Элизабет Джордж - Расплата кровью
Чтобы избежать обсуждения всего этого, Барбара подошла к кипе рукописей, лежавшей у двери кабинета.
Она начала с любопытством в ней копаться, отмечая глубину интереса Джой Синклер к убийству и смерти: план исследования о Йоркширском Потрошителе, незаконченная статья о Криппине[34], по меньшей мере шестьдесят страниц материалов, касающихся смерти лорда Маунтбеттена[35], переплетенные гранки книги под названием «Нож вонзается один раз», три версии другой книги – «Смерть во тьме», испещренные правкой. Но чего-то не хватало.
Когда Линли снова занялся картотекой, Барбара подошла к столу. Открыла верхний ящик В нем Джой держала компьютерные дискеты – два длинных ряда гибких черных квадратов, на каждом из которых в правом верхнем углу была наклейка с обозначены содержания. Барбара перебрала их, читая названия. И пока она это делала, в ней начала созревать догадка, как некий зародыш, который давит изнутри но не болезненно, а, напротив, приятно пульсируя. Во втором и третьем ящиках хранилось примерно одно то же – канцелярские принадлежности, картриджи для принтера, скобы для степлера, древняя копирка, скотч, ножницы. И ничего из того, что она искала. Ни намека.
Когда Линли перешел к книжным полкам, Барбара подошла к картотеке.
– Я все там просмотрел, сержант, – сказал Линли.
Она поискала предлог.
– Мне просто любопытно, сэр. Это займет одну минутку.
На самом деле она копалась в ящиках почти час, но Линли примерно столько же времени исследовал полки; напоследок сняв суперобложку с экземпляра самой последней книги Джой Синклер и положив ее в карман, он прошел в спальню, а оттуда – в кладовку на верхней площадке лестницы, где, как было слышно Барбаре, начал методично рыться в вещах. Шел уже пятый час, когда она просмотрела последнюю карточку и в изнеможении присела на корточки, удовлетворенная подтверждением своей гипотезы. Теперь нужно было решить – сказать Линли сейчас или попридержать язык, пока она не соберет побольше фактов, – фактов, от которых он не сможет отмахнуться.
Почему, раздумывала она, он не заметил этого сам? Ну как же он мог это пропустить? Несмотря на вопиющее отсутствие материала, он видел только то, что хотел видеть, что ему нужно было увидеть – следы, ведущие прямо к Рису Дэвис-Джонсу.
Соблазн уличить Дэвис-Джонса был настолько велик, что эта его предполагаемая вина, словно дымовая завеса, скрыла одну решающую деталь, которую он исхитрился не заметить. Джой Синклер напряженно работала над пьесой для Стюарта Ринтула, лорда Стинхерста. И нигде в кабинете не было ни малейшего упоминания о ней. Ни проекта, ни плана, ни списка действующих лиц, ни клочка бумаги с набросками.
Кто-то уже побывал до них в этом доме.
– Я подкину вас в Эктон, сержант, – сказал Линли, когда они вышли, и направился к своему серебристому «бентли», вокруг которого собралась стайка восхищенных школьников, заглядывавших в окна и уважительно поглаживавших его сверкающие крылья. – Давайте съездим завтра в Портхилл-Грин с утра пораньше. Выедем в половине восьмого?
– Отлично, сэр. А подкидывать меня не надо. Сяду в подземку и спокойно доеду. Метро тут рядом, на углу Хит-стрит и Хай-стрит.
Линли остановился, повернулся к ней.
– Не глупите, Барбара. Это займет целую вечность. Пересадка и бог знает сколько остановок. Садитесь в машину.
Это звучало как приказ, нужно было срочно придумать какую-то отговорку, не вызвав при этом его гнева. Она просто не могла тратить драгоценное время на ненужную поездку до дома. Ее рабочий день еще не закончился, хотя он об этом и не подозревал.
Не задумываясь о том, насколько неправдоподобно это прозвучит, она выпалила первое, что пришло ей в голову.
– Вообще-то у меня свидание, сэр, – сказала она. И потом, сообразив, что хватила через край, добавила: – Ну, не то чтобы настоящее свидание. Так, случайный знакомый. Вот, решили вместе поужинать, потом посмотрим тот новый фильм в «Одеоне». – Она невольно сморщилась, выдав столь банальный вариант вранья, и мысленно взмолилась, чтобы в «Одеоне» был новый фильм. Или если не будет, пусть он об этом не узнает.
– О. Понятно. Ну что ж. Я его знаю?
«Черт! « – воскликнула она про себя.
– Нет, с этим парнем я познакомилась на прошлой неделе. В супермаркете, между прочим. Мы столкнулись тележками где-то между консервированными фруктами и чаем.
