Найо Марш - Смерть пэра

Кэмпбелл прошел мимо следующей двери и остановился перед третьей.

— Ваша пациентка тут, сиделка. Мы сперва заглянем к ней. Нам придется посмотреть, нет ли при ней ключа. Вы, сэр, пойдете со мной — сами увидите что к чему. Она может нам доставить массу хлопот. — Он обратился к Роберте: — А вы, мисс, пожалуйста, зайдите за нами следом, возьмите мой фонарь и закройте дверь. Если нам придется ее придержать, я вас побеспокою насчет того, чтобы помочь. И вас, сиделка. Ну, пошли.

Он повернул ключ, взглянул на Генри и быстро распахнул дверь. Потом шагнул туда, и за ним сразу же вошел Генри. Сиделка пошла следом, потом в комнату скользнула Роберта и закрыла дверь за собой.

Это была пустующая спальня для служанки. На миг Роберте показалось, что там никого нет, но потом фонарики осветили хозяйку дома. Леди Вутервуд по-жабьи сидела на полу у изголовья раскладной кровати. Она повернула голову и слепо посмотрела на свет. Оскаленный рот сперва испугал Роберту, но она сразу поняла, что женщина смеется. Волосы в беспорядке упали ей на глаза, белые потеки в углах рта поблескивали, она медленно покачивала головой из стороны в сторону. На ее голой шее было видно, как неистово бьется пульс. Поверх ночной рубашки на ней был надет темный халат, полы которого непрерывно теребили ее руки.

— Ну-ну, миледи, — сказал Кэмпбелл. — Никто вас не обидит. Вот и сиделка пришла вас уложить в постельку.

Сиделка заговорила самым расфальшивым голосом:

— Пойдемте, лапочка. Нельзя же сидеть на холодном сыром полу, правда ведь? Пошли, пошли скорей…

Леди Вутервуд отпрянула к стене.

— Давайте-ка я помогу вам подняться, — пропела сиделка и сделала движение вперед.

Леди Вутервуд моментально вскочила на ноги с гримасой боли и прижалась к стене. Руки ее судорожно шарили в складках халата, что-то крепко сжимая.

— Ну вот, так-то лучше, — проговорила сиделка. Кэмпбелл подошел поближе к леди Вутервуд, и по его знаку Генри тоже встал наизготовку.

— Идите сейчас с сиделкой, миледи, — сказал Кэмпбелл. — А мы вас под руки поддержим. Осторожно!!!

Свеча Генри покатилась по полу и погасла. Сиделка и Роберта светили фонариками на три тела, сплетенных в схватке на полу. Леди Вутервуд ухитрилась дважды ударить Кэмпбелла кулаком, прежде чем ом поймал ее правую руку. Генри вцепился в левую. Левая кисть женшины по-прежнему была сжата в кармане ее халата, но она боролась с животной силой. Внезапно комнату залил холодный электрический свет. Роберта бросила на кровать ненужный теперь фонарик.

— Сядь ей на ноги, Робин, — сдавленно произнес Генри. Роберта в мгновение ока оказалась на полу. Она изо всех сил обхватила ногами рыхлые мягкие ноги, лягавшие складки ночной рубашки и халата. «Мерзость, ну и мерзость…» — билось у нее в мыслях, но она продолжала крепко держать леди Вутервуд. Сиделка все еще тупо светила на них фонариком.

— Это пациентка для санитаров из психушки. Меня нельзя было нанимать для такого, — бормотала она невнятно, старательно целясь лучом фонарика, — это не по силам обычной сиделке.

Судорожно сжатая в кармане рука леди Вутервуд сквозь ткань халата коснулась макушки Роберты, но не разжалась. Женщина что-то произнесла, незнакомым, грубым голосом, потом замолчала.

— Что она сказала? — потребовал ответа Кэмпбелл. — Она же что-то сказала. Что?

— По-моему, по-немецки, — ответил Генри.

— Что у нее там в кармане? Да бросьте вы этот фонарик, сиделка!

Сиделка уставилась на свой фонарик.

— Ох. Как глупо, — пролепетала она и погасила фонарик.

— А теперь, — велел Кэмпбелл, — суньте руку ей в карман и посмотрите, что она там держит. Только будьте очень осторожны. Это может оказаться нож.

— Откуда возьмется нож? — спросил Генри.

Кэмпбелл не ответил. Сиделка подошла к своей пациентке и поверх головы Роберты боязливо сунула руку в карман леди Вутервуд. Девушка, глядя вверх, увидела, как лицо сиделки внезапно приобрело цвет ее накрахмаленного халата.

— Что еще там? — требовательно рявкнул Кэмпбелл.

— У нее… у нее… обе руки… в этом кармане… Генри резко бросил:

— Не валяйте дурака, сиделка! О чем вы?

Сиделка отпрянула от леди Вутервуд, указывая на карман ее халата и кивая головой.

— Я сам держу ее правую руку, — раздраженно возразил Кэмпбелл. — Что вы такое говорите?

