Стейн Ривертон - Хамелеон. Смерть явилась в отель. Дама не прочь потанцевать
— Да, я сказала, что один из моих старых клиентов желает поселиться в этих номерах, потому что всегда там жил. Но они ответили, что им до этого нет дела, а потом предложили дополнительную плату — еще целых сто крон. И вот…
— Какая вы, однако же, златолюбивая дама, — пошутил Краг. — Вы, конечно, взяли эти деньги?
— А что мне оставалось делать? Я одинокая, несчастная женщина…
— Таким образом, вы получили триста пятьдесят крон за две крохотные комнатки. Действительно несчастная женщина!
— А для вас, господин Краг, я приготовила чудесную комнату… Надеюсь, она вам подойдет. Это этажом выше.
— Да, разумеется. Если уж во что бы то ни стало надо угодить американцам…
— Но, господин Краг, я же не думала, что для вас это так важно…
— Дело не в комнатах. Просто я лишний раз хотел убедиться, что они хотят жить именно там и ни за что не согласятся на другие номера. Я же с удовольствием поселюсь этажом выше. Буду у вас завтра в два.
Фру Хейг заметно повеселела и пообещала навести в комнате Крага «идеальный порядок».
На том их разговор и закончился.
А утром — Краг еще сидел за завтраком — в передней вдруг раздался резкий звонок. Несколько секунд спустя появилась экономка, с порога объявившая:
— Это опять она!
— Кто?
— Дама, которая приходила вчера вечером.
И почти тотчас же из-за спины экономки появилась фру Персивалина. Она была в крайнем возбуждении — прическа растрепана, руки дрожат. Краг провел посетительницу в кабинет.
— Что у вас стряслось? — спросил он. — Что случилось?
— Американцы узнали, что я за ними шпионю.
— Но вы же вовсе не шпионили…
— А телеграмма?
— Ах, да, конечно…
— Они узнали, что я переписала ее. Сегодня утром приходят и заявляют, что привлекут меня к суду. За то, что я вмешиваюсь в их дела. Они сказали, что никто кроме моего посыльного не держал в руках телеграмму и что он наверняка показал ее мне.
— И что вы на это ответили?
— Я все отрицала. Но неожиданно появился мальчишка-посыльный, и они заставили его признаться. Потом устроили мне сцену… Только откуда же у них взялись такие подозрения?
— Фру Хейг, вы с кем-нибудь еще говорили об этом… деле?
— Кроме вас, я никому ничего не рассказывала, уверяю вас.
— Действительно, загадочная история…
И тут в прихожей снова раздался звонок. Фру Персивалина вздрогнула. В кабинет вошла экономка с визитной карточкой в руке.
— Аптон Беккет, — прочел детектив имя визитера.
Фру Хейг вскочила со стула, бледная, как смерть.
— О Боже, — простонала она, — это один из них…
ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА
АМЕРИКАНЕЦ
Асбьёрн Краг крепко сжал ее локоть.
— Немедленно возьмите себя в руки, не то вы все испортите.
Он втолкнул фру Хейг в столовую и закрыл за ней дверь.
В следующее мгновение на пороге возник мистер Аптон Беккет. Это был невысокий, крепко сбитый мужчина лет тридцати пяти, возможно, сорока; он носил короткие усики «щеткой»; волосы расчесывал на «прямой рядок». На нем был просторный серый плащ; в руке он держал шляпу.
Даже менее искушенный психолог, чем Краг, без труда бы определил национальную принадлежность мистера Беккета. Правда, лицо американца было на удивление смуглым, но, вероятно, он долгое время провел в тропиках.
Чужестранец украдкой глянул в приоткрытую ладонь, где прятал листок бумаги.
— Мистер Крэг? — произнес он, переиначивая фамилию детектива на английский лад.
Краг поклонился. Американец прикрыл за собой дверь и подошел ближе.
— Я по весьма щекотливому делу, — сказал он, — и уверяю, что ни за что бы вас не потревожил, если бы не имел на сей счет вполне определенных указаний. Я выполняю поручение…
— Какое поручение? Кто вас прислал? — с полным безразличием проговорил Краг, указывая гостю на стул.
Американец искоса взглянул на него и улыбнулся, небрежно закидывая ногу за ногу.
— Едва ли это будет вам интересно, — сказал он. — Откровенно говоря, я вообще не понимаю, зачем вам впутываться в это дело.
— Если вы хотите объяснить цель вашего визита, вам следует выражаться яснее, — заметил Краг.
— Вы знаете… кто я? — неожиданно спросил американец.
Краг глянул на визитную карточку.
— Впервые имею удовольствие вас видеть. Вы никогда раньше не бывали в Норвегии?
