Эрл Биггерс - По ту сторону занавеса
– Она? Значит, именно женщина представила вам Грейс Лейн и попросила ей помочь.
– Что? И это правда. Да, конечно женщина. Кажется, мне придется-таки вам все рассказать.
– А ты, бабуля, и так уже все рассказала, – рассмеялся внук.
– Мне очень важно знать, – поспешно произнесла мисс Морроу, – отправляясь на встречу с нами, сообщили ли вы вашей компаньонке о том, куда идете?
– Да.
– И сказали, что вас вызывают на допрос?
– Ну да…
– И тут-то она стала вас усиленно просить, ни в коем случае не сообщать нам, что это именно она привела к вам Грейс Лейн и просила помочь ей устроиться на работу? Или вообще как-нибудь помочь?
Миссис Доусон Кирк молчала. Помощник прокурора рассмеялась.
– Можете не отвечать. Ответ написан у вас на лице. Теперь я знаю правду.
– А вы очень умны. Даже слишком, – словно с претензией заявила допрашиваемая.
Мисс Морроу проигнорировала претензию, твердо придерживаясь линии допроса.
– Раз уж мы установили, – твердым голосом продолжала помощник прокурора, – что это именно миссис Таппер-Брок просила вас за Грейс Лейн, не вижу причин, почему бы вы стали скрывать от правосудия подробности данного происшествия. Меня интересуют все мелочи. Как давно это произошло?
Поколебавшись для приличия еще немного, миссис Доусон Кирк сдалась.
– Несколько месяцев назад. Елена привела эту девушку в мой дом. Сказала, что встретила ее случайно на пароме, что они старые знакомые, даже подруги, знают друг друга много лет, поскольку обе жили в Девоншире.
– В Девоншире… Нет, ничего, продолжайте, пожалуйста.
– Елена сказала, что этой молодой женщине пришлось вынести очень много несчастий в жизни.
– Каких именно?
– Она не рассказывала, а я не задавала бестактных вопросов. Я не из тех, которые обожают совать нос в чужие дела. Еще Елена сказала, что мисс Лейн в настоящее время находится в очень тяжелом материальном положении и нуждается хоть в какой-нибудь работе. Мисс Лейн была такая скромная, такая красивая и несчастная, что сразу пришлась мне по сердцу. И очень захотелось ей помочь. Первое, что мне пришло в голову, – какая-нибудь работа в этом здании.
– Не посоветовавшись предварительно со мной, – упрекнул бабку Барри.
– И это все, что вам известно о Грейс Лейн?
– Все. Я интересовалась у администратора, как моя подопечная справляется с работой, мне ответили – прекрасно и очень довольна своей работой. Когда мы поднимались в лифте в тот ужасный вечер, мы с ней поговорили немного. Она так сердечно благодарила меня! Очень мне неприятно, что ее затравили и прогнали с работы.
Мисс Морроу улыбнулась.
– У меня еще один вопрос к вам: вы умны и наблюдательны, не заметили ли вы каких-нибудь признаков близкого знакомства между миссис Таппер-Брок и полковником Битэмом?
– Кажется, они иногда выходили вместе по вечерам. А привычки шпионить за людьми я не имею.
– Очень похвально. И это уже все, о чем мне хотелось вас расспросить.
Миссис Доусон Кирк встала. При всей своей солидности она очень походила на провинившуюся девчонку, но старалась соблюдать достоинство.
– Благодарю вас. К счастью, я еще успею на лекцию. Помощник прокурора, спохватившись, добавила, что очень просит миссис Кирк не говорить своей компаньонке, о чем здесь с ней беседовали.
– Наверняка об этом я не только ей, но вообще никому не расскажу, – немного обиженно заверила старая дама. – Ведь вопреки моим стараниям держала я себя во время нашей беседы… ну, в общем, не скажешь, что я с честью вышла из нее.
И быстро попрощавшись, старая дама поспешила удалиться.
– Вы замечательно провели допрос! – искренне похвалил Барри мисс Морроу, с восторгом глядя на нее.
Не отреагировав на комплимент, помощник прокурора спросила:
– Вы помните, что я сказала вам сегодня утром? Но, признаюсь, не ожидала, что мои предположения так скоро сбудутся.
– Вы еще раз призовете к ответу эту лгунью, миссис Таппер-Брок?
– Зачем? Еще раз выслушивать ложь? Грейс Лейн ее давняя приятельница, очень возможно, она напишет из своего укрытия письмо старой подруге. Надо немедленно связаться с почтовыми властями. Тогда почта, адресованная миссис Таппер-Брок будет проходить через наше ведомство.
– Прекрасно! – похвалил девушку Чарли Чан. – Умная головка венчает вашу чудесную шейку. Редкое, знаете ли, явление. А позвольте узнать, что поделывает наш добрый друг капитан Флэннери?
