Эрл Гарднер - Холостяки умирают одинокими
– А как им следовало поступить? – спросила Элси.
– Показать одновременно подозреваемого и нескольких мужчин. Иначе идентификация гроша ломаного не стоит. Да и тогда надо удостовериться, что они не жульничают.
– Кто?
– Полиция.
– Сплошная рутина, – заявила Элси. – Ведь тебя не интересуют…
– Меня интересует все, что относится, так сказать, к серийному криминалу. Одиночные преступления не интересны. Иное дело – повторяющиеся. Преимущественно те, чьего автора полиция не смогла установить.
– А если устанавливает?
– Тогда возьми свой альбом и сделай пометку на полях, что преступник пойман и предстал перед судом. Если он удостоился приговора, этот факт тоже зафиксируй.
– Так можно всю контору забить вашими гроссбухами.
– И надеюсь, они пригодятся, – парировал я ее выпад. – Если полиции что-нибудь втемяшится в голову, она как в шорах.
– И как ты привьешь ей широту мышления?
– Никак, в том-то и дело. Единственная приемлемая тактика – пустить свой паровоз по их рельсам и дождаться столкновения.
Элси вдруг изрекла:
– Какие-то у тебя, Дональд, завихрения.
– Замолчи, – сказал я. – Ты сейчас похожа на Берту Кул.
– Изжарь меня как устрицу, – произнесла Элси голосом Берты.
Улыбнувшись ей, я прошествовал в свой кабинет… А через десять минут я предстал перед Бертой с отчетом.
– Мне предложили четыреста шестьдесят пять, – начал я.
Глаза Берты сверкнули:
– Дело сделано. Прореха найдена.
– Кто же это?
Берта заглянула в карточку, испещренную именами и цифрами.
– Айрин Аддис, сравнительно недавнее приобретение фирмы, персональный секретарь Карсона и младшего партнера Дункана Е. Арлингтона.
– Как мы поступим?
– Я позвоню мистеру Карсону и расскажу, благодаря кому утекает информация.
– И получите компенсацию за… за сколько дней?
– За два.
– Слишком легко и просто…
– Что легко?
– Разгадать такую загадку.
– Все загадки легки, ежели задействовать сообразительную голову.
– Кто еще знал о сделке?
– Никто. Подозревали четверых.
– Не нравится мне это дело, – заявил я.
– Почему?
– Чересчур легкое.
– Ты повторяешься.
– Значит, вы собираетесь обрушить кару на Айрин Аддис?
– Я собираюсь изложить факты клиенту.
– С экономической точки зрения вы просто выбросите эту Аддис на свалку. Ее уволят за разглашение секретных сведений, и никто больше не примет ее на службу. Всякий, кто поинтересуется мнением Карсона…
– Не строй из себя покровителя страдальцев. Она сама виновата.
– Ладно, – сдался я. – Как быть с квартирой?
– Можешь пользоваться в течение месяца. Если пожелаешь, даже для своего флирта, лишь бы не мешало работе. Квартира оговорена в соглашении с Карсоном. Дом принадлежит ему, хотя юридически собственностью заправляет подставная компания. Квартирная плата внесена за тридцать дней.
– А как с ролью пресыщенного аристократа на отдыхе?
Лицо Берты перекосилось.
– Если ты собираешься и дальше выводить в свет свою лупоглазую секретаршу за счет агентства, отвечу коротко: для таких расходов счет закрыт. С этой самой минуты!
– Так было приятно, когда он существовал. Кое-какие агентства растянули бы эту привилегию на больший срок.
– На какой еще срок?
– Пока не убедились бы, что их информация достоверна.
– Что ж, я убеждена! – рявкнула Берта. – Так что закрывай свой счет именно сегодняшним числом, чтоб я могла сразу представить его мистеру Карсону. Мы еще посмотрим, какую сумму ты накрутил прошлой ночью со своими бредовыми фантазиями о расходах.
– Я предупреждал Элси насчет шампанского, – промолвил я обидчиво.
– О чем, о чем? О шампанском?! – прошипела Берта.
Я вышел, захлопнув за собою дверь.
Глава 4
Элси Бранд встретила меня с ножницами в одной руке и изрезанной газетой в другой. Прямо меч и щит!
– Как там Берта, оставила нас в деле?
– Сегодня ужинаешь за собственный счет. Берта вне себя.
Элси состроила гримаску:
– Мог бы быть с ней понежнее.
– Берта на нежности не вдохновляет. Нет ли новостей о Томе-соглядатае?
– Никаких. Многого ты от него ждешь! Не может ведь он каждую ночь выходить на работу!
– На его месте я бы выходил.
– О, ты, пожалуй, смог бы. Если судить по тому, как ты заглядываешь мне за вырез.
– Вырез есть вырез… Ну-ка, зачитай мне его словесный портрет в первом репортаже.
Она полистала альбом.
