Джорджетт Хейер - Лакомый кусочек
— Вам это кажется важным, инспектор?
— Не знаю, миссис Твининг. Я надеялся, вы сможете просветить меня.
— По мне, так это начало обыкновенного слова, мало ли какого. Очевидно, сэр Артур собирался написать какую-то фразу. — И, поднявшись, она повторила: — Увы, эта надпись не говорит мне ничего. Хотите еще о чем-нибудь спросить?
— Нет, — ответил Хардинг. — Кажется, я напрасно отнял у вас время.
Миссис Твининг потянулась и нажала кнопку звонка.
— Ну что вы, всегда к вашим услугам, — вежливо сказала она. — Только проку от меня... — И, бросив быстрый взгляд на Хардинга, она спросила: — А какова ваша версия, инспектор? Или у вас нет никакой?
— Вероятно, вы правы, это начало обыкновенного слова.
Распростившись с миссис Твининг, Хардинг поехал в полицейский участок, где обнаружил ждущих его суперинтенданта и сержанта Незерсола.
Суперинтендант пребывал в отвратительном настроении и встретил Хардинга известием, что расследование окончательно зашло в тупик.
— Почему? — рассеянно спросил Хардинг.
— Вы отправляли сержанта навести справки по дороге в Бремхерст. Так вот, из Пэкстона только что пришло сообщение, — ответил Лаптон.
— Да-да! Относительно поездки капитана Биллингтон-Смита. Он исключается из числа подозреваемых?
— Очень похоже на то, — угрюмо сказал суперинтендант. — Юный Мейсон, сын владельца тамошнего магазина, утверждает, что проезжал на мопеде мимо машины капитана в двенадцать пятнадцать в понедельник сразу же за деревней. Говорит, капитан менял колесо, потому он и обратил на него внимание.
— Лэкстон далеко от Грейнджа? — спросил Хардинг.
— В восемнадцати милях, — ответил суперинтендант, — и короче пути нет, в том-то и дело. Я раздумывал над этим, мистер Хардинг, но все без толку. Капитан, как бы он ни гнал машину, не мог вернуться в Грейндж и успеть в Бремхерст к половине второго. Тут мы вытянули пустышку. — Он откинулся на спинку стула и запустил большие пальцы за пояс. — И это возвращает нас к Холлидею.
Судя по тону, суперинтендант готов был долго распространяться на эту тему, но тут зазвонил телефон и ему пришлось ответить. Он тут же втянулся в непонятный разговор неизвестно с кем. Хардинг воспользовался возможностью улизнуть.
— Прошу прощения, суперинтендант, — сказал он и ретировался к выходу, сержант последовал за ним.
— Вы не думаете, что это сделал капитан, да, сэр? — спросил на улице Незерсол.
— Нет, время не совпадает. Я сейчас еду в Грейндж. И пожалуй, проверю алиби юного Биллингтон-Смита. Поехали, сержант, покажете мне путь к дороге, ведущей от Грейнджа в Линдхерст.
Незерсол охотно подсел в машину.
— Хорошо, сэр. Только сперва поедем к Линдхерсту, а оттуда в Грейндж, если вы не против. Так не придется разворачиваться в обратный путь. Дорога там узкая.
Разговаривать обоим особенно не хотелось, до Линдхерста они ехали почти молча. Сержант только спросил Хардинга, чем он собирается заняться в Грейндже, и, услышав, что тот хочет собрать более точные сведения о передвижениях миссис Твининг в понедельник утром, кивнул и погрузился в задумчивое молчание.
Дорога вывела их в центр деревни, к церкви. Проехав несколько сотен ярдов, они оказались в парке Мурсейла. По обеим сторонам дороги тянулись запущенные живые изгороди.
— Говорят, денег на парк расходуется слишком уж мало, — посетовал Незерсол. — Я слышал, у владельца половина дома заколочена, там уже все ветшает и портится. Здесь помедленнее, сэр, за этим поворотом остановимся.
Хардинг сбавил скорость и прижался к обочине. Сержант вылез и поглядел через изгородь.
— Вот это озеро, сэр. Посмотрите сами.
Хардинг перешел дорогу и вытянул шею, чтобы взглянуть поверх изгороди. Как и говорила миссис Чадли, узкий залив подходил к тропинке, протоптанной по ровному дерну.
— Если она, по вашим словам, видела мистера Биллингтон-Смита здесь, — продолжал сержант, — ходьбы отсюда до Грейнджа минут двадцать. Можно бы побыстрее, но здесь дорога все время идет вверх. По-моему, это его оправдывает.
Он заметил, что инспектор слегка хмурится, и спросил, что его смущает.
— Я только подумал, что изгородь довольно высока, — ответил Хардинг, возвращаясь к машине.
— Верно, — согласился сержант, садясь на свое место. — Я знаком с главным смотрителем, он говорит, что расходы на парк урезаны жутко. Все запущено, изгороди местами повалены. Позор, правда, сэр?