– Капитан проникся неожиданной симпатией к мисс Лили Барр. Велел ей прийти сегодня к семнадцати часам к нему в кабинет, там уж он ее прижмет к стенке, так он выразился. К сожалению, я не смогу туда пойти, но на вашем месте непременно попросутствовала бы при этих манипуляциях.
Чан с сомнением покачал головой.
– Вряд ли мне там обрадуются, во всяком случае, слов приветствия, написанных красивыми крупными буквами на соломенном коврике у входной двери, я не ожидаю. И все же загляну туда, словно случайно, по дороге.
Мисс Морроу обратилась к Кирку:
– Хочется надеяться, что ваша бабушка не слишком разгневается на меня за устроенную ей инквизицию.
– Какое там «разгневается». Вы были великолепны, и, уверен, моя умная бабка оценила вас по достоинству.
– Почему вы так думаете?
– А я увидел это по ее глазам, когда она выходила от нас. Девушка рассмеялась.
– Что-то я ничего такого в ее глазах не заметила.
– А это потому, что вы смотрели невнимательно. Кстати, это относится не только к бабке, я имею в виду невнимательность. Вам следует более внимательно смотреть в глаза окружающих вас лиц. Некоторых хотя бы. И наверняка обнаружите в них гораздо больше одобрения, не осмеливаюсь говорить – восторга, чем вы думали.
– В самом деле? Боюсь, у меня просто не найдется времени для этого. – Она взглянула на часы. – Да, пора бежать. Признаюсь вам, у меня появился шанс… мне кажется… я сумею отыскать Грейс Лейн. В конце концов, кто-то же должен ее разыскать!..
– И почему этот «кто-то» не будет очаровательным помощником прокурора? – подхватил молодой человек. – Надеюсь мы скоро увидимся? – спросил он с надеждой, провожая гостью до дверей.
В шестнадцать тридцать Чарли Чан вошел в здание суда и, разыскав кабинет капитана Флэннери, обнаружил его хозяина в отличном настроении.
– Ну как делишки? – снисходительно похлопал он по плечу своего гавайского коллегу. – Что у вас новенького?
– У меня все по-старому, – уныло ответил коллега.
– Значит, вы не движетесь вперед семимильными шагами, как рассчитывали? – расхохотался капитан. – Что ж, пусть это станет для вас наукой. Каждая лягушка должна сидеть в своем болоте. Может, вы и станете асом в такой деревухе, как Гонолулу, но сейчас мы имеем дело с серьезным преступлением. И здешние воды для вас слишком глубоки.
– О, чистую правду изволите говорить, капитан. Меня тут часто охватывает страх, однако я тут же вспоминаю вас – ведь вы же не дадите мне утонуть. Похоже, произошло нечто, так поднявшее вам настроение?
– Произошло, произошло. Мне, знаете ли, пришла в голову гениальная мысль, и я распорядился во всех газетах поместить объявление о тех самых домашних бархатных туфлях.
– Ах вот оно что! – Чарли показал в улыбке все зубы. – Инспектор Дуфф говорил мне утром, что подсказал вам эту великолепную идею…
– Что Дуфф! – разгневался капитан Флэннери. – Будет мне тут Дуфф распоряжаться! Я и сам подумывал об этом, вот и вспомнил свою прежнюю идею. Дуфф мне о ней напомнил, только и всего. Объявление я очень тщательно обдумал и…
– Результаты налицо? – спросил Чарли.
– А вы что думали?
Капитан Флэннери достал завернутый в газету сверток. Шнурок снял легко, он не был прочно завязан. И глазам Чарли Чана предстали красные бархатные домашние туфли из китайского посольства, которые были на ногах Хилари Голта в ту трагическую ночь в Лондоне, туфли, в которых Фредерик Брус встретил смерть всего неделю назад.
– Такая удача! – восхитился китайский детектив.
– Правда? Я и сам так думаю: нам повезло, – радовался капитан. – И часа не прошло, как их принес какой-то солдат. В прошлую среду он ехал на пароме в Окленд, чтобы навестить свою девушку, и обнаружил газетный сверток на лавке. Поскольку никто из окружающих не признал сверток своей собственностью, он забрал его с собой и не отдал на пристани, как положено было поступить. Прочитав объявление, парень принес находку прямо мне и был счастлив, получив от меня пять долларов.
– На пароме до Окленда, – повторил китаец.
Взяв туфли в руки, он принялся их внимательно рассматривать, вновь прочел китайские иероглифы, вышитые на туфлях и сулившие долгие счастливые годы жизни. Лживым оказалось это пожелание. Туфли не принесли счастья и долгих лет жизни ни Хилари Голту, ни сэру Фредерику.
– И куда же это нас привело? – спросил Чан.
– Должен сознаться, что пока мы еще далеки от цели, – сказал капитан Флэннери. – Но мы сделали шаг вперед. В прошлую среду, на следующий после убийства день, кто-то оставил эти утренние туфли на пароме, шедшем в Окленд. Уверен, он сделал это специально, довольный, что может избавиться от них.
