Фотофиниш - Найо Марш
— Похоже на Марию. Я возьму ключ, Берт, и спасибо вам огромное. А вы случайно не знаете, сколько ключей есть от этой комнаты? Четыре, кажется?
— Так и есть. По четыре от всех комнат. Странная идея.
Аллейн посчитал: этот, принадлежавший Руперту Бартоломью. Тот, что уже лежит у меня в кармане, был у Марии. Ключ экономки и тот, что лежит в вечерней сумочке Соммиты в нижнем ящике туалетного столика.
— Пока не забыл: по пути сюда вы рассказывали что-то про ветеринара, который усыпил собаку мадам Соммиты. Вы сказали, что он дал собаке хлороформ перед инъекцией.
— Правильно, — удивленно сказал Берт.
— А вы случайно не помните, что случилось дальше с флаконом?
Берт уставился на него.
— Трудный вопрос. Что случилось с флаконом, да? — Он почесал голову и наморщил лоб. — Погодите-ка. Да! Точно! Он поставил его на полку в ангаре и забыл забрать его с собой.
— А вы не знаете, что с ним сталось дальше? — спросил Аллейн. — Он все еще там?
— Нет, его там нет. Мария выходила проверить, все ли в порядке насчет собаки. Ее послала хозяйка. Она увидела флакон. Он же был подписан. Она сказала, что небезопасно оставлять его там. Она его унесла.
— В самом деле? Спасибо вам, Берт.
— Всегда пожалуйста.
— А теперь вам, наверное, лучше пойти поесть, а?
— Буду не против. Увидимся, — и Берт неторопливо начал спускаться по лестнице.
Аллейн вернулся в спальню. Трой погрузилась в чтение его записей и продолжала читать, пока он брился, принимал ванну и одевался. Время от времени она громко спрашивала что-нибудь или отпускала какое-нибудь замечание. Она закончила чтение и уже собиралась вставать, когда в дверь тихонько постучали. Аллейн открыл и увидел на пороге миссис Бейкон — аккуратную, собранную, просто воплощение первоклассной экономки.
— Доброе утро, мистер Аллейн, — сказала миссис Бейкон. — Я пришла узнать, есть ли у миссис Аллейн все необходимое. Боюсь, во всей этой суматохе про нее могли забыть, а мы ведь не можем этого допустить, не так ли?
Аллейн согласился, что допускать этого нельзя, а Трой пригласила ее войти.
Удостоверившись в благополучии Трой, миссис Бейкон сказала Аллейну, что рада возможности перемолвиться с ним словечком.
— Есть некоторые трудности. Это причиняет большие неудобства, — сказала она, словно их подвели водопроводные трубы.
— Не сомневаюсь. Если я могу чем-то помочь…
— Это Мария.
— Она все еще буянит?
— Еще как. — Миссис Бейкон повернулась к Трой. — Это так неприятно, миссис Аллейн, — извинилась она. — Простите, что подняла эту тему!
Аллейны, как полагается, уверили ее, что все в порядке.
— Конечно же, она расстроена, — признала миссис Бейкон. — Мы ведь понимаем. Но в самом деле!
— Какую форму это приняло сейчас? — спросил Аллейн.
— Она хочет войти… туда.
— Все еще упорствует, да? Что ж, войти туда она не может.
— Она… Конечно, она католичка, и нужно проявить снисхождение, — ко всеобщему изумлению, признала миссис Бейкон. — Надеюсь, вы не… — торопливо прибавила она, покраснев. — И конечно, следует принимать во внимание то, что она иностранка. Но это уже не шутки. Она хочет обрядить мадам. Я уж подумала: может, разрешить ей это?
— Боюсь, что нет, миссис Бейкон, — сказал Аллейн. — Тело должно оставаться в том же положении, пока его не осмотрит полиция.
— Да, конечно, так всегда говорят в детективах. Я знаю, но подумала — может быть, это преувеличение.
— В любом случае, не при таких обстоятельствах.
— Она донимает мистера Рееса на эту тему. Он беседовал со мной. Он сильно потрясен, это чувствуется, хотя он не позволяет себе этого показывать. Он сказал мне, чтобы я рассказала обо всем вам. Мне кажется, он хотел с вами встретиться.
— Где он?
— В кабинете. С ним этот итальянский джентльмен, мистер Латтьенцо, и мистер Руби. А еще, — продолжала миссис Бейкон, — есть же две дамы, певицы, которые остались на ночь. Я должна что-то сказать им — они ведь будут задавать вопросы. По правде говоря, всего этого как-то многовато для одного человека.
— Вас это, должно быть, сводит с ума, — сказала Трой.
— Так и есть. А прислуга! Две горничные доболтались до истерики и отказываются подниматься на этот этаж, да и мужчины ведут себя немногим лучше. Я думала, что могу положиться на Марко, но он внезапно стал вести себя странно: такое впечатление, что он не слышит, когда к нему обращаются. Честное слово, — воскликнула миссис Бейкон, — я буду рада увидеть в доме полицию, и я никогда не думала, что скажу подобное при моей работе.
— А Хэнли может вам помочь?
— Не особо. Они все хихикают над ним, ну или хихикали, пока еще могли веселиться. Я говорила им, что они ошибаются. Конечно, явно видно, кто он такой, но это не означает, что он некомпетентен. Ничего подобного. Он очень проницательный и очень способный, и мы с ним отлично ладим. Даже не знаю, — воскликнула миссис Бейкон, — зачем я вас утомляю всеми этими разговорами! Я, должно быть, тоже начинаю выходить из себя.
— И в этом нет ничего удивительного, — сказала Трой. — Послушайте, не беспокойтесь насчет комнат. Давайте я пройдусь с вами, когда все спустятся вниз.
— Что вы! — вскричала миссис Бейкон! — Я о таком даже помыслить не могу!
— Нет, можете. Или знаете что? Я поговорю с мисс Дэнси и мисс Пэрри: посмотрим, что они скажут насчет уборки постелей. Сделают полезное для всех дело, вместо того чтобы сидеть и доводить друг друга до невроза. Правда, Рори?
— Конечно, — сказал Аллейн и обнял ее за плечи.
— Они в своих комнатах? Я им позвоню, — предложила Трой.
— Надеюсь, вы не против, что я это говорю, миссис Аллейн, но вы просто сокровище. Дамам отнесли завтрак в восемь тридцать. Они наверняка еще едят его в постели.
— Одна уже нет, — сказал подошедший к окну Аллейн. — Смотрите.
Из их окна слева был виден бассейн, а справа — ангар. В центре билось волнами в берега штормовое озеро Уэйхоу. Горы на его дальнем берегу были задернуты занавесом из пепельно-серых туч. Сбегавшие к озеру деревья то и дело трепал порывистый ветер. Вода билась о берег, разливалась по патио и лилась в переполненный бассейн.
А внизу, на выложенной кирпичом террасе, почти у края воды, стояли Руперт и фигура в тяжелом макинтоше и такой большой зюйдвестке, что в ней трудно было узнать мисс Сильвию Пэрри.
Миссис Бейкон