Анна Литвинова - Прогулка по краю пропасти
Вонь дизтоплива и рев грузовика слышались еще долго после того, как он скрылся на крутой дороге, ведущей вверх через горный лес.
Саня отомкнул свою одинокую «девяточку» и сел в машину. Рядом с ним заняла пассажирское кресло Варя.
Чудно было после всех сегодняшних перипетий оказаться среди привычных вещей: блокнот на «торпеде», атлас России в кармане дверцы… И – умильная плюшевая овечка, приклеенная к ветровому стеклу. Ее когда-то подарила Сане Динка.
Да, Динка…
Саня еще сегодня днем, в тюремной камере, ни на что уже не надеялся. И мысленно простился со всем на земле – в том числе и со своей «девяточкой».
До самого последнего момента – покуда люди из грузовика не оставили их здесь, пока «Урал» не полез обратно в гору – Саня все время ждал подвоха. И потому (как он понял теперь) находился по дороге назад в постоянном напряжении. Готовился подороже отдать свою жизнь.
Саня понял, насколько сильным было это напряжение, только сейчас, когда оно отступило. И лишь теперь, внутри своей родной машины, он почувствовал, что – живой, что – будет жить, и его охватила дикая, нечеловеческая радость.
Саня включил зажигание, приборная панель уютно засветилась зелеными и рубиновыми огоньками. Пустил стартер – мотор завелся с пол-оборота.
– Куда едем, шеф? – весело спросил Саня у Вари, не умея скрыть (да и не считая нужным скрывать) свою радость.
Варино лицо выглядело скорее озабоченным, чем счастливым.
– Пока – в Абрикосово, – бросила она, закусив губу.
ВаряАбрикосово встретило их бездумным, яростным весельем. От кафешек на море доносились звуки музыки, мешавшиеся друг с другом. Свет фар высвечивал: по дороге и тротуарам идут толпы отдыхающих. Большинство одеты по-праздничному – каждый на свой лад: кто в вечерних платьях, кто в шортиках и топиках. Люди надеялись урвать долю своего курортного счастья, и никто не подозревал об угрозе, скрытой в каких-нибудь двадцати километрах отсюда.
Спина у Вари болела все сильнее. Она начинала болеть, стоило Варе оказаться в спокойной обстановке. Стоило ей перестать действовать.
«Наверно, ребро все-таки сломала, – безучастно подумала она. – Удар был будь здоров. Может, надо сходить к врачу?..»
Народ, бездумно и вольготно перемещающийся по дороге, мешал Сане ехать быстро. «Девятка» тащилась со скоростью километров двадцать в час.
«А что толку во врачах? – возразила себе Варя. – Ну, допустим, ребра у меня сломаны. Все равно на них гипс не наложишь. Скажут: нужен покой. Валяйся, мол, отдыхай. Да только не время сейчас валяться».
– В Суджук сегодня не поедем. Переночуем в Абрикосове, – неожиданно для себя самой сказала Варя. Она не могла объяснить, почему вдруг решила именно так. Решение пришло интуитивно. Она словно кожей почувствовала: надо спешить. Каждый час на счету.
– Зачем здесь? – удивился Саня.
Как ему объяснить? Как вообще можно объяснить предчувствие? Подсказку собственного подсознания?
– Я дико устала. Бок болит, – отговорилась Варя.
– И где мы будем ночевать? В машине? – скептически спросил Саня.
– Найдем что-нибудь. Смотри, – усмехнулась она, – какой выбор!
По обочинам улицы, через каждый дом, несмотря на поздний час, сидели люди. Рядом с каждым – плакатик:
СДАМ КОМНАТУ, КВАРТИРУ.
КОМНАТУ, МЕСТО ДЛЯ СТОЯНКИ,
ГОРЯЧИЙ, ХОЛОДНЫЙ ДУШ.
СДАЕТСЯ ДОМ С БАССЕЙНОМ.
Завидев тверские Сашины номера, рекламисты подымались со своих мест, зазывно махали машине.
В свете фар показался следующий плакат:
ГОСТИНИЦА. НОМЕРА С УДОБСТВАМИ.
КОНДИЦИОНЕР. МЕСТО ДЛЯ АВТО.
И стрелка – сто метров вдоль по улице.
– Нам сюда, – безапелляционно сказала Варя.
Бок и спина болели все сильнее, а сегодня ей предстояло еще много дел.
СаняГостиница оказалась частным домом, только очень большим.
На крыльце их встретила хозяйка – или портье?
Из восьми номеров был свободным один. – Зато самый лучший, – заверила хозяйка. – Кондиционер имеется, а также душ и туалет прямо в номере.
– Кроватей в номере две? – бросила Варя.
– Одна. Но есть диванчик.
– Хорошо.