— Нет. Но мой коллега уже бывал здесь.
— Ага, значит, вас двое… — пробормотал Краг все с тем же безразличием в голосе.
Американец удивленно вскинул брови.
— Будто вы этого не знали…
Краг пожал плечами.
— Согласитесь… вы ведете себя довольно странно. Едва переступили порог — и уже обвиняете меня в лицемерии. Собственно, зачем вы пожаловали? Объясните, если это вас не затруднит. Только, пожалуйста, покороче, мое время стоит очень дорого.
Слова Крага не произвели на гостя ни малейшего впечатления.
— Я говорю о моем коллеге, — продолжал он как ни в чем не бывало. — Его зовут Франклин, Чарльз Франклин.
— Ваш коллега? Простите, а чем, собственно, вы занимаетесь? — полюбопытствовал Краг. — Вы архитектор, бизнесмен или, может быть, журналист?
— Не имеет значения, — отрезал американец. — Но учтите: нас двое, и шутки с нами до добра не доведут.
Краг рассмеялся.
— У меня и в мыслях не было с вами шутить.
— Однако вы уже сделали такую попытку. Поэтому я к вам и пришел.
Асбьёрн Краг одобрительно улыбнулся, как бы выражая свое удовлетворение тем обстоятельством, что они наконец-то добрались до сути дела.
— Но я-то чем вызвал ваше неудовольствие? — спросил он.
— Вы сняли копию с телеграммы.
— Нет, ошибаетесь, — с серьезнейшим видом ответил Краг.
— Допустим. Но вы по наущению одной дамы взялись шпионить за нами.
— Что еще за дама?
— Хозяйка этого проклятого отеля.
— Какого отеля? — упорствовал неумолимый Краг.
— Ну пансиона, пансиона… Эта фру Хейг, она истеричка и интриганка, а вы, почтеннейший, пляшите под ее дудку.
— В самом деле? Да с какой же это стати?
— Потому что она думает, что мы собираемся обокрасть ее постояльцев.
Краг сделал большие глаза.
— Ну да, именно так она и думает… А я — частный детектив, как вы знаете…
Американец кивнул.
— И в качестве такового, — продолжал Краг, — я берусь за дела еще не созревшие для официального расследования. Давайте рассмотрим сложившуюся ситуацию спокойно, без эмоций. У хозяйки известнейшего и уважаемого заведения возникли определенные подозрения в отношении двоих ее постояльцев. Их поведение кажется ей странным: они во что бы то ни стало хотят сохранить за собой плохонькие комнатки, хотя за те же деньги могли бы получить весьма комфортабельные апартаменты. То, что двое иностранцев с таким упорством держатся за эти, далеко не лучшие, номера, указывает, по ее мнению, на их недобрые намерения, и ей сразу вспоминается преступление, совершенное недавно в городе. Откровенно говоря, нет ничего удивительного в том, что у хозяйки возникли подозрения, когда она заметила, как странно ведут себя ее новые постояльцы — тем более после того, как узнала о телеграмме в Америку, о телеграмме, сообщающей о самой обычной вечеринке, которую они устраивают в пансионе. Но она не захотела обращаться в полицию, и поэтому обратилась ко мне, частному детективу, который, не привлекая к себе излишнего внимания, сможет прояснить ситуацию. Вот, собственно, и все. Очень уж странно господа американцы себя вели, чем и вызвали подозрения хозяйки пансиона. Возможно, она слишком мнительна. Но может быть и так, что она слишком уж спокойно ко всему относится. Что до меня, то я еще недостаточно вник в это дело, чтобы выносить окончательные суждения.
Американец, наконец, не выдержал.
— Недостаточно вникли? — закричал он. — Может, вы и в дальнейшем собираетесь лезть в наши дела?
— Пока не знаю. Может быть, выложите карты на стол?
— Что вы имеете в виду?
— Скажите откровенно — в чем смысл вашего странного поведения и каковы ваши цели? Ведь ясно же, что за этим что-то кроется.
Американец улыбнулся.
— Ну хорошо, — сказал он, — если я вам сейчас все объясню, вы оставите нас в покое?
— Разумеется. Ведь в таком случае моя задача будет выполнена…
— Прекрасно. Если я признаюсь в том, что мы действительно собираемся оградить богатую даму… мисс Нелли Андерсон, которая снимает две комнаты по соседству с нами, — что вы на это скажите?
— Скажу, что вы лжете, милейший.
— Что значит «лжете»?
— Я не ребенок, не пытайтесь, меня обмануть.
— Но я вас не обманываю…
Взглянув на часы, Краг тотчас же посмотрел на посетителя, затем на дверь — взгляды достаточно красноречивы.