Линли улыбнулся:
– Между прочим, именно так и завязываются настоящие романы. Подбросить вас до подземки?
– Нет. Я пройдусь. Увидимся завтра, сэр.
Он кивнул и пошел к машине, провожаемый ее взглядом. В одно мгновенье его окружили взбудораженные дети.
– Это ваша машина, мистер?
– А сколько она стоит?
– Это кожаные сиденья?
– А можно мне порулить?
Барбара услышала смех Линли, увидела, как он прислонился к машине, сложил руки и уже через секунду по-свойски беседовал с этой шумной компанией. Как это него похоже, думала она. За двое суток он спал всего три часа, земля, того и гляди, разверзнется у него под ногами, а он все равно находит в себе силы, чтобы выслушать детскую болтовню.
Наблюдая за ним со стороны, хорошенько представив морщинки от смеха в уголках глаз, характерную, чуть раскосую улыбку, она поймала себя на мысли: на что же, в сущности, она может пойти, чтобы защитить этого человека, уберечь от краха его карьеру и жизнь.
На все, решила она, и двинулась к подземке.
Когда в восемь часов тем же вечером Барбара добралась до дома Сент-Джеймса на Чейн-роу в Челси, шел снег. В темно-желтом свете уличных фонарей снежные хлопья напоминали осколки янтаря, падавшие вниз, чтобы укрыть тротуар, машины и замысловатые узоры кованых железных балконов и оград. На метель снегопад не тянул, но все равно был достаточным, чтобы устроить пробку на набережной Виктории в квартале отсюда. Гул проезжавших автомобилей был значительно глуше, чем всегда, зато то и дело звучали раздраженные гудки, что вполне можно было понять.
Барбаре открыл Джозеф Коттер, который играл в жизни Сент-Джеймса необычную двойную роль: слуги и тестя. Барбара предполагала, что ему не больше пятидесяти, он был лысоват, невысок и коренаст. Этот мужчина был настолько не похож на свою стройную и гибкую дочь, что первое время после знакомства с Деборой Сент-Джеймс Барбара и не подозревала, что этот человек имеет к ней какое-то отношение. Он держал серебряный поднос, накрытый для кофе, и всячески старался не споткнуться о длинношерстную таксу и пухлого серого кота, которые вились у него под ногами, требуя внимания. Вся троица отбрасывала причудливые тени на темную обшивку стены.
– Ну-ка, тихо, Персик! Аляска! – прикрикнул он, прежде чем повернуться своим румяным лицом к Барбаре. Пес и кот отступили на подобающие шесть дюймов. – Входите, мисс… сержант. Мистер Сент-Джеймс в кабинете. – Он критически ее оглядел. – Вы еще не ели, барышня? Те двое только что закончили, я сию минуту принесу вам перекусить, хорошо?
– Спасибо, мистер Коттер. Я бы что-нибудь съела. Если честно, у меня с самого утра не было во рту ни крошки.
Коттер покачал головой.
– Полиция, – только и сказал он, очень неодобрительно. – Вы подождите там, мисс. Я принесу вам чего-нибудь вкусненького.
Он стукнул в дверь рядом с лестницей и, не дожидаясь ответа, открыл ее. Барбара вошла за ним в кабинет Сент-Джеймса. В этой комнате, одной из самых приятных в доме на Чейн-роу, высились битком набитые книжные шкафы, висело множество фотографий и царил интеллектуальный беспорядок.
В камине горел огонь, пахло кожей и бренди – тот уютный аромат, что бывает в мужском клубе. Сент-Джеймс занимал кресло у камина, его покалеченная нога покоилась на потертом пуфике, а напротив него свернулась клубочком в углу дивана леди Хелен Клайд. Они сидели молча, как давно женатая пара или друзья, настолько близкие, что им не нужны слова.
– Пришла сержант, мистер Сент-Джеймс, – сказал Коттер, торопливо поставив на низкий столик у огня поднос с кофе. Отблески пламени играли на фарфоре, мерцали золотыми бликами на подносе. – Совсем голодная, так что я сейчас все устрою, если вы сами разольете кофе.
– Полагаю, мы с этим справимся, опозорив вас не более двух-трех раз, Коттер. И если остался шоколадный торт, не принесете ли еще один кусок для леди Хелен? Она просто умирает – хочет еще, но вы ведь знаете. Слишком уж воспитанная, чтобы попросить добавки.
– Он, как всегда, сочиняет, – перебила леди Хелен. – Это он для себя просит, но знает, что вы это не одобрите.
Коттер посмотрел на одного, на другую, ничуть не обманутый их пикировкой.
– Два куска шоколадного торта, – с нажимом произнес он. – А также ужин для сержанта.
