Эллери Куин - Трагедия Икс. Смерть Дон Жуана. Е=убийство

— Прямо в стену, — отозвался детектив, указывая на дыру в штукатурке.

— Он мчался в гостиную, выстрелил на бегу и упал на пороге, — заметил Бруно.

Тамм извлек расплющенную пулю, мрачно посмотрел на нее и сунул в карман, потом аккуратно завернул револьвер в носовой платок и передал его детективу. В общем коридоре восьмого этажа послышался шум. Повернувшись, они увидели группу скудно одетых людей, испуганно заглядывающих в квартиру.

Детектив, которого послали за врачом, пробился сквозь толпу вместе с мужчиной в пижаме и халате, с черным саквояжем в руке.

— Вы врач? — осведомился Тамм.

— Да. Я живу в этом доме. Что произошло?

Он не замечал неподвижную фигуру на диване, пока детективы не отошли в сторону. Без лишних слов врач опустился на колени.

— Теплой воды, — потребовал он вскоре.

Детектив бросился исполнять просьбу и вскоре вернулся, неся кастрюлю с теплой водой. Через пять минут врач поднялся.

— Просто глубокая царапина. Вскоре он очнется. — Доктор продезинфицировал рану и побрил левую сторону головы, потом зашил края раны и сделал перевязку. — Скоро ему понадобится дополнительный уход, но пока этого достаточно. Он уже приходит в себя — у него будет сильная головная боль.

Послышался хриплый стон, и Коллинз открыл глаза, которые наполнились слезами, когда взгляд их стал осмысленным.

— С ним все будет в порядке, — равнодушно сказал врач, закрывая саквояж.

Он вышел, а детектив, подняв Коллинза под мышками, придал ему сидячее положение и подложил под шею подушку. Коллинз снова застонал, поднес руку к голове и беспомощно опустил ее, нащупав повязку.

— Коллинз, — заговорил инспектор, садясь рядом с раненым, — почему вы пытались покончить с собой?

Коллинз облизнул губы сухим языком. С покрытой засохшей кровью правой стороной лица он являл собой гротескное зрелище.

— Воды, — пробормотал он.

Тамм подал знак, детектив принес стакан воды и поддерживал голову ирландца, пока тот жадно пил.

— Ну, Коллинз? — повторил инспектор.

— Вы все-таки добрались до меня, — пропыхтел Коллинз. — Я все равно пропал…

— Значит, вы признаете это?

Коллинз кивнул, затем внезапно поднял голову — его взгляд вновь стал воинственным.

— Признаю что?

Тамм коротко усмехнулся:

— Только не разыгрывайте из себя невинную жертву, Коллинз. Вы отлично знаете что. То, что вы убили Джона де Витта!

— Я убил… — недоуменно начал Коллинз, затем его тело изогнулось в попытке выпрямиться и снова откинулось на подушки под нажимом руки Тамма. — О чем вы, черт возьми? Я убил де Витта? Да я вообще не знал, что он мертв! Вы спятили? Или это подтасовка?

Тамм выглядел озадаченным. Бруно пошевелился, и глаза Коллинза устремились на него.

— Отрицать бесполезно, Коллинз, — заговорил окружной прокурор. — Когда вы услышали, что за вами пришла полиция, то крикнули: «Вы никогда не возьмете меня живым!» — и попытались убить себя. Разве это последние слова невиновного? А только что вы сказали: «Вы все-таки добрались до меня». Разве это не признание вины? Лгать бессмысленно — вы вели себя как виновный.

— Но я не убивал де Витта!

— Тогда почему вы ожидали прибытия полиции? Почему пытались покончить с собой? — резко осведомился Тамм.

— Потому что… — Коллинз закусил губу крепкими зубами и уставился на Бруно. — Это мое дело, — мрачно произнес он. — Но об убийстве я ничего не знаю. Когда я последний раз видел де Витта, он был жив и невредим… — Судорога боли исказила массивные черты ирландца, и он стиснул голову руками.

— Значит, вы признаете, что видели де Витта этой ночью?

— Конечно, видел. При многих свидетелях. Я видел его в поезде. Его убили там?

— Перестаньте увиливать, — приказал Тамм. — Как вы оказались в поезде на Ньюборо?

— Я признаю, что весь вечер следовал за де Виттом. Когда он с компанией покинул «Ритц», я проследил за ними до станции. Я уже давно пытался повидаться с ним, даже когда он сидел за решеткой. Потом я купил билет и сел в вагон. Как только поезд тронулся, я подошел к де Витту — он сидел со своим адвокатом Бруксом, Эйхерном и еще одним мужчиной — и обратился к нему…

— Это мы знаем, — прервал инспектор. — Что случилось после того, как вы с ним вышли в тамбур?

