Дженнифер Роу - Печальный урожай
— Да, ты знаешь, я уже думала об этом, — вставила Кэт.
Но Берди продолжала перечислять свои «факты»:
— Бетси считает Дамьена неисправимым негодяем и хочет, чтобы Анна держалась от него подальше. Бетси изводит супругу своего взрослого сына. Ник ревнует Джилл к Дамьену, подозревая между ними любовную связь. Сонси нервничает, ревнуя Криса к его матери. Уилф обожает свою дочь. Алиса устраивает Бетси скандал за то, что та пустила в дом Дамьена. По мнению Алисы, он явился сюда обольщать женщин.
Кэт сокрушённо покачала головой.
— Из этого ничего не следует. Между отдельными фактами нет логической связи. К тому же ты забыла упомянуть, что Дамьен сам проколол покрышки у своей машины.
— Это не факт. Это только предположение на основании слов Сонси. Однако же, как видишь, у нас масса зацепок: все мы что-нибудь видели, слышали, знаем… О, смотри-ка, наш белобрысый страж порядка уже снялся с поста. Наверно, уже слепки сняли. Знаешь, Лани, ты иди, а я, пожалуй, прокачусь. Мне надо кое-кого повидать.
— Ладно, езжай, — рассеянно произнесла Кэт. — И всё-таки, Берди, как быть с фактами, которые обнаружили и могут засвидетельствовать люди, заслуживающие доверия? Нельзя же их не учитывать.
— А кто это заслуживает доверия?
— Ну я, например, — с достоинством заявила Кэт.
— Конечно, Лани, конечно. — Берди насмешливо на неё поглядела. — Другие не поверят, а я — как богу — любимая фраза моего отца. Хорошо, давай разберёмся. Итак, улики, за которые ручается Кэт Дилани… Бетси приготовила Дамьену пирог, но он его не взял. Пирог мог быть отравлен, однако не был, потому что на следующий день мы его съели за утренним чаем и никто не издох. Так, что ли?
— Берди! — обиделась Кэт. — Я серьёзно!
— Ладно, перейдём к следующему факту. В ночь убийства на стене туалета была обнаружена огромная мохнатая гусеница. Этот крайне важный для следствия факт подтвердила только миссис Дилани, однако суд присяжных принимает его, ибо вышеупомянутая леди является образцом честности, добропорядочности и…
— Да пропади ты пропадом! — в сердцах сказала Кэт и пошла прочь, оставив под яблонями хохочущую Берди.
Дом, казалось, замер. Запах пыли и плесени исходил от кучу старого хлама, сложенного под кирпичными опорами фундамента. Кэт поднялась по ступенькам и открыла дверь.
— Привет, мам!
Зоя стояла на коленках перед ковчегом. Она сразу по возвращении кинулась к игрушке, даже пальто не сняла.
— Ты уже здесь, доченька? Ну как, хорошо погуляли? А где остальные?
— Тереза пошла домой кормить Нел. Она какая-то скучная, не то что вчера. Может, ей в парке не понравилось или рассердилась на кого-нибудь. Не знаю, Нел очень хорошо себя вела, и я тоже.
Кэт вздохнула. Как всё не просто! Даже в парке уже погулять спокойно нельзя.
— Сонси спать пошла, говорит, у неё глаза закрываются. Тётя Алиса тоже спит, и Анна. Все спят, кроме меня и тёти Бетси. Мы самые выносливые. А где папа?
— Уехал с Ником. Скорей бы он возвращался.
— А Джилл? Я хотела ей показать…
Из кухонной двери выглянула черноволосая голова Бетси.
— О, Кэт, ты вернулась? У тебя усталый вид.
— Я правда устала. Вы, наверно, тоже?
Бетси вздохнула.
— Как говорится, «грешникам ни сна, ни отдыха». Я решила загодя приготовить ужин, чтоб вечером не суетиться. Такой гостье, как Тереза, нужно внимание. При ней не очень-то повозишься на кухне. Я сегодня решила пораньше лечь, а ты бы пошла вздремнула, пока Джерми нет.
Из холла появился Уилф, рассеянно озираясь.
— Места себе не нахожу, — пожаловался он. — Пойду, что ли, погуляю.
— Не надо, Уилфи, ты устанешь, — заботливо проговорила Бетси и ободряюще улыбнулась ему. — А если тебе хочется немного размяться, сходи-ка нарви мне петрушки. Она там растёт, возле бака для воды.
Уилф зашаркал к двери, а она, довольная его послушанием, вернулась к своим кастрюлям.
Кэт проводила его взглядом. За эти два дня он как будто ещё постарел. В своём вязаном жакете, серых носках и новеньких кожаных шлёпанцах он выглядел дряхлым стариком.
— Зоя, я, пожалуй, немного посплю, — со вздохом сказала Кэт. — А ты поиграй здесь с Ноевым ковчегом.
— Кэт, я присмотрю за ней, не беспокойся, — окликнула Бетси из кухни. — Криса я послала за покупками, так что мне выходить не надо. Как только покончу с готовкой, приму душ и приведу в порядок голову.
Вернулся Уилф, неся одну-единственную веточку пожелтевшей петрушки.
— Ой, Уилф, этого мало! — удручённо воскликнула Бетси.
В ответ послышалось виноватое бормотание.
