Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит» - Энтони Бучер
— Да, лейтенант, — признал человечек. — Но в чём дело?
— В чём? У вас железное алиби, вот в чём. С учётом Ридгли в кровати под охраной, остаются только трое из вас; и прежде чем мы начнём сегодня вечером наше маленькое совещание, я…
— Лейтенант, — запротестовала Морин, — вы же не думаете, что это один из «Иррегулярных»?
— Я знаю, что я думаю, — сказал лейтенант Финч.
* * *
ТЕЛЕФОННЫЕ РАЗГОВОРЫ
— Алло. Дом отдыха Уизерса.
— Алло. Это лейтенант Финч из департамента полиции. Доктор Руфус Боттомли здесь?
— Простите. Доктор Боттомли только что ушёл.
— Могу я тогда поговорить с доктором Уизерсом?
— Простите. Доктор Уизерс…
— Это срочно. По рабочему вопросу.
— Очень хорошо. Посмотрю, смогу ли я его найти.
— Алло. Говорит Уизерс.
— Доктор Уизерс, это лейтенант Финч из полиции. Можете сказать мне, когда доктор Боттомли сегодня прибыл в ваш санаторий?
— Почему не спросить его самого?
— Он ещё не вернулся сюда, а это срочно. Пожалуйста, скажите мне, когда он приехал?
— Полагаю, вы знаете, чего хотите, лейтенант, и не вижу, какой это может причинить вред. Он добрался сюда около двух.
— Вы знаете, где он был до этого? Мы проверили его передвижения до половины двенадцатого, и…
— О, я думал, вы хотели знать, во сколько он появился здесь. Я встретил его в Голливуде, чтобы вместе пойти на ланч, примерно без четверти двенадцать. Он был со мной до тех пор, пока не ушёл минут десять назад. Что ещё я могу для вас сделать, лейтенант?
— Алло. Говорит секретарь мистера Арбэтнота.
— Алло. Это Ассоциация профессионального устройства беженцев?
— Мистер Арбэтнот — секретарь западного отделения АПУБ. Вы хотите говорить с ним?
— Да. Это…
— Простите, но мистера Арбэтнота сейчас нет. Вы не могли бы оставить сообщение?
— Это лейтенант Финч из полиции Лос-Анджелеса. Я…
— Как это пишется?
— Я не хочу оставлять никаких сообщений. Я…
— Очень хорошо. Я скажу мистеру Арбэтноту, что вы звонили.
— Минутку, персик мой. Не вешай трубку. Ты знаешь человека по имени Отто Федерхут?
— Как вы себя назвали?
— Как?! Я лейтенант Финч из департамента полиции Лос-Анджелеса, и я…
— О, полиция! Могу я помочь?
— Теперь ты говоришь. Почти как человек. Слушай, персик мой, если хочешь, то, возможно, ты поможешь раскрыть убийство.
— О-о!
— А теперь слушай. Ты знаешь человека по имени Отто Федерхут?
— Да. Он был здесь сегодня.
— Во сколько?
— Минутку. Он есть у меня в расписании. Приехал в 12:35. Мистер Арбэтнот как раз собирался на ланч, так что они ушли вместе. Он вернулся и оставался до… до 14:45.
— Теперь ещё один вопрос. Мы знаем, что он уехал из Голливуда на автобусе в 11:32. Сходится?
— Посмотрю в расписании. 11:32 (это из Кауэнги?) прибывает в Пасадену в 12:25. Должно быть, он взял на станции такси, чтобы добраться сюда к этому времени — мы чуть южнее. Вот! Я раскрыла ваше убийство?
— Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.
— Кафедру английского языка, пожалуйста.
— Кафедра английского языка.
— Алло. Секретарь кафедры?
— Говорит мисс Фриз.
— Это лейтенант Финч из департамента полиции Лос-Анджелеса. Не могли бы вы сообщить, был ли сегодня у вас профессор Фернесс?
