палочку он явно недооценил. И вовсе не оттого, что при большом желании из нее выскакивает лезвие, а рукоять в течение доли секунды превращается в стилет. Внутри палочки перекатывается шарик, способный при хорошей постановке удара пробить череп слону, что тогда об овчарке говорить. Ничего, Трэш, я и твое наглое поведение не забуду, тоже мне еще один хранитель спокойствия домашнего очага выискался.
