Агата Кристи - Смерть лорда Эджвера. Загадка Рэд Хауза. Убийца, ваш выход!
В одном Энтони был уверен. Кейли знает больше, чем говорит. Точнее, он изо всех сил стремится показать, что знает меньше того, что ему известно на самом деле. И Энтони как раз один из тех, кому Кейли стремится это внушить; так что если он попытается самостоятельно разнюхать, что же все-таки Кейли знает на самом деле, то Кейли вряд ли это понравится. Так что после дознания Энтони, наверно, придется переселиться в гостиницу.
Так где же правда? Она вовсе не обязательно должна говорить против Кейли, хоть он что-то и скрывает. Единственная улика против него — это странная пробежка к окну самым длинным путем, которая, к тому же, никак не вяжется с его рассказом инспектору. Но все это не вяжется и с предположением, что он соучастник убийства и хотел (делая вид, что спешит) дать своему кузену скрыться. Вряд ли это предположение верно, но его, по крайней мере, можно принять за рабочую гипотезу. Версию же, которую Кейли изложил инспектору, принять никак нельзя.
Что ж, до дознания еще остается два-три дня, в течение которых Энтони сможет поразмышлять обо всем этом под крышей Рэд Хауза. Перед подъездом гостиницы их уже ждал автомобиль. Энтони с Биллом сели сзади, хозяин поставил сумку с вещами на переднее сиденье рядом с шофером, и машина тронулась.
ГЛАВА 8
"ПОСЛУШАЙТЕ, УОТСОН"
Окна спальни Энтони выходили в парк с тыльной стороны дома. Так что сейчас к обеду он переодевался при незадернутых шторах и время от времени поглядывал в окно; по мере того, как он перебирал в уме сегодняшние события, на лице его то играла улыбка, то проскальзывало недовольство. Он все еще сидел на кровати в рубашке и брюках, с отсутствующим видом проводя щеткой по густым черным волосам, когда из-за двери послышалось "Ты тут?", и в комнату вошел Билл.
— Послушай, старик, ты бы поторопился, а то я уже оголодал, сказал он.
Энтони отложил щетку и посмотрел на Билла как-то задумчиво.
— Где Марк? — спросил он.
— Марк? Ты имеешь в виду Кейли.
Энтони, рассмеявшись, поправился:
— Ну да, конечно Кейли. Он внизу? Я через минуту буду готов. — Он быстро завершил свой туалет.
— Кстати, — сообщил Билл, в свою очередь усаживаясь на кровать. — Твоя идея с ключами — сущий вздор.
— Это еще почему?
— Так я сейчас сходил посмотрел. Только ослы вроде нас с тобой могли это упустить. Ключ от библиотеки снаружи, а все остальные внутри.
— Я знаю.
— Ах, черт, значит, ты не забыл?
— Конечно, нет, — с подчеркнутой скромностью ответил Энтони.
— Ну, вот, а я-то надеялся, что ты забудешь. Но ведь это разбивает твою гипотезу в пух и прах, верно?
— Да не было у меня никакой гипотезы. Я лишь сказал: если остальные ключи снаружи, то и ключ от кабинета вряд ли был внутри, и тогда версия Кейли разлетается в пух и прах.
— Но на самом-то деле все не так, и теперь вообще ничего понять нельзя. Какие-то ключи внутри, какие-то — снаружи, вот и делай что хочешь. Даже не интересно. А когда мы в парке говорили, мне твоя идея страшно понравилась.
— Ничего, тут еще произойдет много интересного, — спокойно произнес Энтони, перекладывая свою трубку в карман пиджака. — Что ж, я готов. Пошли?
Кейли уже ждал их в холле. Он вежливо поинтересовался, удобно ли Энтони устроился, и они завели светскую беседу о домах вообще и о Рэд Хаузе, в частности.
— А вы оказались совершенно правы насчет ключей, — вставил
Билл, дождавшись паузы. Он был помоложе своих собеседников и не умел еще отвлекаться от темы, если та всерьез его занимала.
— Ключей? — рассеянно переспросил Кейли.
— Помните, мы еще спорили — внутри ключи или снаружи.
— А, ну конечно! — Кейли окинул взглядом двери, выходящие в холл, и дружелюбно улыбнулся Энтони. — Похоже, мы оба правы, мистер Гилингем, только это не сдвинуло нас с мертвой точки.
— Как знать, — Энтони пожал плечами. — Я просто задумался над этим обстоятельством. Мне казалось, на него стоит обратить внимание.
— Разумеется, но вам все равно не удалось бы меня убедить. Как не убеждают меня и показания Элси.
— Элси? — с живостью переспросил Билл. Энтони недоуменно на него глянул, он не знал, кто такая Элси.
— Одна из горничных, — пояснил Кейли. — Знаете, что она рассказала инспектору? Я, правда, говорил Берчу, что девицы из этой среды обожают фантазировать, но он ей верит.