– Вот как его описывает Элен Корлис Харт, первая жертва нападения.
– Которая работает в салоне красоты в Финиксе?
– Точно.
– Читай!
Элси погрузилась в газетную вырезку:
– «Немолодой мужчина лет сорока восьми, кажется, хорошо одетый, с крупными чертами лица, густыми бровями». Думаю, для тебя здесь не так уж много материала, Дональд.
Я ухмыльнулся:
– А за тобой вчера никто не увязался? Никто тебя не преследовал?
– Ни души не заметила. Хотя все время смотрела через заднее стекло. Дональд, боюсь, хороший оперативник из меня не получится. Когда мы работаем по делу, у меня мурашки по спине бегают.
– В других случаях обходишься без мурашек.
– Будет тебе, – заулыбалась Элси. – Отправляйся в свой кабинет и берись за почту, у тебя куча писем на столе.
– Стоит ли отвечать на письма? Человек, получивший письмо в ответ на письмо, которое он отправил, отвечает на письмо, которое ты написал. Порочный круг. А он может довести Берту до обморока. Представляешь, как возрастут почтовые расходы!
Я направился в свой кабинет и погрузился в чтение. Ничего экстраординарного там не обнаружилось, просто одно-два заурядных дела, с которыми надо было поскорей покончить. В общем, я попросил Элси вооружиться стенографическим блокнотом, и мы приступили к работе.
Я уже дошел до середины второго письма, как вдруг дверь распахнулась и Берта Кул встала на пороге, косясь на коленки Элси с холодным неодобрением. Я испытующе воздел бровь.
– Монтроуз Карсон, – провозгласила Берта. – Он сидит у меня и преисполнен желания поговорить с тобой. Я пыталась убедить, что наши услуги ему больше не нужны, но он настаивает на обратном.
Я подмигнул Элси и сказал:
– Может быть, мне удастся так подать ситуацию, что служебные расходы будут продлены на сегодняшний вечер и ты, Элси, удостоишься ужина в ресторане, но, прошу, не заказывай на этот раз импортного шампанского. Ограничь себя добрым домашним…
– Импортное шампанское! – взвилась Берта. – Чем, черт побери, вы занимались прошлой ночью?
– Заманивали жертву в ловушку, – ответил я.
– О боже! Мне надо было нанять для работы женщину. Сколько денег я сэкономила бы! Из-за твоих трали-вали с секретаршей…
Элси вмешалась:
– Он шутит, миссис Кул. Я не пила вчера шампанского. Ни капли.
Берта испепеляющим взглядом посмотрела на меня:
– Ах ты, с твоим пресловутым чувством юмора! В один прекрасный день кто-нибудь так даст тебе по губам…
– Уже! – откликнулся я.
– Одного урока, видно, недостаточно. Пошли ко мне, побеседуешь с Карсоном. И заклинаю, помни, я взяла курс именно на такой бизнес. Твоя тяга к криминалу доведет меня до язвы.
– К какому криминалу?
– Который возникает, едва ты ввяжешься в дело. Ты притягиваешь к себе преступления, как магнит – железные опилки. Ты башковит, хотя и пройдоха, и только твои мозги спасают тебя от решетки. Но когда-нибудь ты оступишься, и останется от тебя только пара цифр – персональный тюремный номер. Тогда у тебя не будет времени любоваться нейлоновыми нарядами.
Берта кинула на Элси красноречивый взгляд, та устыдилась своих скрещенных ног и сжала коленки.
Берта развернулась и выплыла прочь.
– Мне кажется, я ей не нравлюсь, – вздохнула Элси.
– Сотрудничество подразумевает высочайшее взаимное уважение.
– Это в прошлом, – возразила Элси, не отводя глаз от двери, за которой исчезла Берта.
– Впрочем, достаточно и усредненных величин, – продолжил я. – Сердечных чувств Берта к тебе не испытывает. Зато я уравновешиваю ситуацию своим непреходящим пылом, который…
Элси пригрозила мне блокнотом – вот-вот бросит, и я последовал за Бертой через приемную в ее кабинет.
Монтроузу Карсону было немного за пятьдесят. Слегка сутул, нос длинноват, подбородок выступает вперед, глаза пронзительные – более пронзительных я в жизни не встречал. У него привычка (или отработанный прием?) слегка наклонять голову, отчего глаза под кустистыми бровями сверкают еще ярче. Могу представить, как трепещут подчиненные под этим взором.
– Мой партнер Дональд Лэм, – произнесла Берта.
Карсон подал мне холодную костлявую руку – прямо как из холодильника. Пожатие, однако, оказалось крепким. Глаза буквально впились в мои.
– Мистер Лэм, мне доставляет удовольствие…
– Рад познакомиться с вами, мистер Карсон, – встрял я и уселся.
– Я сообщила мистеру Карсону, как обстоит дело, – заговорила Берта. – Но он чем-то неудовлетворен.
