Агата Кристи - После похорон
Сьюзен уставилась на него. Ее дыхание участилось, но она не обнаруживала явных признаков страха.
– Вы говорите чепуху, мсье Пуаро, и заставили меня забыть о причине моего прихода. Я хотела застать вас одного и…
– Признаться, что это вы, а не ваш муж совершили убийство?
– Конечно нет! За дуру вы, что ли, меня принимаете? И я уже говорила вам, что в тот день Грегори не покидал Лондона.
– В этом вы не можете быть уверены, так как уезжали сами. Почему вы ездили в Литчетт-Сент-Мэри, миссис Бэнкс?
Сьюзен глубоко вздохнула:
– Ладно, слушайте! Слова Коры после похорон не давали мне покоя. В конце концов я решила съездить к ней и выяснить, что вбило эту мысль ей в голову. Грег считал мою идею нелепой, поэтому я не сказала ему, куда еду. Я прибыла туда около трех часов, стучала и звонила в дверь, но никто не отозвался, и я подумала, что Кора куда-то вышла. Если бы я подошла к задней стене коттеджа, то могла бы заметить разбитое окно, но я этого не сделала и вернулась в Лондон, ничего не подозревая.
Лицо Пуаро оставалось бесстрастным.
– Почему ваш муж обвиняет себя в преступлении? – спросил он.
– Потому что он… – Слово едва не сорвалось с языка Сьюзен.
Пуаро ухватился за него:
– Вы собирались пошутить, сказав: «Потому что он чокнутый», но шутка походила бы на правду, не так ли?
– С Грегом все в полном порядке!
– Мне кое-что известно о его прошлом, – сказал Пуаро. – До вашего знакомства он провел несколько месяцев в психиатрической лечебнице «Форсдайк-Хаус».
– Его не ставили на учет. Он был добровольным пациентом.
– Это правда – его официально не признали душевнобольным, но он, безусловно, психически неуравновешен. У него комплекс вины – подозреваю, что с детства.
– Вы не понимаете, мсье Пуаро, – горячо заговорила Сьюзен. – У Грега никогда не было шанса проявить себя. Поэтому я так отчаянно хотела получить деньги дяди Ричарда. Дядя был слишком прозаичен – он не мог этого понять… Я знала, что Грег должен самоутвердиться, почувствовать, что он может быть не только помощником аптекаря, которого гоняют туда-сюда. Теперь все будет по-другому. Грег получит свою лабораторию и будет создавать собственные формулы…
– Да-да, вы готовы подарить ему весь мир, потому что любите его. Но любите слишком сильно, чтобы обеспечить ему покой и счастье. Нельзя давать людям то, что они не способны принять. В конце концов он останется тем, кем ему не хочется быть…
– И кем же?
– Мужем Сьюзен.
– Как вы жестоки! И какую чепуху несете!
– Вы готовы на все, если дело касается Грегори Бэнкса. Вы хотели получить деньги вашего дяди не для себя, а для мужа. Насколько же сильно вы их хотели?
Сьюзен сердито повернулась и выбежала из беседки.
– Я подумал, – беспечным тоном заговорил Майкл Шейн, – что было бы неплохо зайти попрощаться.
Он улыбнулся, и Пуаро ощутил исходящее от него очарование.
Несколько секунд Эркюль Пуаро молча изучал Майкла Шейна. Ему казалось, будто он знает этого человека меньше остальных присутствующих в доме, так как Майкл всегда показывал себя лишь с одной стороны, с какой хотел показать.
– Ваша жена, – заметил Пуаро, – весьма необычная женщина.
Майкл поднял брови:
– Вы так думаете? Розамунд красива – согласен. Но не сказал бы, что она блещет умом.
– Миссис Шейн не пытается выглядеть слишком умной, – кивнул Пуаро. – Но она знает, чего хочет. – Он вздохнул. – Увы, это знают немногие.
– А-а! – Майкл снова улыбнулся. – Вы имеете в виду малахитовый столик?
– Возможно. – Помолчав, Пуаро добавил: – И то, что было на нем.
– Восковые цветы?
– Совершенно верно.
Майкл нахмурился:
– Я не всегда понимаю вас, мсье Пуаро. Как бы то ни было, – улыбка засияла вновь, – я вам благодарен, что мы все очищены от подозрений. Мягко выражаясь, неприятно думать, будто один из нас прикончил бедного старого дядюшку Ричарда.
– Таким он вам показался, когда вы с ним познакомились? – осведомился Пуаро. – Бедным старым дядюшкой Ричардом?
– Ну, разумеется, он хорошо сохранился…
– И пребывал в здравом уме и твердой памяти?
– Конечно.
– При этом был очень проницательным человеком?
– Очевидно.
– И хорошо разбирался в людях?
Улыбка оставалась неизменной.
– С этим я едва ли могу согласиться, мсье Пуаро. Меня он не одобрял.
– Возможно, он считал, что вы не из тех, кто блюдет супружескую верность? – предположил Пуаро.
