Морис Леблан - Канатная плясунья
Она покачала головой.
— Мерси. Мне ничего не нужно.
— Может быть, я вам неприятен?
— Вы мне ни неприятны, ни приятны. Я просто вас не знаю, вот и все.
— Жаль. Если бы вы знали меня — вы бы мне верили.
— Сомневаюсь.
— Почему?
Она взяла его руку и стала рассматривать линии.
— Распутство. Жажда наживы. Совести нет.
— О!.. Я протестую. У меня? Нет совести?..
— Это показывает ваша рука.
— А что говорит моя рука о моем будущем? Ждет ли меня удача?
— Нет.
— Как… Я никогда не разбогатею?
— Боюсь, что нет.
— Черт побери! А когда я умру?
— Скоро.
— Вот как. И долго буду болеть?
— Нет. Всего несколько секунд.
— Значит, я погибну от несчастного случая?
— Да.
— Каким образом?
Доротея провела пальцем по какой-то линии ладони.
— Посмотрите, — сказала она. — Видите эту линию у основания указательного пальца?
— Вижу. А что это значит?
— Виселица.
Все расхохотались. Эстрейхер представился, будто его очень забавляет хиромантия, а граф Октав захлопал в ладоши.
— Браво, браво. Уж если вы предсказали этому развратнику петлю, значит, вы настоящая ясновидящая, и я больше не стану колебаться. — Он переглянулся с женой и продолжал: — Да-да, не стану колебаться и прямо скажу…
— Причину, из-за которой вы пригласили меня в гости, — подхватила Доротея.
— Что вы, — возразил граф, чуть-чуть смутившись. — Мы пригласили вас потому, что хотели иметь удовольствие побеседовать с вами.
— И испытать мои способности ясновидящей.
— Ну да, — вмешалась графиня. — Ваша прощальная речь нас заинтриговала. Признаюсь, мы не верим во всякие волшебства, но мы хотим задать вам несколько вопросов, так сказать, из пустого, несерьезного любопытства.
— Хорошо. Раз вы не верите в мои способности — не будем говорить об этом. А я все-таки удовлетворю ваше любопытство.
Графиня удивленно подняла ресницы.
— Каким образом?
— Отвечая на ваши вопросы.
— Под гипнозом?
— Зачем! По крайней мере, сейчас гипноз не нужен. А что будет дальше — посмотрим.
Доротея отослала детей в сад, оставила только Кантэна и подсела к графине.
— Я к вашим услугам.
Графиня замялась.
— Я, право, не знаю…
— Говорите прямо, графиня. Не стесняйтесь.
— Ну, хорошо. — И подчеркнуто легкомысленным тоном, стараясь показать, что все это пустяки, которым никто не придает значения, графиня продолжала: — Вы говорили о забытых кладах, о спрятанных под камнями сокровищах. Наш замок существует несколько веков. В нем, вероятно, не раз разыгрывались разные драмы, бывали бои и разные происшествия. И вот нам хотелось бы знать, не спрятал ли кто-нибудь из наших предков один из тех сказочных кладов, на которые вы намекали.
Доротея задумалась и не сразу ответила.
— Я всегда отвечаю, — сказала она наконец, — с большей или меньшей точностью, если мне вполне доверяют. Но если говорят недомолвками и не прямо ставят вопрос…
— Какие недомолвки… Уверяю вас…
Но Доротея не сдавалась.
— Вы мне сказали, что спрашиваете меня из пустого любопытства. Но почему же никто мне не сказал о том, что в замке уже производятся раскопки?
— Может быть, раскопки и производились, — вмешался граф, — но давно, несколько десятков лет тому назад, при покойном отце или деде.
— Нет, — настаивала Доротея. — Недавно производились раскопки.
— Не может быть. Мы живем здесь не более месяца.
— Я говорю не о месяцах, а о нескольких днях, даже часах.
— Уверяю вас, — с живостью заговорила графиня, — что никто из нас не начинал раскопок.
— Значит, раскопки производятся кем-то другим и без вашего ведома.
— Кем? С какой стати? Где? — спрашивала графиня с непритворным волнением.
Доротея умолкла, задумалась и ответила не сразу.
— Извините, если я вмешиваюсь в чужие дела. Это один из моих недостатков. Недаром Кантэн вечно твердит мне, что рано или поздно попаду в неприятную историю… Сегодня мы приехали задолго до представления, и я пошла немного побродить. Гуляя, я нечаянно обратила внимание на кое-какие мелочи, потом задумалась, сопоставила их и сделала выводы.
Хозяева и гости переглянулись. Видно было, что они не на шутку заинтригованы.