— Ну да. Был тут с одиннадцати до половины третьего.
— Он всё это время был на кафедре?
— Нет, не совсем. Он на полчаса выходил в библиотеку и уходил на ланч. Остальное время он здесь читал или диктовал мне письма.
— Спасибо, мисс Фриз.
— Ох, лейтенант. Ничего не случилось, правда? Он казался таким милым молодым человеком, уверен, у него не может быть каких-то серьёзных проблем.
— Нет, ничего особенного. Там… да, его машина попала в аварию. Мы проверяем, не был ли он там сам.
— О. Это хорошо. И, лейтенант…
— Да?
— Когда вы увидите профессора Фернесса, пожалуйста, напомните ему, что он забыл подписать письма, которые надиктовал.
* * *
Лейтенант Финч посмотрел в свои записи:
— И всё это, — пробормотал он, — так чертовски далеко от Мейн-стрит, что даже временные зазоры не помогают. Что ж, посмотрим, что будет сегодня вечером.
* * *
ГЛАЗАМИ АСМОДЕЯ
Совещание в тот вечер было назначено на 20:30. В 19:30:
Доктор Руфус Боттомли расчёсывал свою роскошную эспаньолку и с горькой нежностью думал о девушке в кабинете доктора Уизерса.
Дрю Фернесс пытался выбрать галстук и задавался вопросом, действительно ли его одежда показалась мисс ОʼБрин настолько консервативной. Джонадаб Эванс писал письмо своим издателям и размышлял, не был ли вкус супа миссис Хадсон обязан своим великолепием щепотке шафрана.
Герр Отто Федерхут стоял в душе, прикрыв седую гриву ярко-зелёной шапочкой, и задавался вопросом, даст ли его посещение АПУБ хоть что-нибудь.
Харрисон Ридгли лежал в кровати, желая, чтобы сиделка ушла и позволила ему завершить начатый им план.
Морин ОʼБрин решила, учитывая характер встречи, что высокий воротничок больше подойдёт.
Ф. Х. Вейнберг возражал А. К., что завтра они непременно начнут съёмки.
Миссис Хадсон решила, что, независимо от цели совещания, после него им непременно захочется поесть.
Лейтенант Э. Джексон только что был осенён блестящей идеей, которую лучше всего можно изобразить обычной лампочкой из карикатур.
Лейтенант Герман Финч, не слишком религиозный человек, поблагодарил жену за хороший обед, поцеловал её на прощание и попросил помолиться за него.
Вернон Крюз, экстраординарная личность, сидел под чёрными бакенбардами комиссара В. Н. Плотникова на банкете Друзей Советской Демократии, обдумывая свою речь в защиту капитализма и недоумевая, почему он до сих пор не получил тот чек.
Сержант Ватсон по пути на службу остановился поиграть в пинбол. Он знал, что аптекарь копу не заплатит, но ему нравилось смотреть, как крутится мячик. Он вообще ни о чём не думал.
Даже Асмодей, этот хромой дьявол, что сквозь крыши взирал на самые тайные деяния людей, не мог бы сказать, какая из этих мыслей маскировала скрытую радость — радость человека, знающего, что он убил мудро и хорошо.
Глава 22
— Похоже, — робко начал Джонадаб Эванс, — что сегодня вечером председателем буду я. Доктор Боттомли после вчерашних беспокойств всё ещё не хочет, герр Федерхут ссылается на трудности с языком, мистер Ридгли неспособен физически, а профессор Фернесс находит председательское кресло слишком напоминающим классную комнату. Таким образом, боюсь, вам придётся извинить мою несчастную неуклюжесть в этом качестве.
Гостиную 221б, в которой столь многое произошло за последние сорок восемь часов, вновь заняла полная решительных намерений группа. Оставшиеся четверо «Иррегулярных» (даже Харрисон Ридгли, настоявший, чтобы его спустили вниз, несмотря ни