Хозяйка смотрела на них без особого любопытства. На характер их взаимоотношений ей было явно наплевать. Видно, за сезон она насмотрелась на множество парочек. В том числе на тех, кто после долгой автодороги из России на юг уставал так, что смотреть друг на друга не хотел.
За такую парочку она, очевидно, приняла и Саню с Варей. Не смутила ее и их грязная пропотевшая одежда. И документов хозяйка никаких не потребовала.
Вот только количество поклажи ее удивило: один-единственный Варин кофр с ноутбуком (она его таки взяла с собой и прятала под сиденьем).
Номер оказался уютным и чистым – не чета суджукской государственной гостинице. Кондиционированный воздух, на окнах жалюзи, на стене акварель.
Варя коротко бросила:
– Ложись. Я еще поработаю.
– Собираешься писать «срочно в номер»? – осклабился Саня.
Весь сегодняшний безумный день выбил его из колеи, и теперь, когда они очутились в уюте и безопасности, ему захотелось поссориться с партнером, разрядить на Варе все скопившееся напряжение.
– Не совсем, – кротко, не вдаваясь в детали, ответила она.
– Слушай, так все-таки кто ты? – продолжил наседать Саня. – Журналистка? Или частный детектив? Или – еще кто? А?.. Гюльчатай, открой личико!
– Санечка, ложись спать, – очень мягко проговорила она.
Она впервые назвала его «Санечкой». И впервые говорила с ним ласково.
– Давай, – так же же ласково продолжила она, – я пойду помоюсь, а ты укладывайся пока, ладно?
– Ты, конечно, ляжешь на этой роскошной, большой кровати.
– Как хочешь, – кротко ответила Варя. – Я могу и на диване.
– А давай вместе, а?
– Дурачок, – беззлобно и снисходительно улыбнулась она и исчезла за дверью ванной.
Пока она там плескалась (и дверь закрыла на крючок!), Саня скинул с себя пропотевшую одежду, остался в одних трусиках-плавках. Взял одну из двух подушек с кровати, прилег на диван, укрылся каким-то пледом.
Через минуту перед его глазами поплыли в беспорядке, вперемежку горы, осы (большие, но не страшные), дорога-серпантин, полутемные жаркие внутренности грузовика…
Он дернулся всем телом, а еще через минуту спал.
ВаряКогда она вышла из ванной, Саня крепко спал на диване, свернувшись в клубок и уткнувшись носом в спинку.
Варя включила ноутбук в розетку, осторожно, чтобы не потревожить больные ребра, улеглась перед компьютером ничком на кровать.
С ума сойти, здесь даже простыни накрахмаленные.
Спать ей совсем не хотелось. События сегодняшнего дня совершенно опустошили ее. Еще недавно, утром, они, ни о чем не подозревая, выезжали с гостиничной стоянки в Суджуке. Но теперь то утро представлялось ей далеким – как из другой жизни.
Бок и спина болели меньше, чем полчаса назад, – верный признак того, что ей предстоит работать. Она включила ноутбук и, пока грузилась программа, продумала первые фразы отчета.
Не просто так – ох не просто! – фирма Сергея Александровича выиграла пресловутый тендер у правительства. Варя почему-то была уверена: он сумеет донести свой отчет до сведения тех, кому надо.
…Варвара закончила писать, когда часики в углу экрана показывали 03:43. В отчете было все, что хотел сделать достоянием властей полковник Бурдаков. Все это – и еще кое-что.
Варя включила подпрограмму шифрования. Через минуту двенадцатистраничный отчет превратился в страницу непонятных, невиданных символов.
Она заархивировала (сжала) шифровку. Подключила к модемному входу лэп-топа свой сотовый телефончик.
Еще через минуту Варя вышла в сеть, а вскоре отчет ушел по адресу, вызубренному ею назубок. По адресу для экстренной связи. Будем надеяться, что Сергей Александрович получит его уже утром.
Варя отключила телефон. Безжалостно стерла из памяти компьютера все следы своей ночной работы. Теперь следы отчета в памяти лэп-топа сможет восстановить лишь компьютерщик равной с ней квалификации – и то после долгой возни.
Варя выключила лэп-топ, положила его на пол рядом с кроватью. Немедленно дали о себе знать больные ребра, полузабытые за работой. Охая и даже поскуливая, она откинула простыни. Бросила взгляд на Саню. Тот весь раскрылся, лежал навзничь, мерно сопел. Торс его оказался пропорциональным, мускулистым. Под правой ключицей белел шрам. Кажется, входное пулевое отверстие.
«Когда все кончится, – вдруг подумалось ей, – я, наверное, не откажусь, если Саня пригласит меня поболтать где-нибудь в кафе».
Она укрылась простыней, потушила ночник. Кондиционер работал исправно, и в комнате было даже прохладно.
Варя свернулась калачиком, прочитала про себя короткую молитву (последние происшествия сделали ее суеверной) и через пару минут заснула.
***– Она вышла на связь. Двадцать минут назад.
