Эдгар Уоллес - Долина привидений. Руки вверх!
Люк колебался. Он не хотел причинять неприятности своему вчерашнему посетителю.
— Он приходил за деньгами для Ганнера? — Сыщик пристально смотрел на Люка. — Да, я так и предполагал. Ганнер подал апелляцию, и я думаю, что ему удастся освободиться. Когда я разговаривал с ним во дворе Брекстонской тюрьмы, Левинг шнырял поблизости… Сколько вы ему дали?
Люк передал содержание разговора с Левингом. «Воробей» засмеялся.
— Ганнер никогда не стал бы даже разговаривать с таким типом, как Левинг. Он принадлежит, как это пишется в газетах, к аристократии преступного мира. Если вы хотите получить деньги обратно, я достану Левинга…
Но Люк не хотел этого.
— Хорошо. Пусть он продолжает грабить детей бедных, но до поры, только до поры… Вам трудно понять все это, мистер Мэдиссон. Посмотрите на улицу: вот идет девушка, машинистка. Два фунта в неделю. В семье шесть человек. На каждом шагу ее подстерегает опасность, поверьте мне! В магазине, в трамвае, в автобусе или просто на улице, у нее могут вытащить кошелек с ее несчастными деньгами. Или какой-нибудь тип познакомится с ней, поведет в кино, потом в ресторан, и… она погибла. Вы знаете, что будет с этим столяром, который идет по противоположной стороне? Его когда-нибудь сшибут с ног в грязном переулке и отнимут инструменты, которые кормят его семью. Вот поэтому я считаю главным долгом полиции охранять детей бедных…
— Но я думал, что мошенники охотятся скорее на богатых людей, — сказал Люк.
— Богатые? У них деньги в банках. У них прислуга и телефон, на их стороне закон, а справедливость дорого стоит. Я мог бы провести вас по трущобам Лондона, где вы бы увидели целые шайки воров, живущих за счет бедняков.
— Это кажется невероятным, — содрогнулся молодой банкир.
— Надеюсь, вам никогда не придется убедиться в этом на деле, — печально улыбнулся сыщик. — Так что будем делать с Левингом?
Люк покачал головой. «Воробей» рассердился.
— Этот негодяй из самых худших… Взломщик, он говорил? Да у него столько же храбрости совершить взлом, сколько у дождевого червя! Он принадлежит к «речным ворам»— когда-нибудь я расскажу вам об этом.
Во время этого разговора Стиль дважды появлялся на пороге, выказывая явные признаки беспокойства. Едва только сыщик ушел, как управляющий сел на его место.
— Вы дали мне вчера чек на семьдесят девять тысяч фунтов.
— Да.
— Директор банка настоятельно хочет вас видеть — я сообщил ему, что вы еще не уехали.
— Но ведь это мое личное состояние. — Люк нахмурился.
— Я сказал ему то же самое, но он хотел бы поговорить лично с вами.
Банк находился неподалеку, и через десять минут Люк входил в кабинет директора. В первые минуты он принимал поздравления и объяснял причины отложенного свадебного путешествия.
— А теперь относительно чека, мистер Мэдиссон…
Директор перешел на деловой тон.
— Я… не могу его оплатить.
— Что-что?
— Смешно, не правда ли? Ведь я разговариваю с главой Мэдиссон-банка, и тем не менее… Конечно, это пустая формальность, но, как вы знаете не хуже меня, все наше дело — сплошные формальности…
— Объясните мне, пожалуйста, в чем дело, — нетерпеливо прервал его Люк. — На текущем счету в вашем банке у меня шестьсот тысяч…
— У вас было шестьсот тысяч, — улыбнулся директор, — но вы, очевидно, забыли, что все ваши деньги и бумаги, все ваше состояние вы переписали на имя вашей жены…
Люк разразился громким хохотом, к которому присоединился и директор.
— Мне давно не приходилось так смеяться, — сказал Люк, вытирая слезы, — разумеется, я сейчас же отправлюсь к миссис Мэдиссон и попрошу ее выдать мне чек на эту сумму.
— Поторопитесь, — предупредил директор, — если я не получу сегодня согласия вашей жены, я вынужден буду отослать чек.
Люк снисходительно улыбнулся.
Вернувшись в контору, он позвонил Маргарите.
— Мне нужно поговорить с тобой, милая.
— По какому поводу? — ей трудно было скрыть раздражение.
— Мне нужна твоя подпись под одним маленьким документом, — ответил он.
Вот оно что! Все происходит так, как предупреждал Данти. Но она не думала, что так скоро…
— Документ?
— Я хочу просить тебя перевести немного денег на мой счет. Это просто формальность… Оказалось, что у меня меньше денег, чем я думал…
— Хорошо, приходи ко мне в три часа.
Он только потом подумал о том, что банк закрывается в половине четвертого. В конце концов отосланный чек можно будет переписать…
Его провели в маленькую гостиную.
