Уильям Коллинз - Без права на наследство
– Вы невольно шокируете мисс Гарт, она ведь не привыкла к вам, как я, – мягко упрекнула его миссис Леконт.
Все это время Магдален хранила молчание. Изнутри ее сжигала ярость, которую она с трудом удерживала. Высокомерие Ноэля Ванстоуна и презрительная заносчивость его управляющей были невыносимы.
– Вы необычайно добры, – обратилась она к миссис Леконт. – Но я не смею претендовать на особую снисходительность. Я всего лишь гувернантка. Я хотела бы просить мистера Ноэля Ванстоуна лишь об одном одолжении: выслушать меня ради него самого.
– Понимаете, сэр? Кажется, мисс Гарт намерена серьезно предостеречь вас – она говорит, что ради вас самого.
Внезапно Ноэль Ванстоун побелел, как мел. Он поставил тарелку с клубникой на стол среди отцовских сокровищ, руки его задрожали. «Да он трус!» – отметила про себя Магдален.
– Что вы имеете в виду, мэм? – истерично спросил хозяин дома, забывая о напускном аристократизме манер. – Что значит: ради меня самого? Если вы явились, чтобы запугивать меня, не на того нарвались. В Цюрихе всем был известен мой твердый нрав, правда ведь, миссис Леконт?
– Безусловно, сэр. Но давайте выслушаем мисс Гарт. Вдруг мы ее неверно поняли.
– Напротив, вы поняли совершенно верно. Моя цель – предостеречь мистера Ноэля Ванстоуна.
– О, нет! – воскликнула миссис Леконт. – Если вы хотите помочь этим двум бедняжкам, вы вступили на сомнительный путь. Не надо угроз, мэм! – теперь и управляющая забыла о фальшивом смирении, в голосе и глазах ее читалась готовность к битве.
– Вы слышали, что сказала миссис Леконт? – приободрился Ноэль Ванстоун. – А она знает меня с детства. Остерегайтесь, мисс Гарт, остерегайтесь угрожать мне!
Он поправил полы халата и снова взял тарелку с ягодами.
– Никоим образом не желала оскорбить вас, – ответила Магдален. – Я только хочу открыть вам глаза на правду. Вы не знакомы с характером сестер, чье состояние перешло к вам, а я знаю их с детства. Я пришла, чтобы поделиться с вами своим опытом – в ваших и их интересах. От старшей ничего дурного ждать не приходится, она кротко принимает судьбу, какой бы та ни была. Но младшая – совсем иное дело. Она разгневана поведением и решением вашего отца, а теперь отказывается признать сказанное в письме миссис Леконт.
Поверьте мне, она способна причинить массу неприятностей тем, кого считает своими врагами.
Ноэль Ванстоун заерзал в кресле.
– Неприятности? Если вы имеете в виду ее письма, мэм, их и так уже было слишком много. Она писала и мне, и, прежде, моему отцу. Она ему даже угрожала, правда ведь, миссис Леконт?
– Бедное дитя просто выражало свои чувства, – пожала плечами швейцарка. – Наверное, жестоко было возвращать ее письмо, но ваш дорогой отец лучше знал, как поступить. Не нам его судить. Да и что значат несколько гневных строк? В ее положении это всего лишь пустые слова.
Магдален едва не вышла из роли от возмущения, но в последний момент взяла себя в руки.
– Вы упомянули письма моей подопечной, – обратилась она к Ноэлю Ванстоуну. – Не так важно, что она писала вашему отцу. Меня больше беспокоит ее письмо к вам. Было ли там нечто ложное? Их отец действительно намеревался составить новое завещание в пользу дочерей, и только случайная смерть помешала ему исправить ошибку, допущенную в момент заключения брака. Разве это не правда?
Ноэль Ванстоун усмехнулся и отправил в рот еще ягодку.
– Продолжайте, мисс Гарт, – кивнул он.
– Закон был несправедлив, когда лишил этих сестер всех денег из-за того, что их отец не успел составить второе завещание. Разве вы не согласны, что для них, внезапно осиротевших, все это было крайне тяжело?
– Очень тяжело, – ответил Ноэль Ванстоун. – Это и вас затронуло, правда ведь, миссис Леконт?
Управляющая склонила голову и прикрыла красивые темные глаза:
– Мучительно, все это мучительно тяжело, мисс Гарт. Каково было молодой особе – нет, как младшей мисс Ванстоун – узнать о подобном! Мой покойный хозяин умер, не оставив завещания, не упомянув бедняжек. Может, оно затерялось в бумагах? Но нет. Мисс Гарт, все это понятно, но что вы хотите сообщить, помимо сказанного и очевидного, о письме вашей воспитанницы? – с этими словами она бесшумно передвинула стул, чтобы лучше видеть лицо собеседницы, и Магдален чуть склонила голову, угадав ее маневр; однако расположение мебели и складной двери не позволили миссис Леконт продвинуться существенно ближе.