— У нее в кармане две руки, — прошептала сиделка и упала в обморок.

Глава 19

Отрубленная рука

Такси остановилось перед домом двадцать четыре по Браммелл-стрит, выплюнуло пассажиров и умчалось во тьму и дождь.

— Довольно тихо, — заметил Найджел. — Что-то у вас нервишки пошаливают, инспектор.

— В вестибюле горит свет, — проговорил Аллейн. — Как насчет парадного входа, Фокс? Разве вы не поставили тут человека?

— Патрульному констеблю, сэр, велели стоять на крыльце, а еще одного послали патрулировать территорию, — доложил Фокс.

— Ну и где же этот ваш патрульный?

— Наверняка прячется от дождя, — буркнул Фокс. — Ох и всыплю я ему!

Аллейн решительно позвонил в дверь дома двадцать четыре. Немедленно изнутри послышался щелчок замка.

— Вот это да, — прокомментировал инспектор. — Очень неожиданно.

Дверь отворилась. На пороге стоял Моффат, бледный как смерть, кутаясь в толстый плед.

— Это вы из Скотленд-Ярда, сэр?

— Да. Здесь что-то случилось?

— Да, сэр. Что-то ужасное. Не знаю что именно, но… — Моффат поплелся за ними, оставив дверь открытой.

— Где это? — спросил Аллейн. — Мы все тут. Лучше закройте-ка дверь. Где постовой, который здесь дежурил?

— Мистер Кэмпбелл, сэр? Он наверху, сэр, и доктор тоже там.

— Доктор? — резко воскликнул Аллейн.

— А возле гостиной, где лежит его светлость, стоит полицейский. Наверное, стряслось что-то ужасное…

— Мы поднимемся, — бросил Аллейн. — Какой этаж?

— Четвертый, сэр. А его светлость лежит на втором. Ее светлость, сэр, так кричали, что жутко было слушать…

Аллейн уже был на середине лестницы. Остальные помчались за ним. Моффат что-то блеял позади. Площадка четвертого этажа была залита ярким светом. Наверху Аллейн обнаружил трех человек. Сиделка в докторском накрахмаленном халате, белая как полотно, лежала на полу, словно кукла, брошенная возле перил. Над нею стояли Генри Миног и Роберта Грей. Их лица тоже были смертельно бледны. Едва завидев Аллейна, сиделка заявила:

— Со мной все в порядке, я готова работать дальше. Не знаю, что на меня нашло. Просто как-то даже неестественно. Я никогда раньше не засыпала на дежурстве. Если я нужна доктору…

— А где доктор?

— Он в четвертой комнате по коридору, — ответил Генри. — Но не перепутайте с третьей комнатой. Там взаперти сидит моя тетушка, окончательно спятившая. А в кармане у нее — рука ее мужа.

— Руку они забрали, — срывающимся голосом поправила сиделка.

Аллейн зарысил по коридору, за ним Фокс.

— Боже праведный, ты что такое городишь, Генри? — воскликнул Батгейт.

— Привет, Найджел, — сказал Генри. — Ступай за своими приятелями и узнай.

— Но…

— Ради всего святого, — попросил Генри, — оставь нас в покое.

Найджел побежал за Аллейном и Фоксом.

В четвертой комнате по коридору Аллейн исследовал тело Уильяма Хихикса, лежавшее на постели на правом боку, завернутое в одеяло до подбородка. На левом виске красовалась окровавленная вмятина: отметина, похожая на след подковы, концы которого доходили до щеки. Когда Аллейн откинул одеяло вниз, ему открылась глотка Хихикса. На простыне возле него лежала бритва. Инспектор наклонился поближе.

— Уже остывает, — сказал он.

— Умер часа два назад, — заметил Кертис.

Кровать стояла вдоль левой стены комнаты. Между изголовьем и задней стеной оставалось небольшое пространство. Аллейн втиснулся туда и сделал выразительный жест над шеей трупа.

— Да, именно так, — кивнул Кертис. — Обратите внимание, разрез начинается внизу справа над ключицей и идет вверх почти к левому уху.

— На них-то крови нет, сэр, — сказал Кэмпбелл. — Ни на ней, ни на ком-нибудь еще.

Аллейн показал на разрез на пижамной куртке Хихикса. Кертис кивнул.

— Знаю, знаю. Все сделано под одеялом. Посмотрите-ка на это.

Аллейн нагнулся и прищурился на что-то, лежащее под ногами.

— Она оглушила его вот этим сапогом, сэр. На каблуке кровь.

— Осторожно заверните это, Кэмпбелл. Отметьте мелом все что следует. Нам нужны Бэйли и Томпсон.

— Они уже едут, — отозвался Кертис.

— Вот и отлично. — Аллейн взял покрывало, лежавшее в ногах кровати, и накрыл им тело. — Та же самая идея, — заметил он, — только с небольшими вариациями. Она усвоила, что повреждение мозга не всегда означает немедленную смерть, но все-таки предварительно оглушила свою жертву. Это действует безотказно. Два часа назад, вы говорите?