Джемма О'Коннор - Хождение по водам
Мэрилин сделала глоток воды и откинулась на стуле. Макбрайд налил ей и себе вина и заговорил напрямую, без прежних заигрываний. И от этого понравился ей еще больше.
– Миссис Донован… Мэрилин… буду с вами откровенен. Я брожу в потемках. Мы расследуем убийство, а я не в курсе обстановки. И поэтому хочу задать вам несколько вопросов. Но больше всего хотелось бы, чтобы вы просветили меня, что здесь и как.
– А на что же тогда Фрэнк Рекальдо? – удивилась Мэрилин.
– Видите ли, когда случается убийство, местные полицейские не участвуют в расследовании. Во-первых, у них нет на это необходимых средств, и, во-вторых, им следует продолжать заниматься текущими делами. В этом случае управление присылает следственную бригаду.
– Из Дублина?
– Нет. Хоть сам я из Дублина, но последние год-два работаю в Корке. Расследование возглавляет суперинтендант Коффи. Ничего особенного, тем паче злонамеренного, в этом нет, обычная практика. Фрэнк тоже входит в состав нашей группы.
– Что вы хотите от меня услышать?
– Все, что придет вам на ум, любую деталь. Как случилось, что вы устроились к миссис Уолтер?
– О, это несложно. Я работаю исключительно у иностранцев. Они не только больше платят, но ценят меня как свою первую связь с местными жителями. Моя работа предполагает доверие и образование, хотя образования-то мне и недостает.
– Как же так вышло?
– Я из большой семьи: четверо мальчиков и три девочки. Я была старшей. Мама умерла во время родов, когда мне было четырнадцать лет. На этом кончилась моя школа. Но я добилась, что все мои братья и сестры получили отличное образование. Все сделали хорошую карьеру, и, как мне кажется, я в том числе. Я совсем Неглупа. – У нее на щеках появились лукавые ямочки. – Много читаю. Часто думала о том, чтобы получить квалификацию. Ну и что потом? Я единственная, кто остался в доме. И это прекрасно. Мне никогда не хотелось никуда уезжать. Я приросла к этому месту. Когда пришлось выбирать работу, не потребовалось быть семи пядей во лбу – я сразу решила: буду делать то, что умею лучше всего. Не знаю почему, но мне всегда нравилось работать по дому; видимо, у меня такое призвание – приводить все в порядок. Я начала работать, когда дочь Эйслин пошла в школу. Поскольку Стив водопроводчик он находит мне выгодных клиентов. Мы с ним отличная команда. Вырастив ораву братьев и сестер, я не хотела иметь больше одного ребенка. Но когда Эйслин почти исполнилось девять лет нежданно-негаданно появился Лайм. Не мальчишка, сплошной кошмар. С тех пор как он родился, мы ни одной ночи толком не спали. Сказать по правде, я немного расстроилась, когда обнаружила, что снова беременна. Не представляла, как поднимем троих. – Мэрилин хмыкнула. – Забавно, как все получается.
– Вы попали в больницу в понедельник вечером? Так?
– Да. И пропустила самое интересное. – Она доверительно наклонилась к Макбрайду. – Странно, как все связано. Не хочу сказать, что мой выкидыш имеет какую-то связь с убийством миссис Уолтер, но не могу отделаться от мысли, что это я могла бы найти труп. По средам я как раз у нее работаю. Только начинаю около девяти. А ее ведь раньше обнаружили?
– Откуда вы знаете? – спросил инспектор.
Мэрилин посмотрела на него с сожалением.
– Стив рассказал. – Она явно считала, что это в порядке вещей.
– Когда?
– Вчера вечером, когда приезжал меня навестить. – Мэрилин пожала плечами и совершенно ошарашила Макбрайда: – Миссис Уолтер стояла у дерева, хотя давно была мертва.
– Как-как? Откуда он это взял?
– Разумеется, я не поверила ни единому слову. А он слышал от Моны Спиллейн, когда вчера менял у нее прокладки в кухонных кранах. Она живет рядом с трианакской дамбой. Мы зовем ее выпуском новостей. Всегда что-нибудь да выдаст. Стив едва оттащил ее от окна, чтобы она сказала, какая работа от него требуется.
Неудивительно, что Эф Ка молчит в тряпочку, подумал Макбрайд.
– Вы ладили с миссис Уолтер? – спросил он.