— Да, — согласился Хардинг, тронув машину. — Только я не совсем понимаю, как миссис Чадли ухитрилась увидеть Биллингтон-Смита по другую сторону изгороди. У меня рост шесть футов, и то я едва дотянулся выглянуть.
— Может, она ехала на велосипеде, сэр? — предположил сержант после недолгого раздумья. — Да, скорее всего.
— Миссис Чадли ездит на велосипеде? — Хардинг нахмурился еще сильнее. — Тут есть над чем подумать. Если она ехала домой на велосипеде, то алиби юного Биллингтон-Смита вызывает у меня сомнение. Она сказала, что видела его без десяти час, потому что на дорогу от дома Грейнджа у нее уходит полчаса ходьбы. Но если она ехала на велосипеде, ей потребовалось гораздо меньше времени.
Сержант неторопливо кивнул:
— Это так, сэр. Должно быть, она видела его на добрых десять минут раньше. Вот как бывает, когда женщины дают показания относительно времени. Странно, но я часто замечал, что на время они не обращают внимания. Это сразу поймешь, стоит только подождать жену, поднявшуюся надеть шляпку. Правда, вы не женаты, сэр, — у меня по крайней мере такое впечатление, — но если женитесь, то увидите, что я прав. И если жена не заставит вас дожидаться четверть часа, уверяя потом, что провела наверху всего две минуты, то будет совершенно не похожа на мою.
После этой женоненавистнической речи сержант сложил руки на груди и впал до самого конца пути в угрюмое раздумье. У парадного крыльца усадьбы, выйдя из машины, он поделился итогом своих размышлений с инспектором:
— Но если так, сэр, если предположить, что мистер Биллингтон-Смит внезапно вернулся сюда и убил генерала, то должен был появиться здесь примерно без четверти час и столкнулся бы с миссис Твининг, пришедшей звать Артура на коктейль.
— Да, — сказал Хардинг. — Столкнулся бы.
— Значит, этого не могло быть, сэр?
Хардинг не ответил, и, прежде чем сержант успел повторить вопрос, Финч открыл парадную дверь.
Они вошли в холл.
— Финч, в понедельник миссис Чадли приходила пешком или приезжала на велосипеде?
— Миссис Чадли, сэр? Приезжала, — ответил дворецкий.
— Вы уверены?
— Да, сэр. Она приставила велосипед к крыльцу, я еще подумал, что он будет сильно мешать входу. Не люблю я эти штуки, сэр. Колес-то всего два, а хлопот с ними предостаточно.
Инспектор стал неторопливо снимать водительские перчатки, с легким недовольством глядя на дворецкого. Лишь когда Финч уже слегка занервничал под этим суровым, невидящим взглядом и хотел спросить, в чем дело, Хардинг отвернулся и положил перчатки со шляпой на стол.
— Мисс Фосетт здесь? — отрывисто спросил он.
— Думаю, что да, сэр. Пойду посмотрю.
— Спросите, сможет ли она поговорить со мной в малой столовой, — сказал Хардинг и с тем же отсутствующим видом прошествовал к ведущей туда двери.
Сержант кашлянул ему вслед.
— Насколько понимаю, я вам не потребуюсь, сэр?
— Нет, — ответил инспектор, — не потребуетесь. Прогуляйтесь по саду, поговорите с младшим садовником, если сможете его найти. Ладлоу провел утро понедельника в огороде, но помощник его, кажется, ходил по всему участку. Постарайтесь узнать у него, была ли видна ему подъездная аллея в промежутке между двенадцатью и часом, видел ли он, как кто-то приезжал или уезжал в это время. Если проезжал хотя бы просто сын дворецкого, я хочу об этом знать.
Мисс Фосетт, войдя в малую столовую десять минут спустя, обнаружила ее пустой и ощутила разочарование. Поскольку она сбежала от болтовни Камиллы Холлидей в глубь сада, Финчу потребовалось время, чтобы отыскать ее. Должно быть, Хардинг потерял терпение и ушел.
— Черт возьми! — пробормотала Дайна, бесцельно подходя к камину. Подняв взгляд, она увидела свое недовольное лицо в зеркале и сурово поглядела на него. — Послушай, моя девочка, — строгим тоном сказала она, — ты раскисаешь из-за этого полицейского. Возьми себя в руки!
— Какого полицейского? — послышался вопрос за ее спиной.
Дайна повернулась и увидела Хардинга, стоящего в проеме распахнутой застекленной двери. Никому не дающая спуску мисс Фосетт впервые оказалась в проигрышном положении.
— Я... я влюбилась в сержанта! — выпалила она.
— Очень жаль. А я надеялся, что в инспектора, — прямодушно посетовал Хардинг.
Мисс Фосетт, жарко покраснев, попятилась к двери. Хардинг шагнул в комнату.
— Пожалуйста, не уходите! Я должен был либо не слышать вас, либо извиниться.
