Рекс Стаут - Игра в бары
– Я хочу сказать, Гудвин, – вмешался Боуэн, – что я рассматриваю этот вариант как чрезвычайно важный, и сделать это просто необходимо. Вы понимаете меня?
– Ну, господа, – сказал я несколько патетически, – у вас не нервы, а просто канаты какие-то. – Я обвел всех взглядом. – В прошлый вторник, шесть дней назад, я сидел на скамье в этом самом здании с наручниками на руках. Вы, может быть, помните и то, как Вульф был отконвоирован на Леонард-стрит, и знаете, как он к этому отнесся. Под влиянием происшедшего он объявил меня своим клиентом. И я за это ухватился. Ему пришлось решиться на какие-то действия, а я, желая помочь ему, вытащил Сару Джеффи на это совещание. И вот что из этого получилось.
Смерть Сары окончательно вывела меня из равновесия, и я допустил ошибку. Я попросился работать с вами. Думал, что, действуя таким образом, буду по крайней мере занят и, возможно, чего-нибудь добьюсь.
Ну, и каков результат?
Теперь Вульф огрызается, как щенок, и вам это хорошо известно. И все же вы решили обратиться к нему через меня с просьбой пойти вам навстречу. Но вам-то уж он, конечно, ответит «нет».
Как мне кажется, я тоже услышу от него это «нет», если даже очень попрошу его об этом. Выбирайте, что лучше, откажет он вам или мне.
– Но мы хотим, чтобы он сказал «да», – заявил Скиннер.
– Я тоже желал бы этого, но не думаю, что добьюсь успеха. Вы настаиваете, чтобы я все же попытался?
– Да.
– Когда?
– Как можно скорее. Мы можем собрать всех здесь уже через полчаса.
Я посмотрел на часы. Было без десяти девять. Я ещё мог захватить Вульфа до того, как он поднимется в оранжерею.
– По какому телефону мне позвонить?
Скиннер указал на один из пяти стоявших у него на столе аппаратов. Я набрал номер и вскоре услышал голос Вульфа.
– Это Арчи.
– Ты уже позавтракал?
– Да.
Я отметил про себя, что его голос не звучал уже так раздражённо, а мне были прекрасно знакомы тысячи оттенков его голоса. Поэтому одно только короткое «да» уже вдохновило меня.
Вульф добавил:
– Фриц сказал мне, что ты заходил.
– Да. Мне необходимо было вымыться и переодеться. Но сейчас я звоню вам по поручению граждан штата Нью-Йорк.
– Вот как!
– Я выступаю как представитель внушительного сборища в лице комиссара полиции, окружного прокурора, набора различных инспекторов и заместителей инспекторов, не говоря уже о сержанте Стеббинсе. Я говорю из личного кабинета комиссара Скиннера. Вы его знаете, а в этом кабинете и сами были. Я провел здесь несколько дней и ночей и обрел некое чувство товарищества… Я верно произнес это слово?
– Почти.
– Хорошо. Так вот, теперь меня все высоко ценят в этом заведении, начиная от комиссара и кончая лейтенантом Роуклиффом, который старается держаться от меня на расстоянии. Итак, имея к вам просьбу, они оказали мне честь передать её вам. Все они сейчас присутствуют здесь, и вам следовало бы видеть, как они смотрят на меня.
– Ты долго собираешься тянуть эту бодягу?
– Конечно. И вот в чем суть. Мы зашли в тупик и хотим попробовать что-нибудь более радикальное… Например, разыграть ещё раз встречу в вашем кабинете, так же как в четверг вечером, и все это записать на магнитофон. Мы привезем с собой всех тех, кто присутствовал тогда, за исключением, конечно, Сары Джеффи.
Все, что требуется от вас, это пустить нас всех в ваш дом и снова сыграть свою роль. Но я сомневаюсь, что вы на это согласитесь, и заранее предупредил их, что вы можете послать нас к черту. Но поскольку ничто не даст вам большего удовлетворения, чем доказать, что я ошибся, то вам представляется такая возможность. Все, что вам нужно сделать…
– Арчи!
– Да, сэр?
– Когда ты хочешь организовать встречу?
– Чем скорее, тем лучше. Ну, хотя бы сегодня. Вы, конечно, не спуститесь из оранжереи до одиннадцати…
– Хорошо. – Он был краток, но не разгневан. – Как тебе известно, я в присутствии свидетелей заявил, что ты мой клиент, а я никогда не отказываю клиентам в их разумных просьбах. А эта кажется мне вполне разумной. Я согласен.
Это решение было неожиданным даже для меня. Реакция моего шефа на такую просьбу была крайне подозрительна. Высмеять своего клиента, то есть меня, – это ещё куда ни шло, но им определенно двигало ещё что-то.
Он продолжал:
– Но одиннадцать часов – слишком рано. В это время я буду ещё занят. Скажем, лучше двенадцать.
Это подойдёт?