– Всего один вопрос: насколько я понимаю, моя воспитанница сделала мистеру Ноэлю Ванстоуну некое предложение. Я хотела спросить, почему он отказался обсуждать его?
– Помилуйте! – воскликнул он, изумленно поднимая белесые брови. – Вы это серьезно? Вы знаете содержание ее предложения? Вы читали ее письмо?
– Я всерьез, и письмо видела, – ответила Магдален. – Она напомнила вам, какая судьба принесла вам состояние мистера Эндрю Ванстоуна, и просила разделить между его дочерями половину наследства, как того хотел покойный. А другую половину оставить себе. Так почему вы не захотели обсуждать это предложение?
– По простейшей причине, мисс Гарт, – насмешливо заявил Ноэль Ванстоун. – Позвольте напомнить поговорку: у дурака в руках деньги не держатся. А я не дурак, мэм.
– Умоляю, сэр, ну зачем говорить в таком тоне! – нарочито ужаснулась миссис Леконт. – Прошу вас быть серьезным.
– Но это невозможно, Леконт! Как я могу оставаться серьезным? Мисс Гарт, мой несчастный отец занимал принципиальную, высоко моральную позицию. Леконт тоже придерживается строгой морали, правда ведь, Леконт? А я нет. Я долго жил на континенте, в свободной атмосфере. И я очень просто смотрю на вещи: я получил деньги, и я был бы идиотом, если бы стал с кем-то ими делиться. Вот и все! Просто, правда? Закон на моей стороне, но я не виню вас за желание прийти сюда, чтобы испытать меня. Я не стану винить и двух девушек, желающих запустить руки в мой кошелек. Я совсем не дурак, – и он отправил в рот еще пару ягод, а потом вытер пальцы салфеткой из тонкого белого полотна.
– Значит, ваше решение и ответ, переданный в письме миссис Леконт, продуманные и окончательные?
– Именно так.
– Нет, я просто обязана вмешаться! – воскликнула миссис Леконт, изящно заламывая красивые округлые руки. – Это невыносимо! Позвольте предложить компромисс? Дорогой мистер Ноэль, вы к себе несправедливы: у вас есть гораздо более основательные причины, чем та, что вы назвали мисс Гарт. Вы следуете примеру достойнейшего отца! Ваш долг чтить его память. Мисс Гарт, умоляю принять это во внимание. Одна девушка вынуждена служить гувернанткой, другая на долгие годы потеряла возможность выйти замуж. Мистер Ноэль, ваш отец предлагал каждой из них по сто фунтов, не так ли? Не считаете ли вы, мисс Гарт, что будет вполне достаточно, если мистер Ноэль выполнит обещание своего отца? Если он выплатит несчастным сестрам по сто фунтов…
– Ему придется раскаиваться в этом до конца жизни, – ответ слетел с губ Магдален прежде, чем она успела обдумать его, и голос на этот раз был ее собственным, неподдельным; и только привычка к сцене спасла ее от катастрофы – девушка мгновенно вернулась к тону и произношению «мисс Гарт» и продолжила непринужденно: – Ваши намерения, миссис Леконт, делают вам честь, но добро может обернуться злом. Мои воспитанницы не примут такой компромисс. Извиняюсь за свою резкость, но я и вправду встревожена.
Миссис Леконт поднесла платок к глазам, так что прочитать ее реакцию было невозможно. Уловила ли она изменение голоса и тона? Приписала она это волнению собеседницы? Магдален сказать не могла.
– Что еще я могу поделать? – пробормотала швейцарка, не опуская платок от лица. – Дайте мне время подумать, я должна оправиться. Сэр, простите, я выйду на минуту? Я потрясена этой печальной сценой, мне нужен глоток воды. Мисс Гарт, надеюсь, вы дождетесь моего возвращения?
В комнате было две двери: одна вела из передней части гостиной в коридор, другая находилась за ее спиной. Миссис Леконт вышла через вторую. Магдален дождалась звука закрывающейся двери, а потом решила воспользоваться шансом поговорить с Ноэлем Ванстоуном наедине, несмотря на очевидную безнадежность этого импульса. Но она не успела заговорить – паузу прервал сам хозяин. Он явно был отчасти рассержен, отчасти обеспокоен тем, что управляющая покинула его.
– Я никогда не отрицал, мэм, что случай сложный. Вы извиняетесь за резкость, и я также не хотел бы оскорбить вас. Могу я предложить вам клубнику? Хотите, я покажу вам некоторые приобретения из коллекции моего отца? Мэм, я человек воспитанный, и я искренне сочувствую этим девушкам, особенно младшей. Нежные чувства – мое слабое место. Я был бы счастлив услышать, что возлюбленный мисс Ванстоун (обратите внимание: я, как и Леконт, называю ее именно этим именем) вернулся и женился на ней. Если бы некая сумма могла вернуть его, и мой адвокат одобрил бы…