— Ну как же, ещё вчера там было полно петрушки! Вот наказанье! Наверно, улитки съели или собака… Ну что мне теперь делать? Не ехать же в магазин только за одной петрушкой!
Он опять что-то пробормотал.
— Может, у Терезы попросить? Наверняка у неё найдётся. Сходи к ней, а, Уилфи?
— Она спит, — сообщила Зоя. — Она говорила, что всегда ложится днём спать после того, как покормит Нел.
Супруги появились в дверях кухни. Уилф смущённо теребил пальцами отвергнутую веточку петрушки.
— Сейчас только половина третьего, — говорила Бетси, подталкивая его к двери. — Ступай скорей, может, она ещё не легла. В парадную дверь не звони, а то разбудишь малышку. Обойди кругом.
— Давайте я схожу, Бетси, — предложила Кэт.
— Да нет, спасибо вам, я уже иду. — Уилф направился к выходу. — А вы посидите тут, в тепле… Бет! — крикнул он уже с крыльца. — Знаешь, мальчик опять собирает яблоки.
— Да, я знаю, — мягко отозвалась Бетси. — Родни такой славный. Копия моего отца. Всё время в работе. Оглянуться не успеешь, как он станет взрослым мужчиной! — У Бетси вдруг заблестели глаза, и она поспешно отвернулась.
Захлопнувшаяся дверь заглушила ответ Уилфа.
Бетси промокнула слёзы, шмыгнула носом и с дрожащей на губах улыбкой взглянула на Кэт и Зою, у которой от любопытства округлились глаза.
— Глупая старая тётя, правда, девочка?
Зоя вопросительно посмотрела на мать и, не получив поддержки, неуверенно улыбнулась Бетси в ответ.
— У нас у всех нервы разыгрались, — вздохнула Бетси. — Я рада, что Анна и Сью легли отдохнуть. И тётя Алиса тоже. Только мои взрослые мальчики ещё держатся. Они — моя опора. Есть чем гордиться. А Джереми с Ником, наверно, в отель поехали?
Кэт кивнула.
— Бедный Ник, досталось ему! Не сердись на них, Кэт. Мужчинам тоже надо отвести душу. — Бетси помолчала. — А где твоя Верити, она что, не вернулась с тобой?
— Нет… Она поехала прокатиться. Обещала вернуться к чаю. К тому времени и я встану.
— Да-да, конечно… Я только хотела… Знаешь, Кэт, мне как-то неловко перед ней, но у меня просто нет сил уделять ей много внимания.
— Я понимаю вас, Бетси. Вы не думайте о ней, я сама…
— Извини меня, я что-то сегодня сама не своя, — проговорила Бетси со слабой улыбкой. — Какое-то странное, недоброе предчувствие. Как будто кто-то мне желает зла. То и дело оглядываюсь — никого. Никого, кроме нас… Сбрендила, как сказал бы Родни.
Не так уж ты далека от истины, виновато подумала Кэт. Пожалуй, кроме Родни и Криса, здесь нет человека, который бы за последние дни не пожелал тебе зла.
— Я тоже сегодня вроде сбрендила, — сказала она вслух. — Тяжёлые у нас были дни, Бетси, так что ничего удивительного.
— И вовсе не тяжёлые, — заявила Зоя, поднимая голову от столика. — Добрые феи отыскали для меня Ноев ковчег.
— Добрые феи? — улыбнулась Кэт. — А я-то думала, его нашли вы с тётей Алисой!
— Мы его нашли и принесли. Но положили под дом добрые феи. — Она принялась надевать маленькую красную шляпку жене Ноя.
— Конечно, маленькая, это феи, — игриво сказала Бетси. — И я надеюсь, они больше не заберут его. Феи ведь такие чудачки. — Она через голову девочки подмигнула Кэт.
Зоя в испуге взглянула на мать и прижала ладошку к губам.
— Не бойся, не бойся, моё солнышко, — успокоила её Кэт, чувствуя глухую досаду на Бетси, которая органически не может видеть кого-либо счастливым. — Играй. А я пойду лягу. Разбуди меня в четыре, и я приготовлю чай. Хорошо?
— Хорошо, мамочка.
С крыльца послышалось шарканье Уилфа, и он ввалился в гостиную, больше чем когда-либо похожий на старого филина. Щёки его чуть раскраснелись, в руках он держал большой пучок свежей петрушки, с гордостью протягивая его Бетси.
— Ну как, пойдёт? У неё там много.
Бетси неодобрительно глянула на него.
— Ну, Уилф, зачем же столько? Ты, наверно, всю оборвал. А Тереза? Я надеюсь, ты не разбудил её?
Плечи Уилфа поникли, рука безвольно повисла вдоль туловища.
— Нет, — промямлил он. — Она только-только прилегла на веранде. Видно, хотела спать, но ещё не заснула. Вообще-то она встретила меня не очень ласково. Даже в дом не пригласила. Сказала, чтоб я рвал, сколько хочу, и зевнула мне прямо в лицо. Ну то есть она, конечно, прикрыла рот, но всё равно как-то невежливо. Ну, я и нарвал целый пучок, раз она позволила. Я думал, ты обрадуешься. — Голос его упал. — Все торопят, подгоняют, я совсем запыхался! Пойду лягу, если ты не против?