— Так что же она показала? — спросил Билл.
Кейли пересказал им то, что якобы услышала утром Элси, когда проходила мимо кабинета.
— Вы же в это время были в библиотеке, — отметил Энтони, впрочем, скорее для себя. — Вполне могли и не заметить, как она проходила через холл.
— Я и не сомневаюсь, что она там была и слышала голоса. Может, даже именно эти слова. Но… — он запнулся и потом торопливо продолжил: — Но это недоразумение. Я уверен, что это недоразумение. Зачем толковать эти слова так, будто Марк убийца? — В эту секунду позвали обедать, и, уже направляясь в столовую, Кейли добавил: — Зачем так передергивать, даже если это почти правда?
— Вы совершенно правы, — согласился Энтони, и к величайшему разочарованию Билла разговор за едой шел только о книгах и о политике.
После обеда, как только подали сигары, Кейли попросил разрешения удалиться. Что ж, это вполне естественно, у него много забот. Он попросил Билла развлечь Энтони, но Билла можно было об этом и не просить. Он предложил обыграть Энтони на бильярде, сразиться с ним в пикет, показать ему сад при лунном свете и вообще предпринять все, что его, Энтони, душе угодно.
— Господи, какое счастье, что ты здесь, — сказал он вполне серьезно. — Одному мне бы тут не выдержать.
— Давай пройдемся, — предложил Энтони. — Вон какой теплый вечер. Посидим где-нибудь, желательно подальше от дома. Поболтаем немного.
— Согласен. Как насчет лужайки для игры в шары?
— Вот и прекрасно, ты ведь и так собирался мне ее показать, если не ошибаюсь? Там нас никто не услышит?
— Конечно. Лучше места не придумаешь. Сам увидишь.
Они вышли из дома и сразу повернули налево. Утром Энтони подходил к зданию с другой стороны. Аллея, по которой они шли сейчас, вела в другой конец парка, откуда начиналась дорога на Стэнтон, небольшой городок, милях в трех от поместья. Они миновали ворота и сторожку садовника — своеобразную границу той части поместья, что на языке аукционов именуется "декоративной", и вышли в парк.
— Ты уверен, что мы не прошли? — спросил Энтони.
Вдоль аллеи тянулись редкие посадки, ровная местность при свете луны хорошо просматривалась во все стороны, но было совершенно неясно, где среди этого редколесья можно играть в шары.
— Чудно, правда? — спросил Билл. — Странное место для игровой лужайки, но, по-моему, она всегда тут была.
— Да, но где же? Для гольфа здесь, правда, тесновато, — ах вот это где!
Они наконец пришли. Аллея сворачивала направо, они же вступили на узенькую тропинку, и вскоре им открылась лужайка. Ее окружала дренажная канава шириной метра в три и глубиной в человеческий рост, войти на лужайку можно было только через мостик, к которому и привела тропинка. Сразу за мостиком виднелась скамейка для зрителей.
— Укромное место, ничего не скажешь, — заметил Энтони. — А где держат шары?
— Да вон там, в беседке.
Пройдя по краю лужайки, они вскоре обнаружили низкий деревянный навес.
— М-да. Ну и беседка.
Билл рассмеялся.
— Тут обычно никто и не сидит. Но можно прятать вещи от дождя.
Энтони двинулся дальше, и они обошли всю лужайку.
— На всякий случай, вдруг кто-нибудь в канаве прячется, — объяснил он, усаживаясь на скамейку.
— Итак, — произнес Билл, — мы одни. Выкладывай.
Некоторое время Энтони задумчиво попыхивал трубкой. Наконец вынул ее изо рта и повернулся к приятелю.
— Согласен быть моим Уотсоном? — спросил он.
— Уотсоном?
— Ну да, тем самым, который при Шерлоке Холмсе. Помнишь: "Послушайте, Уотсон". Ты готов выслушивать объяснения самых очевидных вещей, задавать дурацкие вопросы, над которыми я буду потешаться, самостоятельно совершать потрясающие открытия, которые я успею совершить дня на три раньше тебя, и так далее. Это, конечно, игра, но нам она только поможет.
— Тони, дорогой! — с восторгом вскричал Билл, — и ты еще спрашиваешь? — Энтони молчал, а Билл, уже всецело захваченный затеей своего друга, с энтузиазмом продолжил: — Вот это пятнышко клубничного сока на вашей сорочке свидетельствует о том, что вы ели клубнику на десерт, — Холмс! Я в восхищении! — Гм-гм, вы же знаете мой метод Уотсон. — Где табак? — Табак спрятан в персидский шлепанец. — Значит, мне придется на неделю оставить свою практику? — Пожалуй, да, Уотсон.
Энтони, попыхивая трубкой, задумчиво улыбался. Выждав минуту-две, Билл потерял терпение и строгим голосом произнес:
