Найо Марш - Увертюра к смерти

— О.., гм, — произнёс Найджел. Дочь миссис Пич принесла стейки.

— Вы опять куда-нибудь уходите? — спросил Найджел после небольшой паузы.

— Мне нужно написать отчёт, — ответил Аллен. — Когда это будет сделано, я думаю, что смогу пойти в ратушу.

— Для чего?

— Для практической демонстрации мины-ловушки.

— Я, может, тоже приду, — сказал Найджел. — Я смогу оттуда позвонить в офис.

— Вам придётся договориться с Коуплендами, если вы будете звонить. Телефон в ратуше соединён с телефоном ректора. Господи! Как же так! — неожиданно закричал Аллен. — Какого черта я не подумал об этом раньше!

— О чем?

— О телефоне.

— Простим ему это, — сказал Найджел Фоксу.

— Мы возьмём перерыв на полчаса, — сказал Аллен, когда была постелена скатерть и на неё поставлена бутылка портвейна, рекомендованного старым господином Пичем, — и вновь рассмотрим все основные детали.

— Почему бы и нет? — согласился Найджел, удобно расположившись за столом.

Аллен попробовал портвейн, вскинул одну бровь и закурил сигарету.

— Почтённое вино, — проговорил он. — Ну что ж, как мне кажется, основными деталями являются следующие. Джорджи Биггинс установил свою мину-ловушку между двумя и тремя часами в пятницу. Мисс Кампанула ломилась в дверь как раз около половины третьего. Джорджи был в ратуше, но, должно быть, спрятался, потому что, когда Гибсон посмотрел в окно, у рояля была поднята крышка и Джорджи нигде не было видно. Мисс Кампанула, в отличие от всех остальных, не знала, что ключ висел снаружи между пристройками. Итак, Джорджи не испытал свою “ловушку”, потому что, по его словам, кто-то пришёл. Я думаю, имеется в виду атака мисс Кампанула. Боюсь, что теперь мисс Кампанула является Джорджи в ночных кошмарах. В любом случае, он не испытал действия своей “ловушки”. Но это сделал кто-то другой, потому что шёлк вокруг дыры, проделанной пулей, вчера ночью был ещё влажным. Это значит, что-то было на подставке, возможно, ноты “Венецианской сюиты” мисс Прентайс, которые, кажется, всю прошлую неделю пролежали в ратуше. На обложке есть пятно, и это говорит нам о том, что струя воды ударила в ноты и вырвалась наружу, намочив шёлк. Теперь Джорджи быстро покидает ратушу после попытки вторжения. Он играет несколько аккордов с правой педалью, и мисс Кампанула подслушивает это его финальное исполнение. Остальные восемнадцать часов все ещё окутаны тайной, но насколько нам известно, кто угодно из участников спектакля мог прийти в ратушу. Мисс Прентайс проходила мимо, когда шла домой с исповеди, Коупленды живут в двух минутах ходьбы. Господин Генри говорит, что после встречи с Диной Коупленд он скитался по холмам большую часть этого неприятного, сырого дня. Он мог спуститься к ратуше. Старший Джернигэм, похоже, весь день охотился, то же самое делал Темплетт, но любой из них мог зайти туда вечером. Мисс Прентайс говорит, что провела вторую часть дня в молитвах в своей комнате, эсквайр говорит, что был один в кабинете. Путь по Топ-Лейн к ратуше занимает восемь минут и примерно пятнадцать обратно. В пятницу вечером у ректора была мучительная встреча в его собственном кабинете. Я сейчас расскажу. Аллен рассказал.

— Хочу отметить, — добавил он, — что, по-моему, ректор говорил правду, но получается совершеннейшая чушь, если Дина Коупленд права, думая, что там был ещё кто-то третий. Вряд ли бы мисс К, стала делать страстные авансы и вешаться на шею ректору, если бы за всей этой занимательной сценой наблюдал кто-нибудь из членов Молодёжного общества. Дина Коупленд обосновывает свою теорию тем, что она слышала, как скрипнула калитка как раз напротив кабинета, будто кто-то вышел через неё. Она говорит, что это не могла быть мисс Прентайс, потому что она за несколько минут до этого позвонила и сказала, что не придёт. Мы знаем, что мисс Прентайс была расстроена, когда ушла с исповеди. Ректор отчитал её и наложил епитимью, или что-то в этом роде, и он думает, что именно поэтому она не пришла. Это не был никто из членов кружка книголюбов. Кто же, черт побери, это был?

— Сам ректор, — тут же отреагировал Найджел. — Пошёл в ратушу коротким путём.

— Он говорит, что после того, как мисс К, ушла, он почувствовал себя полностью лишённым сил и долго сидел у камина, как старая развалина.

— Это может быть ложью.

— Да, в этом может не быть ни грамма правды, — согласился Аллен. — Но тут есть некоторые тонкости. Я сейчас вам опишу окрестности дома ректора и ещё раз повторю его рассказ.

