Джон Карр - Клетка для простака. Тот, кто шепчет
– Я не хочу совать нос в чужие дела, мисс Морелл. Все это останется между нами. Но раза два за вечер я с удивлением заметил, что вас значительно больше интересует Фей Ситон, чем «Клуб убийств».
– Что заставляет вас так думать?
– Разве я ошибаюсь? Профессор Риго тоже заметил это.
– Да. Вы не ошиблись. – Она сказала это после недолгого колебания, энергично кивнув головой, после чего отвернулась от Майлса. – Поэтому я должна вам кое-что объяснить. И я хочу это сделать. Но сначала, – она снова повернулась к нему, – могу ли я задать вам один ужасно бестактный вопрос? У меня тоже нет желания совать нос в чужие дела, право же, нет, – но могу я задать вам этот вопрос?
– Разумеется. Что вас интересует?
Барбара слегка постучала пальцем по фотографии Фей Ситон, лежащей на столе рядом с измятой рукописью профессора Риго.
– Она заворожила вас, правда? – спросила девушка.
– Ну… да. Думаю, да.
– Вы стараетесь представить себе, каково это – быть влюбленным в нее?
Если первый вопрос привел его в легкое замешательство, то второй совершенно ошеломил.
– Вы ясновидящая, мисс Морелл?
– Простите меня! Но разве я не права?
– Нет! Подождите! Продолжайте! Это начинает заходить слишком далеко!
Фотография в самом деле оказывала на него гипнотическое действие, он не мог бы с чистой совестью отрицать это. Но она просто возбуждала любопытство, очаровывая своей загадочностью. Майлса всегда слегка забавляли романтические истории с трагическим концом, в которых какой-нибудь бедолага влюблялся в женщину, изображенную на картине. Разумеется, такое порой действительно случалось, но он все равно относился к подобным рассказам с изрядной долей недоверия. И конечно же в данном случае ни о чем таком не могло быть и речи.
Серьезность Барбары рассмешила его.
– Как бы то ни было, – ушел от ответа Майлс, – чем вызван ваш вопрос?
– Словами, которые вы сказали сегодня вечером. Пожалуйста, не старайтесь их вспомнить! – На губах Барбары появилась насмешливая гримаска, но глаза улыбались. – Вероятно, я просто устала и у меня разыгралось воображение. Забудьте то, что я сказала! Просто…
– Видите ли, мисс Морелл, я историк.
– Да?! – воскликнула она с явной симпатией. Майлс немного смутился.
– Боюсь, мое заявление прозвучало напыщенно. Но так уж вышло, что это правда, как бы ни были скромны мои успехи на ниве истории. Это моя работа, мой мир заполняют люди, которых я никогда не встречал. Я пытаюсь оживить их в своем воображении, постичь души мужчин и женщин, ставших прахом еще до моего рождения. Что же касается Фей Ситон…
– Она на редкость привлекательна, не так ли? – Барбара показала на фотографию.
– В самом деле? – холодно сказал Майлс. – Фотография действительно неплохая. Цветные фотографии, как правило, отвратительны. Но как бы то ни было, – добавил он, помимо воли осторожно возвращаясь к той же теме, – эта женщина не более реальна, чем Агнес Сорель или… Намела Гойт. Нам ничего о ней не известно. – Он помедлил, пораженный одной мыслью. – Если подумать, мы даже не знаем, жива ли она.
– Да, – медленно проговорила девушка. – Да, мы даже этого не знаем.
Барбара медленно поднялась и слегка провела костяшками пальцев по столу, словно что-то с него сметала. Она глубоко вздохнула.
– Я хочу еще раз попросить вас, – проговорила она, – забыть все, что я только что сказала. Это была всего лишь моя глупая фантазия, она ни к чему не могла привести. Что за странный выдался вечер! Профессор Риго, похоже, околдовал вас, правда? Кстати, – неожиданно сказала она, повернув голову, – не слишком ли долго профессор Риго разыскивает официанта?
– Профессор Риго, – позвал Майлс, затем повторил громче: – Профессор Риго!
И снова, как тогда, когда сам ныне куда-то запропастившийся профессор звал официанта, был слышен лишь шум ливня, доносившийся из темноты за окном. На призыв Майлса никто не отозвался.
Глава 6
Майлс встал и направился к двойным дверям. Он рывком распахнул их и заглянул во внешний зал, темный и пустой. С импровизированного бара уже убрали бутылки и бокалы, и горел всего один светильник.
