Агата Кристи - Том 2
Нарракот улыбнулся и, еще раз попросив, чтобы Эванс подождал, продолжил осмотр. В одном из углов комнаты находился внушительных размеров шкаф. Он и сам-то походил на маленькую комнату. Здесь были небрежно увязанные две пары лыж, пара весел, с десяток клыков гиппопотама, удочки, лески, различное рыболовное снаряжение, сумка с клюшками для гольфа, теннисная ракетка, высушенная и набитая чем-то ступня слона, шкура тигра. Было ясно, что, позволив занять Ситтафорд-хаус, капитан Тревильян забрал самые дорогие для него вещи, не доверяя их женщинам.
– Смешно везти все это с собой. Дом ведь был сдан всего на несколько месяцев?
– Совершенно верно, сэр.
– Не лучше ли было бы запереть эти вещи в Ситтафорд-хаусе?
И еще раз ухмыльнулся Эванс.
– Разумеется, самое верное дело, – согласился он. – И ведь там множество шкафов. Кэптен сам вместе с архитектором проектировал дом, и только женщина в состоянии оценить его гардеробную. Оставить вещи там, сэр, было бы самое разумное. Тащить все это сюда – это, скажу я вам, была работа, и еще какая! Но куда там, кэптен и мысли не мог допустить, что кто-то дотронется до его вещей. А запри их, так женщина, говорил он, обязательно найдет способ до них добраться. Это, говорил он, любопытство. Лучше уж не запирать, если не хотите, чтобы их трогали. Но самое правильное – забрать их с собой, тогда уж будешь уверен, что с ними все в порядке. Ну вот мы их и забрали сюда, да… непросто это все было, да и недешево, но ведь эти штуки для кэптена – они словно его дети.
На большее Эвансу уже не хватило дыхания, и пришлось сделать паузу.
Инспектор задумчиво кивнул. Был еще один вопрос, который его интересовал, и он счел момент подходящим, чтобы ненавязчиво перейти к новой теме.
– Эта миссис Уиллет, – небрежно бросил он, – она что, приятельница или просто знакомая капитана?
– Ну что вы, сэр, они совсем не были знакомы.
– Вы уверены в этом? – быстро спросил инспектор.
– Уверен?.. – Бойкость инспектора сбила с толку бывалого моряка. – Вообще-то, кэптен не говорил об этом… Да нет же, я точно знаю.
– Я спрашиваю, – пояснил инспектор, – потому что время для найма дома довольно необычное. Но, если эта миссис Уиллет была знакома с капитаном Тревильяном и знала дом, она могла написать ему и договориться об аренде.
Эванс покачал головой:
– Это же агенты от «Вильямсона», они написали, сообщили, что у них есть запрос от леди.
Инспектор Нарракот нахмурился. Сдача Ситтафорд-хауса представлялась ему очень странной.
– Я полагаю, что капитан Тревильян и миссис Уиллет все-таки встречались? – спросил он.
– Конечно. Она приезжала посмотреть дом, и он ей все показывал.
– И вы совершенно уверены, что они до того не встречались?
– Совершенно, сэр.
– А они… – Инспектор приостановился, соображая, как бы поделикатнее сформулировать этот щекотливый вопрос: – Они ладили друг с другом? Были дружески настроены?
– Она – да. – Легкая улыбка скользнула по губам Эванса. – Была, можно сказать, внимательна к нему. Восхищалась домом, интересовалась, не по его ли проекту построен. Можно даже сказать – слишком уж была внимательна.
– А капитан?
– До такого еще не дошло, чтобы подобные дамы своими излияниями хотя бы немного растопили лед. Вежливость – и ничего более. И не принимал приглашений.
– Приглашений?
– Да, сэр. Она говорила, считайте, что вы и не сдаете дом, и в любое время заглядывайте. Так она и сказала – заглядывайте. А будешь тут заглядывать, когда живешь в шести милях!
– Она, кажется, была не прочь почаще видеться с капитаном?
Нарракот заинтересовался. Не связана ли с этим аренда дома? Не предлог ли это просто, чтобы познакомиться с капитаном Тревильяном? Не уловка ли, в самом деле? Она могла рассчитывать, что он переселится в один из маленьких бунгало, например к майору Барнэби.
Ответ Эванса мало что разъяснил ему.
– Очень уж она, говорят, гостеприимная леди. Каждый день у нее кто-нибудь то на обеде, то на ужине.
Нарракот кивнул. Больше тут ничего не добиться. Надо как можно скорее побеседовать с миссис Уиллет. Выяснить все о ее неожиданном приезде.
– Ну вот, Поллак, теперь наверх, – сказал он, и, оставив Эванса в столовой, они пошли на второй этаж.