Закончив говорить, Аллен посмотрел на Фокса.

— Да, — произнёс Фокс, — кажется, я понял вас, господин Аллен.

— Очевидно, я прав, — легкомысленно проговорил Найджел. — Это — преподобный.

— Господин Коупленд отказывается от денег, полученных в наследство от мисс Кампанула, господин Басгейт, — сказал Фокс. — Я только что беседовал с шефом. Я узнал об этом сегодня днём. Господин Генри имел разговор с эсквайром в присутствии слуг, и теперь об этом говорят все в деревне.

— Что ж, покончим с пятницей, — сказал Аллен. — Доктор Темплетт провёл большую часть ночи у постели больного. Это можно проверить. Миссис Росс говорит, что была дома. Завтра, Фокс, я попрошу вас испытать своё очарование на горничной миссис Росс.

— Очень хорошо, сэр.

— Теперь дальше. Вчера до полудня в какой-то момент водяной пистолет исчез, потому что в полдень мисс П. водила по клавишам правой рукой и использовала левую педаль. Ничего не случилось.

— Может, не сработал план Джорджи, — предположил Найджел.

— Мы собираемся через некоторое время посмотреть, сработал ли план Джорджи. Сработал он или нет, фактом остаётся то, что кто-то нашёл водяной пистолет, вынул его и спрятал, и установил на его место кольт.

— Это все могло произойти позже, — возразил Найджел.

— Я согласен с вами, — сказал Аллен, — но, полагаю, по другой причине. История доктора Темплетта, кажется, доказывает, что ящик был поставлен под окном в то время, когда они с миссис Росс были в ратуше. Миссис Росс показалось, что кто-то промелькнул за окном. Подсматривала не мисс Кампанула, потому что слуги подтвердили, что вчера после обеда она не выходила из дома. Мисс Прентайс, эсквайр, Дина Коупленд и её отец были у себя дома, но любой из них мог улизнуть на час. Господин Генри опять скитался по окрестностям. Никто из них не признал ящик за окном. Фокс спрашивал у всех, у кого только можно, и абсолютно безрезультатно.

— Это точно, — сказал Фокс. — Я думаю, убийца слонялся где-то рядом с кольтом в руках и заглянул в ратушу посмотреть, нет ли там кого-нибудь. Он видел машины на дороге и захотел выяснить, были ли их владельцы в ратуше или прошли в дом священника. Позади ратуши он был вне поля зрения, и у него было достаточно времени, чтобы убежать, если бы оказалось, что владельцы машин тоже обходят ратушу. Но они, конечно, никогда не пошли бы в том направлении. Так что он был в безопасности. Или она, — добавил Фокс, дружелюбно посмотрев на Найджела.

— Именно так я думаю, — согласился Аллен. — Теперь смотрите сюда.

Он достал из нагрудного кармана конверт, открыл его и, пользуясь пинцетом, вынул оттуда четыре мельчайших красновато-коричневых ниточки и положил их на лист бумаги.

— Имущество, отвоёванное у ящика, — сказал он Найджел стал тыкать в них пинцетом.

— Резина, — заключил он.

— Это о чем-нибудь говорит?

— Кто-то, обутый в калоши. Мисс Прентайс. О, Боже. Бьюсь об заклад, что она носит калоши. Или сама мисс К. Боже милосердный! — воскликнул Найджел. — Возможно, ректор прав — это случай самоубийства.

— Эти кусочки резины были взяты с выступающего гвоздя и неровных кусков дерева внутри ящика.

— Что ж, возможно, она топталась внутри ящика до того, как подобрала его.

— У вас бывают минуты озарения, Басгейт, — сказал Аллен. — Полагаю, что это возможно.

— Калоши! — хитро усмехнулся Фокс.

— Ну вот! — рассерженно произнёс Найджел. — Вы уже поняли, в чем дело?

— Только общую линию, — произнёс Аллеи. — Мы не будем её раскрывать вам прямо сейчас, потому что не хотим понижать свой престиж.

— Мы хотели бы понаблюдать за вашими муками, господин Басгейт, — сказал Фокс.

— Мы с Фоксом, — сказал Аллен, — как два эксперта на наблюдательной башне в центре лабиринта. “Взгляни на этого несчастного, — говорим мы, подталкивая друг друга локтем, — вот он заходит в тот же самый тупик. Как славно, как комично!” — говорим мы и хохочем до потери сознания. Не так ли, Фокс?

— Так, — согласился Фокс, — но не сомневайтесь, господин Басгейт, вы идёте верным путём.

— О, в любом случае — черт с вами, — резюмировал Найджел. — Кроме того, есть ещё Глэдис Райт, которая положила свою косолапую ступню на левую педаль за полтора часа до трагедии. Что вы на это скажете?

— Может, это она была в калошах, — предположил Фокс и, не в силах больше сдерживаться, разразился громким смехом.