Джон Карр - Загадка Красной вдовы
Г. М. торжественно кивнул.
— В абсолютно безопасной комнате, необходимо добавить. Осталось только выяснить, что за трюк применил убийца. Пока я этого не знаю.
Увлекшись спором, все забыли о Равеле, который беспокойно мялся возле двери. Он покашлял. Затем сказал:
— Ваше обсуждение приятно слушать, хотя я и не понимаю, о чем идет речь. Вам еще нужны от меня какие-нибудь сведения? Если нет, я хотел бы поесть. — Он потрогал больную челюсть. — А если вы все же хотите что-нибудь узнать… Позвольте мне быть с вами откровенным. Я больше не являюсь желанным гостем в этом доме, и у меня нет причин надолго здесь задерживаться. Я могу говорить честно.
Г. М. раскрыл глаза пошире.
— Сынок, ты что-нибудь знаешь?
— Может — да, а может — нет. Никто добровольно не пожелает выдавать сведения полиции.
— Нам нужно вынудить вас рассказать то, что вам известно? Ясно. — Г. М. задумчиво разглядывал драгоценности, лежащие на столе. — Посмотрим, что господин Равель поделывал сегодня ночью. Вы покинули комнату между четвертью и двадцатью минутами пятого и спустились вниз. Вы встретили кого-нибудь по дороге?
— Что? Господи, нет, конечно. Я бы вернулся.
— Вчера вы говорили, что ваша комната находится в передней части дома. Она находится рядом с комнатой Гая?
— En face.[11] Через холл. А что? Его я не видел, можете мне поверить.
— Я думаю, вы внимательно смотрели по сторонам. Вы не заметили в его комнате света, движения, еще чего-нибудь?
— Не заметил, будьте уверены, иначе я бы вернулся.
Г. М. опередил Мастерса, который хотел что-то сказать:
— Пока все, Равель. Но все же… что у вас на уме? — Взгляд Г. М. стал острым. — Что вас гложет? Черт возьми, не отнекивайтесь! Мне лучше знать. Вы хотите что-то рассказать, взвешиваете все за и против. У вас такой вид. Почему вы так внимательно слушали, когда мы говорили о дротиках? Говорите!
Его ладонь поднялась и с грохотом обрушилась на стол. Терлейн понял: Равелю не устоять.
— Ну ладно. Я расскажу. Какой мне прок от того, что я буду скрывать правду? Прошлой ночью я притворился, что меня удивляет шумиха, возникшая вокруг тех дротиков — дротиков из стола Мантлинга. Я говорю о шумихе, которую устроила мисс Изабелла. Но на самом деле я не удивился. Мисс Изабелла только догадывалась о чем-то, но я-то знал. Я не собираюсь прятать в шкаф местное грязное белье. Из стола Мантлинга взяли один… два… три… дротика и духовую трубку. Я знаю, кто их взял. Я видел.
— Вы знаете… — начал Мастерс и сглотнул. — Кто их взял?
— Малышка Джудит Бриксгем, — сказал Равель. — Я видел.
Глава 15
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ПОСЛЕДНЕГО КЛЮЧА
Заявление Равеля так поразило всех, что никто, даже Г. М., не мог отвести глаз от горящего лица француза. Никто не слышал приближающихся шагов. Теперь, когда слова были сказаны, гнев Равеля сдулся, как проколотый шарик. Он был тверд, он нервничал… ему стало стыдно. Он медленно провел по рту тыльной стороной ладони.
— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал он, постукивая по столу костяшками пальцев. — Я о себе такого же мнения. Не ожидал, что мне станет так плохо, а мне просто ужасно! Да! Я не рыцарь. На самом деле я выдал ее потому, что человек, который ей небезразличен, швырял меня по всей комнате. Я не забыл обиды. Иначе я бы не сказал вам ничего. А пока… хотелось бы мне отказаться от своих слов. Но к сожалению, то, что я сказал, — чистая правда.
— Человек, который ей небезразличен? — повторил голос за его спиной. — Кто же это, позвольте спросить?
Рука Равеля пропустила положенный удар по столу. Он повернул голову и покосился в ту сторону, откуда доносился спокойный, уверенный голос. Его владелец привык заявлять о своем присутствии до того, как его соизволят заметить. За плечом Равеля, в светлом костюме с иголочки, стоял доктор Арнольд. Его холодные глаза были задумчивы. Он стоял, чуть выставив перед собой руки и надев на лицо выражение вежливого внимания, будто выслушивал признания пациента.
— Я нечаянно услышал, что вы сказали, — продолжил он. — Но я не уверен, правильно ли я понял.
— Скорее, Мастерс, — приказал Г. М. так быстро, что Терлейн еле разобрал слова, — приведи Джудит. И Карстерса. Поторопись. Я хочу посмотреть на любовный треугольник. Подержи их за дверью, но так, чтобы они нас слышали. Я подам тебе знак кашлем.