Маргарита не была так бледна, как при венчании, но когда он попытался обнять ее, она отшатнулась.
— Прошу, не целуй меня!
Это была не просьба, а приказание.
— Почему? Что с тобой?
— Скажи мне, чего ты хочешь.
Ее голос звучал резко и враждебно. Люк едва верил своим ушам.
Запинаясь, как школьник, он изложил ей суть дела. Она не перебивала его.
— Семьдесят девять тысяч фунтов, — произнесла она медленно. — Десятая часть этих денег спасла бы Рекса.
Он ничего не понимал.
— Отвратительно. Отвратительно. Люк, если человек делает деньги своим кумиром и жертвует ради них молодой жизнью. Чужой.
Голос Маргариты звучал в его ушах, как колокол. Ей и самой казалось невероятным то, что она произносила.
— А обвинять бедного мальчика в подлоге — это не подлость?
— Я… ты говоришь обо мне? — спросил он Маргариту еле слышно.
Она кивнула.
— О тебе! Я знала, что ты придешь за своими деньгами — поэтому я не уехала во Францию. Я хотела, чтобы это произошло здесь, где у меня есть знакомые, есть друзья, где я могу бороться с тобой…
Пауза.
— Люк… Я не дам тебе денег. Ты отдал их мне — они мои. Ты не получишь от меня ни шиллинга! Ни шиллинга! Ясно?
Она ждала бурной реакции. Ей хотелось, чтобы он вышел из себя, грозил, проклинал… По крайней мере, так она себе это представляла. Он не сказал ни слова. Он даже не взглянул на нее, пристально изучая рисунок ковра.
Наконец он поднял голову.
— Прощай, — сказал он и вышел из комнаты.
Она услышала, как за ним захлопнулась входная дверь, и с ужасом поняла, что любит этого человека…
9
Люк Мэдиссон вошел в свое бюро так спокойно, что Стиль не смог бы даже предположить, какая драма разбила сердце его патрона. Через несколько минут на его столе зазвонил телефон.
— Вы не могли бы зайти ко мне? — голос Люка был совершенно спокоен.
Он сам удивлялся своему спокойствию. Он жил только настоящим. Прошлое перестало существовать. К будущему он относился безразлично.
Стиль, знавший его с детства, заметил в его глазах что-то, заставившее его содрогнуться.
— Что-нибудь случилось, сэр?
— Не знаю… я еще не совсем понял… присядьте, Стиль.
Не глядя на своего управляющего, он размеренным, спокойным тоном рассказал все. Он ничего не объяснял. Он не пытался извинить поведение Маргариты. Он излагал факты… Стиль застонал. Люк улыбнулся.
— С этим нужно примириться, Стиль. У вас найдутся друзья в Сити. Я не испытываю желания обращаться к ним… Нет.
— Что же вы будете делать? — голос Стиля упал до шепота.
— Право, не могу сказать. Что делают обычно в таких случаях? Ехать в Африку и стрелять львов! Это обычная дорога для людей с разбитым сердцем… Не знаю.
Стиль посмотрел на часы и встал.
— Я пойду в банк, — сказал он. — Мне кажется, мы можем предоставить наши шелковые акции под обеспечение этих семидесяти девяти тысяч.
Люк ничего не ответил. Он механически надел перчатки и шляпу, постоял минуту в пустом кабинете и резко вышел.
Придя домой, он в прихожей перехватил слугу, бросившегося к звонившему телефону.
— Пусть звонит, — сказал он, кладя трубку на стол.
Запершись в своей спальне, он начал одеваться, беря все, что попадало под руку, и только совсем одевшись, заметил, что брюки совсем не подходили к пиджаку. Потом он сосчитал деньги. Около пятидесяти фунтов. Кому они принадлежали — ему или Маргарите? Люк бросил их на стол и, сунув в карман мелочь, пошел к двери.
— Сегодня вечером я не буду ужинать дома, — сказал он слуге. — На моем письменном столе лежат деньги — возьмите половину себе. Остальное — кухарке. Вы мне больше не нужны.
Слуга остался стоять с открытым ртом.
Люк и сам не знал, что привело его на набережную. У него не было намерения покончить с собой. Он даже не думал на эту тему. Проходя мимо большого серого здания, он остановился. Скотленд-Ярд. Там есть такой большой, толстый сыщик, «Воробей», сгладивший много несправедливостей этого безумного мира. Но он вряд ли разрешит проблему Люка. Дети бедных… Он сам принадлежал теперь к ним… Кто был несправедлив к нему? Маргарита? Он не мог обвинить ее. На углу Норфолк-стрит он снова остановился. Здесь живет его поверенный… Пойти к нему и рассказать обо всем? Захочет ли тот разговаривать с сумасшедшим, трижды сумасшедшим…