Майкл рассмеялся:
– Что за старомодная идея!
– Но это правда, не так ли?
– Интересно, что вы имеете в виду?
Пуаро соединил кончики пальцев.
– Понимаете, было проведено расследование, – пробормотал он.
– Вами?
– Не только мною.
Майкл бросил на него быстрый изучающий взгляд. Его реакции, подумал Пуаро, вообще отличаются быстротой. Майкл Шейн был далеко не глуп.
– Вы хотите сказать… что этим заинтересовалась полиция?
– Мнение об убийстве Коры Ланскене как о непреднамеренном преступлении их никогда не удовлетворяло.
– И они наводили справки обо мне?
– Они интересовались местопребыванием родственников миссис Ланскене в день ее гибели, – чопорно отозвался Пуаро.
– Это создает весьма неловкую ситуацию, – с чарующей откровенностью промолвил Майкл.
– В самом деле, мистер Шейн?
– Больше, чем вы в состоянии представить! Понимаете, я говорил Розамунд, что в тот день ходил на ленч с неким Оскаром Луисом.
– И это не соответствует действительности?
– В том-то и дело. Я ездил на машине повидать женщину по имени Соррел Дейнтон – довольно известную актрису. Я играл с ней в ее последнем спектакле. Полицию это, конечно, вполне удовлетворит, чего не скажешь о Розамунд.
– А! – Пуаро принял подчеркнуто скромный вид. – Из-за вашей дружбы возникли определенные неприятности?
– Да… Розамунд заставила меня пообещать, что я с ней больше не увижусь.
– Действительно, положение неловкое… Entre nous[43], у вас была связь с этой леди?
– О, всего лишь одно из мимолетных приключений! Эта женщина для меня ничего не значила.
– Но вы что-то значили для нее?
– Ну, она бывала довольно утомительной… Женщины так привязчивы. Как бы там ни было, полицию это удовлетворит.
– Вы полагаете?
– Ну, я едва ли мог зарубить топором Кору, если в это время развлекался с Соррел за несколько миль от места преступления. У нее коттедж в Кенте.
– Понимаю. А эта мисс Дейнтон будет свидетельствовать в вашу пользу?
– Не то чтобы она была в восторге, но, так как это убийство, думаю, ей придется это сделать.
– Возможно, она сделает это, даже если вы не развлекались с ней?
– О чем вы? – Майкл внезапно стал мрачным как туча.
– Леди любит вас. Когда женщина влюблена, она может поклясться в чем угодно.
– Вы хотите сказать, что не верите мне?
– Неважно, верю я вам или нет. Не я должен быть удовлетворен.
– А кто?
Пуаро улыбнулся:
– Инспектор Мортон – он только что вышел на террасу через боковую дверь.
Майкл Шейн резко повернулся.
Глава 23
– Я узнал, что вы здесь, мсье Пуаро, – сказал инспектор Мортон.
Двое мужчин прогуливались по террасе.
– Я приехал вместе с суперинтендантом Паруэллом из Мэтчфилда. Доктор Лэрреби звонил ему насчет миссис Лео Эбернети, и он намерен расспросить присутствующих. У доктора возникли сомнения.
– А вы, друг мой? – спросил Пуаро. – Каким образом вы в этом участвуете? Ведь отсюда далеко до вашего родного Беркшира.
– Я хотел задать несколько вопросов, а люди, которым я был должен их задать, весьма удобно собрались здесь. – Помолчав, он осведомился: – Ваша работа?
– Моя.
– И в результате миссис Лео Эбернети стукнули по голове?
– Вы не должны порицать меня за это. Если бы миссис Лео пришла ко мне… Но она вместо этого позвонила своему адвокату в Лондон.
– И когда она выкладывала ему сведения – трах!
– Вот именно – трах!
– И что она успела ему сказать?
– Очень мало. Она закончила на том, что смотрелась в зеркало.
– Женщины часто этим грешат, – философски заметил инспектор. Он внимательно посмотрел на Пуаро: – Это что-нибудь вам подсказало?
– Да. Думаю, я знаю, что она собиралась ему сообщить.
– Вы всегда были догадливы. Так что это было?
– Простите, но разве вы расследуете смерть Ричарда Эбернети?
– Официально – нет. Но практически – да, если она связана с убийством миссис Ланскене.
– Бесспорно, связана. Но я прошу вас, мой друг, дать мне еще несколько часов. Тогда я буду точно знать, правда ли то, что я предполагаю, – понимаете, только предполагаю. Если так…
– Ну?
– Тогда я смогу передать в ваши руки конкретное доказательство.
– Это нам подойдет, – с чувством произнес инспектор Мортон. Он бросил на Пуаро вопросительный взгляд: – Что вы держите про запас?
– Ничего – абсолютно ничего. Ведь доказательства, о котором я упоминал, может в действительности не существовать. Я сделал вывод о его наличии из разных обрывков разговоров. Но ведь я могу ошибаться. – Последняя фраза прозвучала крайне неубедительно.