— Я просил его возместить мне потерю на бирже из-за ложного совета Лонгстрита. Ведь фирма принадлежала де Витту, и он за это отвечал. Я… мне были срочно нужны деньги. Но де Витт не стал и слушать. Он был тверд, как сталь. — В голосе Коллинза послышался едва сдерживаемый гнев. — Я почти на коленях умолял его, но бесполезно.

— Где вы стояли?

— Мы перешли в тамбур темного вагона… Потом я решил сойти с поезда. Мы подъехали к станции Риджфилд-парк, и поезд остановился. Я открыл дверь, ведущую на полотно, и спрыгнул. Узнав, что поезда до Нью-Йорка не будет всю ночь, я нашел такси и приехал сюда.

Он откинулся на подушку, тяжело дыша.

— Де Витт все еще стоял в тамбуре, когда вы спрыгнули? — спросил Тамм.

— Да. Он наблюдал за мной, будь проклята его душа!.. — Коллинз закусил губу. — Я… я был сердит на него, но не настолько, чтобы совершить убийство…

— И вы ожидаете, что мы этому поверим?

— Говорю вам, я его не убивал! — Голос Коллинза перешел в крик. — Когда я стоял на рельсах и закрывал дверь, я видел, как он вытер лоб платком, открыл дверь темного вагона и шагнул туда.

— Вы видели, как он сел?

— Нет, меня тогда уже не было в поезде.

— Почему вы не прошли через освещенный вагон и не вышли через дверь впереди, которую открыл кондуктор?

— У меня не было времени. Поезд уже остановился.

— Значит, вы были сердиты на де Витта, — продолжал Тамм. — Вы ссорились?

— А вы как думаете? — огрызнулся Коллинз. — Я был вне себя и сказал ему, что о нем думаю. Де Витт тоже разозлился — вероятно, он пошел в темный вагон, чтобы остыть.

— У вас был при себе револьвер?

— Нет.

— И вы не входили в темный вагон?

— Да нет же! — крикнул ирландец.

— Вы сказали, что купили билет на вокзале. Давайте взглянем на него.

— Он в моем пальто в стенном шкафу коридора.

Сержант Даффи направился к шкафу, пошарил в пальто и вернулся с кусочком картона.

Тамм и Бруно обследовали его. Это был одиночный непрокомпостированный билет от Уихокена до Уэст-Инглвуда.

— Почему его не забрал контролер? — осведомился Тамм.

— Он еще не подходил к нам, когда я сошел с поезда.

— О'кей. — Тамм встал, потянулся и зевнул. Коллинз выпрямился на диване — к нему отчасти вернулись силы — и стал рыться в пижамной куртке, ища сигарету. — Ну, Коллинз, пока это все. Как вы себя чувствуете?

— Немного лучше, — буркнул Коллинз. — Только голова адски болит.

— Рад, что вам лучше, — искренне сказал Тамм. — Значит, нам не придется вызывать скорую помощь.

— Скорую помощь?

— Конечно. Вставайте и одевайтесь. Вы поедете с нами в управление.

Сигарета выпала изо рта Коллинза.

— Вы… вы арестовываете меня за убийство? Я не делал этого, инспектор. Клянусь Богом.

— Чепуха. Никто вас не арестовывает. — Тамм подмигнул Бруно. — Мы просто задерживаем вас как важного свидетеля.

Сцена 8

Мистер Друри Лейн шагал через Бэттери-парк, энергично размахивая тростью и вдыхая терпкий соленый воздух. Капюшон плыл за его спиной, как черная туча. Утреннее солнце приятно согревало лицо. Он задержался у стены Батареи, наблюдая за чайками, клюющими с маслянистой водной поверхности апельсиновые корки. На волнах покачивался отплывающий лайнер. С Гудзона донесся гудок экскурсионного катера. Ветер крепчал. Друри Лейн накинул капюшон на голову, посмотрел на часы, повернулся и направился к Бэттери-Плейс.

Спустя десять минут он уже сидел в аскетичной комнате, улыбаясь через стол маленькому смуглому человечку с живыми черными глазами, аккуратными усиками и свежим цветком в петлице.

— Такую честь наше скромное консульство едва ли заслуживает, мистер Лейн, — говорил Хуан Ахос на безупречном английском. — Я помню вас с тех времен, когда еще был молодым атташе…

— Очень любезно с вашей стороны, сеньор Ахос, — прервал дипломата Лейн. — Но вы только что вернулись из отпуска и, несомненно, можете уделить мне всего несколько минут. Я здесь в не совсем обычном качестве. Возможно, вы слышали о серии убийств в этом городе и поблизости от него, когда были в Уругвае?

— Убийств, мистер Лейн?

— Да. Произошло три убийства, если можно так сказать, весьма интересного свойства. Я неофициально помогаю расследованию, которое ведет окружная прокуратура. Мне удалось получить информацию, которая может оказаться важной. У меня есть причины полагать, что вы в состоянии помочь мне.