Жорж Сименон - Промах Мегрэ

Они стояли на лестнице. Фюмаль, казалось, думал, глядя на Мегрэ, а не подстроили ли ему здесь ловушку.

— Ну и когда это начнется?

— Когда вы захотите.

— Завтра утром.

— Договорились. Я пришлю вам кого-нибудь завтра утром. Когда вы обычно уходите из дому?

— По-разному. Завтра я должен быть на Ла-Виллетт к восьми утра.

— Инспектор будет здесь в половине восьмого.

Они услышали, как открылись и закрылись ворота.

Спустившись на второй этаж, увидели маленького лысого человека, одетого в черное, который шел им навстречу, держа шляпу в руках. Он производил впечатление близкого семье человека. Он посмотрел на Мегрэ, потом на Фюмаля слегка вопросительно:

— Это комиссар Мегрэ, Жозеф. Мне нужно было уладить с ним одно дельце. — И, обращаясь к комиссару: — Это Жозеф Гольдман, мой поверенный в делах, можно сказать, моя правая рука. Все зовут его просто месье Жозеф.

Месье Жозеф, держа под мышкой черную кожаную папку, улыбнулся как-то странно, показав ряд испорченных зубов.

— Я вас не провожаю, комиссар. Виктор откроет вам дверь.

Виктором был тот самый, в полосатом жилете, ожидавший его внизу.

— Так мы договорились — завтра утром.

— Договорились, — повторил Мегрэ.

Он не помнил, когда у него было такое ощущение бессилия, а точнее, какой-то нереальности происходящего.

Даже само здание казалось ненастоящим! А еще ему показалось, что, закрывая за ним дверь, лакей хитро улыбнулся.

Вернувшись на набережную Орфевр, комиссар задумался о том, кого же ему назавтра послать охранять Фюмаля, и остановил свой выбор на Лапуэнте, которого и проинструктировал:

— Приедешь туда в половине восьмого. Куда бы он ни поехал, находись рядом с ним. Он будет на машине.

Вполне вероятно, что попытается вывести тебя из равновесия.

— А зачем?

— Не важно. Постарайся не поддаваться.

Он должен был заниматься пожилой англичанкой, следы которой обнаружились теперь в Мобеже. На сто процентов это опять была не она. Уже потеряли счет ложным следам, пожилым англичанкам, которых видели везде, во всех городах Франции.

Позвонил инспектор Ваше за инструкциями:

Что мне делать? Торчать в доме или на улице?

— Как хочешь.

— Несмотря на дождь, я лучше побуду на улице.

Это был еще один человек, которому не понравилась атмосфера дома на бульваре Курсель.

— Я пришлю кого-нибудь сменить тебя около двенадцати ночи.

— Хорошо, патрон. Спасибо.

Мегрэ поужинал дома. Этой ночью зубы у жены не болели, и он проспал без просыпу до половины восьмого. Как обычно, ему принесли чашку кофе в постель, и он первым делом взглянул в окно, за которым небо было таким же свинцовым, как и в предыдущие дни.

Мегрэ только зашел в ванную, как раздался телефонный звонок. Он услышал, как жена говорила:

— Да… да… Одну минуточку, месье Лапуэнт…

Это означало катастрофу. Действительно, в половине восьмого Лапуэнт должен был заступить на дежурство в доме на бульваре Курсель. А если он позвонил…

— Алло… Да, это я…

— Послушайте, патрон… Тут кое-что случилось….

— Он мертв?

— Да.

— И что с ним случилось?

— Неизвестно. Может быть, отравлен. Ранения не видно. Я лишь только взглянул на него. Медицинский эксперт еще не приехал.

— Я сейчас буду.

Ну разве он ошибся, подумав, что Фюмаль принесет ему только неприятности?

Глава 3

Прошлое лакея и человек, проживающий на четвертом этаже

Бреясь, Мегрэ почувствовал, что у него неспокойно на душе. Может быть, оттого, что он испытывал к Фюмалю личную неприязнь? Внезапно он спросил себя, полностью ли он выполнил свой долг. Торговец мясом пришел просить у него защиты. Допустим, при этом он вел себя очень агрессивно, запросил поддержки министра и почти открыто пытался угрожать Мегрэ.

Но тем не менее комиссар должен был выполнять свою работу. Сделал ли он все возможное? Он лично поехал на бульвар Курсель, но не потрудился проверить все двери, все выходы, отложив это дело на следующий день, как отложил и допрос всех слуг.

Он послал инспектора сторожить дом снаружи. С половины восьмого, если бы Фюмаль не был убит, рядом с ним находился бы Лапуэнт, в то время как Люка на улице Рамбюто и в других местах продолжал бы свое расследование.

Действовал бы он по-другому, не будь ему этот человек антипатичен, не окажись у них старых счетов, касайся дело любого другого крупного деятеля Парижа?