Арнольд не сводил глаз со сверкающих бриллиантов и рубинов. Г. М. рассеянно поигрывал с ними, трогая пальцем то один камень, то другой. Затем Арнольд оглядел разбитое кресло и перевел взгляд на Равеля — тот смотрел на него презрительно.
— Так вы специалист по мозгам? — сказал француз. — Тогда объясните мне, почему я веду себя не по-рыцарски. У меня нет кодекса чести. Я, часом, не болен? Да. Вы правильно расслышали то, что я предпочел бы вообще не говорить. Я сказал…
Вступил Г. М.:
— Обсудим дело попозже. Если только мисс Бриксгем и вправду предпочитает вам Карстерса? Как бы там ни было, мы можем вернуться к разговору в любой подходящий момент.
Арнольд взял себя в руки и вежливо поздоровался с остальными. С Г. М. он был подчеркнуто любезен — «не до раболепия, — подумал Терлейн, — это бы плохо сочеталось с его самоуверенной манерой держать себя, но достаточно уверенно». Однако после замечания Г. М. он с силой втянул в себя воздух.
— Вы действительно думаете, что это не важно, сэр Генри?
— Все зависит от многих обстоятельств. Полагаю, вы слышали об убийстве Гая?
— Конечно. Мне позвонила Джудит. Я приехал сразу, как только смог.
— Ясно. Плохо все обернулось, не правда ли?
— По правде говоря, сэр Генри, — Арнольд потер руки, — я так не думаю. Если вы помните, прошлой ночью я намекал вам на некоторые вещи и надеялся, что вы разберетесь во всем сами до того, как я приму меры. Я пришел к предварительному заключению, что Гай Бриксгем страдал от патологии неясного происхождения, осложненной эпилепсией и вылившейся в застой крови.
— Это опасно? — спросил сэр Джордж.
Ответ Арнольда был вежлив, но снисходителен:
— Мой дорогой сэр, почему все обычные люди считают, что все душевнобольные одержимы жаждой убийства? Конечно, это опасно — в том смысле, что душевная болезнь изменяет внутренний мир пациента, создает у него ложную систему ценностей. Поэтому она должна быть изгнана. Застой крови также мог угрожать жизни Гая. Но главное в другом. Я верю в идеальное государство. Если хотите, можете считать меня последователем Шоу или Уэллса. В правильно управляемом государстве те индивиды, душевная болезнь которых коренится в распаде тканей мозга, — естественно, только те из них, которые не поддаются медицинскому воздействию и признаны неизлечимыми, — должны быть устранены. Безболезненно, разумеется.
Г. М. пососал трубку.
— Ну да, конечно. Безболезненно. Да. А судить их будем мы — обладатели кристально чистых мозгов. Мы будем посылать их в камеру смерти, а на могилах напишем: «Господь не проявил к тебе милосердия, поэтому человек волен поступить так же». А вы не слишком милосердны, верно?
— Я не сентиментален, если вы это имеете в виду… Может быть, сменим тему? Я хотел вам кое-что предложить, но из-за смерти Гая мое предложение потеряло всякий смысл. Полагаю, вы знакомы с доктором Уильямом Пелемом?
— Пелем? С Харли-стрит? Знаю. Зазнайка, но хороший парень. А что?
— Я договорился, что сегодня в четыре он придет взглянуть на Гая. Я охотно помог бы ему, уступив главенствующую роль, но… — Арнольд пожал плечами.
— Все равно приведите его, — сказал Г. М. — Приведите его. Вы оба дадите медицинское заключение по поводу кое-чего другого. Интересно узнать, как далеко может зайти ваша несентиментальность. — Он наклонился вперед, уперев локти в стол, а кулаки — в скулы. — Как вы отнесетесь к тому, что вашей невесте предъявят обвинение в убийстве?
Арнольд замер. Он отряхивал рукав пиджака, и его рука секунду висела без движения, прежде чем упала. Он холодно сказал:
— Я скажу, что это абсурд.
— Хм. Бендера отравили кураре. У нас есть свидетель, который видел, как Джудит вытащила из ящика стола три отравленных дротика и духовую трубку… Подождите. Я понимаю, о чем хотите спросить, но лучше не тратьте слова попусту. Дело нешуточное.
Арнольд откашлялся. Он уже был не так уверен в себе.
— Это… это…
— Безумие, вы хотите сказать? Возможно, и безумие — в буквальном смысле. А может, и нет. Скоро мы все выясним.
— Уму непостижимо! Вот что я хочу сказать. Джудит с отравленными дротиками? С таким же успехом вы можете обвинить и меня. Я ведь был с ней.
— Почему бы и нет? — вежливо согласился Г. М. — Можете считать, что обвинение вам предъявлено.
— Ладно, не будем обо мне. Давайте вернемся к Джудит! — почти выкрикнул Арнольд. Его лицо покраснело, из-за него Арнольд потерял уверенный вид. — Так вот о чем болтал Равель, когда я вошел? Уверяю вас…