– Думаете, все в порядке? – шепотом спросил сержант и мотнул головой через плечо в сторону закрытой двери в столовую.
– Кажется, так, – сказал инспектор. – Но кто знает? Он не дурак, этот парень, кто угодно, только не дурак.
– Да, видать, смышленый малый.
– То, что он говорит, – продолжал инспектор, – похоже на правду. Все четко, не крутит. И тем не менее кто знает…
С этими словами, столь соответствующими его осторожному и подозрительному складу характера, инспектор приступил к осмотру верхнего этажа.
Три спальни и ванная. Две спальни – явно необитаемые, ими, очевидно, не пользовались несколько недель. Третья – спальня капитана Тревильяна – в полном строгом порядке. Инспектор походил по ней, открывая ящики и шкаф. Все находилось на своих местах. Это была комната аккуратного до фанатизма человека. Закончив осмотр, Нарракот заглянул в примыкавшую ванную комнату. И тут все было на месте. Он бросил последний взгляд на аккуратно разобранную кровать с приготовленной, сложенной пижамой.
– И здесь ничего, – сказал он, покачав головой.
– Да, все как будто в полном порядке.
– В кабинете, в столе, есть бумаги. Лучше займитесь ими, Поллак. А Эванса мы отпустим. Я могу потом зайти к нему домой.
– Хорошо, сэр.
– Тело можно убрать. Между прочим, надо будет повидаться с Уорреном. Он ведь живет тут неподалеку?
– Да, сэр.
– В направлении «Трех корон» или в другую сторону?
– В другую сторону.
– Тогда я сначала зайду в гостиницу. Ну давай, сержант.
Поллак отправился в столовую отпустить Эванса. Инспектор вышел через парадную дверь и быстро зашагал к «Трем коронам».
Глава 6
В «Трех коронах»
Инспектору Нарракоту удалось увидеть майора Барнэби не раньше, чем он завершил длительную беседу с миссис Беллинг, полноправной владелицей гостиницы. Миссис Беллинг была толста и впечатлительна, к тому же весьма многословна: не оставалось ничего другого, как терпеливо слушать ее, пока не будет исчерпана тема.
– И в такой-то вечер, – говорила она. – Кто бы мог подумать!.. Бедный, милый джентльмен. И все эти грязные бродяги. Сколько раз я говорила и еще раз повторяю: терпеть не могу этих грязных бродяг. А кто их любит? У капитана даже собаки не было, чтобы защитила его. Не выносил собак, бродяги тоже не выносят. А впрочем, никогда не знаешь, что делается у тебя под носом.
– Да, мистер Нарракот, – продолжала она, отвечая на его вопрос, – майор сейчас завтракает. Вы найдете его в столовой. И что за ночь он провел, без пижамы и прочего… Даже и представить себе не могу. Говорит, все равно, мол, ему… Такой расстроенный, странный… Да и не мудрено, ведь лучшего друга убили, очень уж приятные джентльмены они оба; правда, считают, что капитан денежки сильно любил. Ну и ну, всегда думала, что в Ситтафорде, в глуши, страшновато жить, и вот вам – ухлопали капитана в самом Экземптоне. В жизни случаются такие вещи, каких и не ждешь совсем, правда, мистер Нарракот?
Инспектор сказал, что, несомненно, так оно и есть, потом спросил:
– Кто у вас вчера останавливался, миссис Беллинг? Были приезжие?
– Сейчас, дайте сообразить. Мистер Морсби и мистер Джоунз – это коммерсанты – и еще молодой джентльмен из Лондона. Больше никого. Да в это время года больше и не бывает. Зимой здесь очень спокойно. Да, был еще один молодой джентльмен, приехал последним поездом. Я его назвала «носатый молодой человек». Он еще не поднимался.
– Последним поездом? – переспросил Нарракот. – Тем, что прибывает в десять часов? Не думаю, что нам стоит из-за него волноваться. А вот по поводу другого, что из Лондона? Вам он знаком?
– В жизни не видела. Но уж не коммерсант, нет, пожалуй, благороднее. Не припомню сейчас его имени, но можно посмотреть в книге записей. Сегодня утром уехал первым поездом в Эксетер, и все. В шесть десять. Очень интересно. Хотелось бы знать, что ему здесь понадобилось?
– И он ничего не говорил о своих делах?
– Ни слова.
– А из дому он выходил?
– Приехал в обед, ушел около половины пятого, а вернулся примерно в двадцать минут седьмого.
– И куда же он выходил?
– Ни малейшего представления, сэр. Может быть, просто прогуляться. Это было еще до того, как пошел снег, но день для прогулок все равно был не слишком приятный.
– В четыре тридцать ушел и в шесть двадцать вернулся… – задумчиво произнес инспектор. – Довольно странно. Он не упоминал капитана Тревильяна?