Перед тем как позавтракать, он позвонил в прокуратуру, а потом на набережную Орфевр.

— Ты не вызовешь себе машину? — спросила мадам Мегрэ, которая в такие минуты старалась занимать как можно меньше места.

— Я возьму такси.

На Больших бульварах было пустынно, лишь иногда появлялись неясные фигуры, выходившие из метро и спешившие к воротам. Напротив дома 586 по бульвару Курсель стояла машина, это была машина доктора, а когда комиссар позвонил, ему тут же открыли.

Лакей, которого он видел вчера, не успел побриться, но уже надел свой жилет с желтыми и черными полосами. У него были очень густые брови, и Мегрэ некоторое время рассматривал его, как будто пытался что-то вспомнить.

— Где это произошло? — спросил он.

— На втором этаже, в кабинете.

Поднимаясь по лестнице, комиссар подумал, что позже он займется этим Виктором, который его заинтересовал. Лапуэнт вышел ему навстречу на площадку, служившую залом ожидания.

— Я ошибся, патрон, извините меня. В том положении, в котором я его видел, было невозможно заметить рану.

— Он не отравлен?

— Нет. Врач, когда перевернул его, увидел зияющую рану на спине, в области сердца. Выстрел был произведен в упор.

— А где его жена?

— Не знаю. Она не спустилась.

— А секретарша?

— Она должна быть где-то здесь. Пойдемте со мной.

Я только теперь начинаю немного ориентироваться в доме.

Просторный салон, в окна которого была видна ограда парка Монсо, производил впечатление нежилого, и, несмотря на центральное отопление, воздух там был сырым.

Пройдя по коридору, выстланному красным ковром, они обнаружили с правой стороны первый кабинет, совсем небольшой, где Луиза Бурж стояла около окна, выходящего во двор. Рядом с ней находилась служанка. Обе молчали; Луиза Бурж посмотрела на Мегрэ с беспокойством, несомненно спрашивая, как он будет действовать в отношении ее, после ее вчерашнего визита на набережную Орфевр.

— Где он? — только и спросил комиссар.

Она показала на одну из дверей:

— Там.

Это был второй кабинет, побольше, тоже с красным ковром, обставленный мебелью в стиле ампир. Около кресла лежало тело, а врач, которого Мегрэ не знал, стоял рядом с ним на коленях.

— Мне сказали, что речь идет о выстреле в упор?

Врач кивнул в знак согласия. Комиссар уже заметил, что на убитом была та же одежда, что и накануне, — выходило, что он не переоделся на ночь.

— В котором часу это произошло?

— Насколько я могу судить по первому впечатлению, где-то к концу вечера, может быть между одиннадцатью и двенадцатью.

Против своей воли Мегрэ подумал о деревне Сен-Фиакр, о школьном дворе, о толстом мальчишке, которого никто не любил и которого звали Бум-Бум или еще Резиновый Шар.

Перевернув его, врач придал ему странную позу, и казалось, вытянув руку, он показывал на угол комнаты, где, кстати, находилась лишь нимфа из пожелтевшего мрамора на своей подставке.

— Смерть была мгновенной, не так ли?

Рана, в которую можно было бы засунуть кулак, делала вопрос неуместным. Но комиссару было не по себе — это дело оказалось не таким, как другие.

— Его жену предупредили?

— Кажется, да.

Он прошел в соседнюю комнату, задал тот же вопрос секретарше:

— Его жену предупредили?

— Да. Ноэми поднялась к ней, чтобы сообщить об этом.

— Она не спустилась?

Мегрэ начинал понимать, что здесь все шло не так, как в нормальном доме.

— Когда вы его видели в последний раз?

— Вчера вечером, около девяти часов.

— Он вас вызвал?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы продиктовать мне письма. Стенографическая запись — в моем блокноте. Я еще не успела их напечатать.

— Письма важные?

— Не более и не менее, чем остальные. Он довольно часто диктовал по вечерам.

Ей не нужно было ничего добавлять, чтобы Мегрэ понял, что девушка хотела сказать: если ее патрон заставлял ее подниматься в кабинет по окончании рабочего дня, то делал это исключительно для того, чтобы позлить ее.

Ведь Фердинанд Фюмаль только и делал в течение всей своей жизни, что злил людей.

— К нему кто-нибудь приходил?

— Не в то время, что я была здесь.

— Он кого-то ждал?

— Мне кажется, что ждал. Ему кто-то позвонил, и он сказал, чтобы я шла спать.

— В котором часу это было?

— В половине десятого.

— И вы пошли спать?

— Да.

— Совсем одна?

— Нет.

— Где находится ваша комната?

— Там же, где и комнаты других слуг, над конюшнями, которые сейчас используются как гаражи.