– Странный вечер, – заявил Майлс, – вы совершенно правы. Сначала в полном составе исчезает «Клуб убийств». Затем профессор Риго рассказывает нам какую-то невероятную историю, – Майлс тряхнул головой, словно стараясь избавиться от наваждения, – и чем больше думаешь над ней, тем она кажется более невероятной. Потом исчезает он сам: здравый смысл подсказывает, что он просто пошел… не важно куда. Но в то же время…
Ведущая в холл дверь красного дерева открылась. В нее скользнул метрдотель Фредерик, его круглое лицо выражало холодное осуждение.
– Профессор Риго, сэр, – заявил он, – находится внизу. Он разговаривает по телефону.
Барбара, которая уже давно взяла свою сумочку и задула трепещущее пламя чадящей свечи, последовала за Майлсом во внешний зал. И резко остановилась.
– Говорит по телефону? – переспросила Барбара.
– Да, мисс.
– Но, – ее слова прозвучали почти комично, – он отправился на поиски официанта, который принес бы нам что-нибудь выпить!
– Да, мисс. Когда он был наверху, ему позвонили.
– Кто ему позвонил?
– По-моему, мисс, доктор Гидеон Фелл. – Последовала небольшая пауза. – Почетный секретарь «Клуба убийств». – Снова небольшая пауза. – Доктору Феллу стало известно, что профессор Риго звонил ему отсюда сегодня вечером, и доктор Фелл сделал ответный звонок. – Действительно ли в глазах Фредерика появился опасный блеск? – По-видимому, мисс, профессор Риго чрезвычайно разгневан.
– О Господи, – пробормотала Барбара; в ее голосе звучал настоящий страх.
На спинке одного из обтянутых розовой парчой стульев, чинно, как в похоронном бюро, расставленных по комнате, висели меховая накидка и зонтик девушки. С деланно беззаботным видом, который никого бы не смог обмануть, она взяла их и набросила накидку на плечи.
– Мне ужасно жаль, – сказала она Майлсу. – Но я должна уйти.
Он в изумлении уставился на нее:
– Но послушайте! Вы не можете сейчас уйти! Разве старина Риго не расстроится, если, когда вернется, не застанет вас здесь?
– И наполовину так не расстроится, как расстроился бы, если, вернувшись, застал бы меня здесь, – убежденно сказала Барбара. Она неловким движением открыла сумочку. – Я хочу внести свою долю за обед. Все было очень мило. Я… – Она просто не знала, куда деваться от смущения. Из ее набитой доверху сумочки посыпались на пол монеты, ключи и пудреница.
Майлс едва удержался от смеха, вызванного отнюдь не этой оплошностью. Его словно осенило. Он наклонился, подобрал упавшие предметы, бросил их в сумочку и защелкнул ее.
– Вы все это подстроили, не так ли? – спросил он.
– Подстроила? Я…
– Господи, да ведь это вы сорвали заседание «Клуба убийств»! Каким-то образом вам удалось избавиться от доктора Фелла, и судьи Коулмена, и госпожи Эллен Най, и дядюшки Тома Кобли, и всех остальных! Всех, кроме профессора Риго, потому что вам хотелось услышать о Фей Ситон от непосредственного участника этих событий! Но вы знали, что в «Клуб убийств» не допускаются никакие гости, кроме докладчика, поэтому мое появление было для вас полной неожиданностью…
Она остановила поток его слов, проговорив с глубочайшей серьезностью:
– Прошу вас! Не издевайтесь надо мной!
Стряхнув его руку со своей, она бросилась к двери. Фредерик, ледяной взгляд которого был прикован к углу потолка, медленно посторонился, давая ей дорогу; весь вид метрдотеля говорил о том, что он мог бы и вызвать полицию. Майлс поспешил за Барбарой:
– Послушайте! Постойте! Я не обвинял вас! Я…
Но она уже бежала по устланному мягким ковром холлу к потайной лестнице, по которой можно было попасть на Грин-стрит.
Майлс растерянно огляделся. Напротив светилась надпись: «Гардероб для джентльменов». Он схватил свой плащ, нахлобучил на голову шляпу и вернулся к красноречиво взиравшему на него Фредерику.
– За обед «Клуба убийств» платит кто-то один? Или каждый расплачивается за себя?
– По правилам клуба, сэр, каждый его член платит за себя сам. Но сегодня…
– Понимаю, понимаю! – Майлс вложил в руку Фредерика несколько банкнотов, испытывая приятное возбуждение от мысли, что теперь может позволить себе подобный широкий жест. – Это должно покрыть все расходы. Передайте от меня глубокий поклон профессору Риго и скажите, что я позвоню ему завтра утром и принесу свои извинения. Не знаю, где он остановился в Лондоне, – Майлс решительно отмел это вставшее на его пути препятствие, – но я выясню. Э-э-э… я дал вам достаточно денег?
– Более чем достаточно денег, сэр. Однако…