– Превосходно, – улыбнулась Мэрилин. – Я работала у нее шесть лет, за исключением времени, которое потратила на Лайма. Своеобразная женщина, – загадочно добавила она, но тут же пояснила: – Не хочу сказать, что она мне не нравилась. Наоборот, по-своему нравилась. Но уж очень была взбалмошна – могла ни с того ни с сего ляпнуть первую пришедшую в голову колкость. Такой привереды я никогда не встречала. Недовольство у нее просто на лице было написано. Если бы не раздражительность, она была бы очень привлекательной особой. Постоянно горевала о том, что уходят годы. Спроси она у меня совета, я бы ей порекомендовала больше верить в себя и перестать воображать, что все люди против нее. Многие удивятся и сочтут, что я не права, потому что миссис Уолтер умела напускать на себя неприступный вид и никому не давала спуску. Старалась быть лучше всех, но при этом волновалась обо всем на свете. Как она выглядит? Правильно ли оделась? Как бы не перепутали слово в какой-нибудь из ее старых статеек. Не пытаются ли ее облапошить?
Она хотела, чтобы у нас сложились дружеские отношения. Предложила: «Зовите меня Вэнджи». Я ей ответила: «Если бы меня звали Эванджелин, я бы ни за что не стала сокращать имя и зваться так некрасиво – Вэнджи». А она мне в ответ: «Эванджелин звучит слишком старомодно. Имя для пожилой дамы. Моя глупая мама позаимствовала его из дурацкого стихотворения». – Мэрилин изображала их разговор в лицах. – А мне казалось, это очень красивое имя. Каждый раз, когда я его слышала, то представляла себе девочку в замечательном длинном платье, танцующую вальс. Услышав это, она набросилась на меня, заявила, что я нахалка. Видимо, не понравилось, что я упомянула длинное платье, – она надевала такие, чтобы скрыть толстые икры. Клянусь, у меня ничего подобного и в мыслях не было. Мне нравилось ее имя, однако я продолжала называть ее миссис Уолтер. Так было правильнее.
– Признайтесь, вы не слишком ее любили?
– Не очень. Она была тщеславная и испорченная. Любимица стариков. Не знала, как бы еще себя развлечь и оттянуться, – кратко подытожила Мэрилин. – Крутилась вокруг Отто Блейберга до самого конца, а когда он умер, получила его дом. Старинная постройка – когда я была девчонкой, дом был совершенно заброшен. Нас оттуда гонял папаша О'Дауда. Его еще прозвали Вышибалой. Он в том месте иногда пас скот.
– Она была замужем?
– Разведена. Думаю, что она несколько раз вступала в брак, но это только догадка. Эванджелин никогда ничего не рассказывала об этом. Я по крайней мере не видела никаких мужей. После смерти мистера Блейберга его место занял О'Дауд. Мне-то он не особо по душе, а хозяйка к нему благоволила. Впрочем, Эванджелин себя не ограничивала – всегда имела кучу поклонников. Не сомневаюсь, что с ней крутили и доктор Маккарти, и Майкл Хасси, пока не узнала Ойф и чуть не прогнала супруга со двора. Несколько раз приезжал какой-то американец и старикан из Типперэри. И конечно, бедолага Джон Спейн. Она вертела стариком как хотела. Как-то раз мне сказала, что ей нравятся пожилые, потому что они не так требовательны. – Мэрилин презрительно фыркнула. – Так я и поверила! Ей нравились пожилые, потому что они богаты. Впрочем преподобный Спейн в эту категорию не входил. Зато входил Вэл Суй ни. Хотя с ним она старалась не показываться на людях. Помилуй Бог, ей казалось, что никто не замечает ее интереса. Дудки! Я ведь работала не только у нее, но и у миссис Суини. По крайней мере до недавнего времени.
– Ушли?
– Несколько недель назад. Не видела иной возможности.
– А что произошло?
– Вроде бы ничего, а с другой стороны – все. Я начала замечать, что ей все труднее и труднее мне платить. А я принимаю только наличные. Поначалу я не догадывалась, что муж урезает ее в деньгах. Она мне, разумеется, ничего подобного не говорила – насквозь пропитана всякой допотопной мутью: мол, раз сама не зарабатываю, то не имею права тебя нанимать. Бедняга чувствовала себя униженной.
Макбрайд открыл было рот, собираясь что-то сказать, но Мэрилин опередила его и ответила на невысказанный вопрос.
– Мне нравится Крессида Суини. Она одна из самых приятных женщин в округе. Стоящий человек. Ее маленький сын родился глухим. Меня восхищает, как она за ним ухаживает. Тем более что муж ей нисколько не помогает. Не понимаю, как она его терпит. Вы, наверное, о нем слышали? Нет? – Мэрилин поерзала, удобнее устраиваясь на стуле. – Пару лет назад его бизнес накрылся. Раз – и нету! – Она провела ребром ладони по горлу. – Вот тогда он пристрастился к бутылке. И очень основательно. Когда они только приехали сюда, то казались самой очаровательной парой. И денежки водились. Могли позволить себе бросать их направо и налево. Перебрались из Лондона, но, судя по фамилии, у него ирландские корни. А ее предки, конечно, отсюда, потому что она унаследовала Холингворд – это такое старинное местечко на дальней стороне устья. Оно совсем разваливалось, но они привели там все в порядок. И как только закончили, он пригнал из Портсмута большую яхту.