– Да, сэр, конечно. Я скоро приеду и сам все приготовлю для встречи.
– Нет, – его голос вдруг зазвучал торжественно, – ты не станешь этого делать. Мы с Фрицем справимся сами. Твои коллеги по отделу нуждаются в тебе больше, чем я. Будь здесь в двенадцать вместе с ними. – Он повесил трубку.
Я повернулся к аудитории:
– Мистер Вульф сказал «да», и мы можем прибыть туда в полдень.
Однако я не осмелился добавить, что нам предстоит какое-то представление, предназначенное отнюдь не для нас.
Глава 16
Не знаю, кому могла прийти в голову мысль ехать к Вульфу в полном составе после того, как все собрались в десятом полицейском участке, но кавалькада получилась весьма внушительная: два лимузина Скиннера и Боуэна и четыре полицейских седана.
Я сидел в машине Скиннера. По моему совету он возглавлял процессию. Я подумал, что первым все же следует войти мне и, переступив порог, сразу же взять на себя обязанности хозяина. Но все оказалось спланировано совершенно по-другому.
Когда мы подъехали к дому, дверь нам открыл не Фриц, а Сол Пензер. Он приветствовал меня как одного из гостей, предложив принять шляпу. Он мог, конечно, и подшутить надо мной, что частенько делал, но не в присутствии же комиссара полиции и сопровождавших его людей. Вне всякого сомнения, это было выдумкой Вульфа. Поэтому я спокойно ответил:
– Спасибо, сынок, – и вручил ему шляпу.
– Не стоит благодарности, господин офицер, – галантно произнес Сол.
Вульф и Фриц, очевидно не без помощи Сола, справились со всеми приготовлениями вполне успешно.
Кресла стояли на тех же местах, что и в четверг, а портативный бар уже был готов к услугам. Правда, обстановка все же была несколько нарушена, когда Пэрли Стеббинс внес с одним из полицейских магнитофон и установил его. Поскольку меня принимали как гостя, я прошел к своему письменному столу и сел там, где сидел во время прошлой встречи.
Остальные также расположились на своих местах.
Ближе всех ко мне находилась Виола Дьюди, потом Оливер Питкин, Джей Брукер и Бернар Квест, а Перри Холмер устроился в красном кожаном кресле. Кушетка находилась справа от меня, за спиной, и не была занята, так как в четверг на ней сидела Сара Джеффи.
В кресле возле кушетки уселся Эрик Хаф, а за ним адвокаты Ирби и Паркер. Эндрю Фомоз оказался в одиночестве, у книжных полок.
Добавочные кресла были расставлены вдоль стены по другую сторону от подозреваемых, у стола Вульфа, и предназначались для публики.
Сол Пензер стоял лицом к гостям. В его наружности, как я уже заметил ранее, не было ничего примечательного. Он был невысок ростом, нос и уши явно велики, а плечи слишком покаты. Он первым взял слово:
– Я полагаю, что именно так и сидели все в четверг вечером, когда вошёл мистер Вульф. Может быть, кто-нибудь меня поправит?
Все промолчали, и он продолжал:
– Я сяду на кушетку, где сидела миссис Джеффи. Меня здесь не было, но меня подробнейшим образом проинструктировали. Если же я сделаю что-нибудь не так, пусть меня поправят. Арчи, ты не позвонишь мистеру Вульфу, как это сделал в четверг?
Он прошел к кушетке, а я – к столу Вульфа; дал один длинный и два коротких звонка, после чего вернулся на своё место. Вошёл Вульф. Теперь из-за расположившихся у стены зрителей он не мог идти тем же путем, и ему пришлось пробираться между подозреваемыми. Остановившись около своего кресла, он, несколько помедлив, оглядел собравшихся.
– Вам, кажется, не очень-то удобно, джентльмены, – пробурчал он.
Все заверили его, что не испытывают никаких неудобств, и он сел. Я прекрасно разбирался во всех его взглядах и понял, что патрон собирается подцепить кого-то на свой крючок или хотя бы попытаться это сделать.
Вульф обратился к районному прокурору:
– Я полагаю, мистер Боуэн, эти люди знают, зачем вы их сюда привели?
– Да, им подробно все объяснили, и они согласились нам помочь. Мистер Холмер, мистер Паркер и мистер Ирби сделали некоторые оговорки относительно использования магнитофона, подав об этом соответствующие заявления. Вы хотите их видеть?
– Нет, насколько мне известно, у мистера Паркера уже нет возражений. Мы можем приступить?
– Прошу вас.
Вульф повернулся:
– Мисс Дьюди и вы, джентльмены, понимаете, что цель этого собрания – воспроизвести события прошлого четверга. Как только я вошёл в комнату, Гудвин представил мне мисс Дьюди и господ Брукера, Квеста и Питкина. Потом я сел. Затем мистер Холмер объявил, что у него имеется заявление, которое он захотел огласить. Я полагаю, что с этого и следует начать. Но раньше я хотел бы сделать несколько замечаний.