— Я рассматривала, — продолжала Доротея, — прелестный старинный фонтан посреди внутреннего двора. Долго любовалась скульптурой и вдруг заметила, что мраморные плиты бассейна недавно поднимались. Не знаю, добились ли искавшие толку, но камни и землю они аккуратно водворили на место, но все-таки не настолько аккуратно, чтобы скрыть следы своих раскопок.
Граф и гости снова переглянулись. И один из гостей спросил:
— Может быть, ремонтировали бассейн или исправляли канализацию?
— Нет, — решительно ответила графиня. — Фонтана не трогали.
И, обернувшись к Доротее, спросила:
— Вы, вероятно, заметили не только это?
— Да, — ответила Доротея. — Такие же раскопки были недавно и на площадке, где выступают камни утеса. Ломали камень и сломали лом, конец которого до сих пор торчит из щели утеса.
— Странно, — нервно заговорила графиня. — Почему они выбрали именно эти два места? Чего они ищут? Чего хотят? Вы ничего не заметили особенного?
Не задумываясь и медленно отчеканивая слова, как бы желая этим подчеркнуть, что сейчас идет речь о самой сути дела, Доротея ответила:
— Об этом написано на самом памятнике. Вы видите капительную колонну фонтана, окруженную сиренами? Так вот, на одной из сторон этой колонны есть почти стертая надпись.
— Почему же мы никогда ее не замечали? — вскрикнула графиня.
— А все-таки она существует. Буквы стерлись и почти слились с мрамором. И все-таки одно слово, целое слово уцелело, и его легко можно прочесть.
— Какое слово?
— Слово «Fortuna».
Три слога «For-tu-na» отчетливо прозвучали в тишине огромной гостиной. Граф глухо повторил эти три слога, а Доротея продолжала:
— Да, слово «Фортуна». И это же слово написано на камне фундамента, опирающегося на ту скалу. Там буквы еще более стерты, и их скорее угадываешь, чем читаешь. Но все-таки все буквы налицо.
Пораженный граф сорвался с места, и когда Доротея договаривала последнюю фразу, он уже летел по двору к фонтану. Он бросил беглый взгляд на капитель, затем помчался к обрыву и скоро вернулся обратно. Все с нетерпением бросились к нему…
— Да, — сказал он тревожно, — раскопки были и тут и там. И слово «Fortuna», которого мы до сих пор не замечали, можно легко прочесть… Значит, искали и нашли.
— Нет, — твердо возразила Доротея.
— Почему вы так думаете?
Она не сразу ответила. Пристально взглянула на Эстрейхера, поймала его взгляд на себе. Эстрейхер уже не сомневался, что она его разоблачила, и понимал, куда она гнет. Он только не знал, решится ли Доротея вступить с ним в открытую борьбу. А главное, он не знал, во имя чего она затевает всю эту историю. Он отвел глаза в сторону и повторил вопрос графини:
— Да, интересно знать, почему вы утверждаете, что ничего не нашли?
Доротея приняла вызов.
— Потому, что поиски продолжаются. В овраге, под стенами замка, среди камней, оторвавшихся от утеса, есть старый обтесанный камень, оставшийся от разрушенной постройки. Слово «Fortuna» вырезано и на нем. Этот камень на днях поднимали: это видно по свежеразрытой земле и по чьим-то следам вокруг камня.
III. Ясновидящая
Последние слова Доротеи поразили супругов Шаньи. Наклонившись друг к другу, они о чем-то шептались с Дювернуа и Эстрейхером. Бедный Кантэн забился, дрожа от страха, в угол дивана. Он слышал разговор об овраге, о камне и решил, что Доротея сошла с ума. Зачем она выдает человека, копавшего яму? Наводя на его след, она бросает тень на себя и готовит себе ловушку. Как это глупо, как безумно!
Между тем Доротея оставалась совершенно спокойна. Она шла к твердо намеченной цели, а все остальные были смущены и напуганы.
— Ваши наблюдения нас сильно взволновали, — заговорила наконец мадам де Шаньи. — Они показывают, как вы наблюдательны. И я прямо не знаю, как благодарить вас за ваше сообщение.
— Вы так тепло нас приняли, графиня, что я сочла своим долгом оказать вам эту маленькую услугу.
— Не маленькую, а огромную, — перебила графиня. — Я только попрошу вас закончить то, что вы начали.
Доротея казалась немного удивленной:
— Я не совсем понимаю… Что именно я могу еще сделать?
— Сказать нам все-все.
— Уверяю вас, что я больше ничего не знаю.
— Но можете узнать.
— Каким образом?
Графиня слегка улыбнулась.
— Благодаря вашему дару ясновидения, о котором вы сегодня говорили.
— И которому вы не верите.
— Которому я готова теперь поверить.
Доротея наклонила голову.
— Хорошо. Но это только опыт. А опыты не всегда удаются.
— Попробуем все же.
— Извольте. Но я заранее прошу снисхождения, если мы ничего не добьемся.
