Адриан Дойл - Весь Шерлок Холмс. Вариации
— Минуточку, — перебил Холмс, — когда вы их видели в последний раз?
— Я их видел в четыре часа, а поскольку леди срезала один цветок прямо перед обедом, то, значит, они еще были на месте около восьми. Но цветы тут ни при чем, мистер Холмс! Главное — рубин!
— Ах, да!
Наш гость напряженно наклонился вперед.
— Библиотека была пустой лишь несколько минут, — продолжил он почти шепотом. — Но когда сэр Джон, чуть не обезумев из-за таинственного исчезновения его цветов, вернулся и открыл ящик, рубин «Аббас» вместе с ларцом исчез так же бесследно, как и красные камелии!
Несколько мгновений мы все сидели молча, и тишину нарушал лишь звон падающих углей в камине.
— Джолифф, — задумчиво пробормотал Холмс. — Эндрю Джолифф… Кража бриллиантов в Каттертоне, не так ли?
Толстяк вспыхнул и закрыл лицо ладонями.
— Я рад, что вам это известно, сэр, — выговорил он наконец. — Но, Бог свидетель, я вел честную жизнь с тех пор, как три года назад вышел из тюрьмы. Капитан Мастерман был очень добр ко мне и рекомендовал меня на службу к своему шурину, и я ни разу не давал ему повода пожалеть об этом. Я очень доволен жалованьем и надеюсь, что рано или поздно смогу накопить достаточно, чтобы обзавестись собственной табачной лавкой.
— Что ж, продолжайте рассказ.
— В общем, сэр, я как раз был в холле, посылал конюха за полицией, когда услышал голос капитана Мастермана — дверь в библиотеку была закрыта неплотно… «Черт побери, Джон, — говорил он, — я ведь хотел помочь человеку, попавшему в беду… но теперь я виню себя за то, что не рассказал тебе о его прошлом. Должно быть, он проскользнул сюда, пока все были в оранжерее, и…» Я не стал ждать продолжения, сэр, я лишь сказал Роджерсу, лакею, что если кто-то будет спрашивать обо мне, то меня можно найти у мистера Шерлока Холмса, и я помчался сюда, потому что я много слышал о вас, и я верю, что вы можете защитить от несправедливости человека, уже заплатившего свои долги правосудию. Вы — моя единственная надежда, сэр, и… Бог мой, я так и знал!
Дверь внезапно распахнулась, и высокий, светловолосый человек, закутанный в припорошенный снегом плащ, шагнул в гостиную.
— А, Грегсон… мы вас ждали.
— Не сомневаюсь, мистер Холмс, — сухо ответил инспектор Грегсон. — Ну, этот человек принадлежит нам, так что мы его забираем.
Наш несчастный клиент вскочил на ноги.
— Но я невиновен! Я до него не дотрагивался! — запричитал он.
Полицейский агент скривил губы, вытащил из кармана плоский ларчик и потряс им перед носом толстяка.
— Боже милостивый, да это же ларец из-под рубина! — задохнулся Джолифф.
— Видите, он признает это! А где мы нашли его, вы тоже знаете? Он был обнаружен там, куда вы его положили, милый мой, — под вашим матрасом!
Лицо Джолиффа стало пепельно-бледным.
— Но я же до него не дотрагивался, — тупо повторил он.
— Минуточку, Грегсон, — вмешался Холмс. — Я так понимаю, что у вас имеется и рубин «Аббас»?
— Нет, — ответил Грегсон, — ларчик был пуст. Но рубин не мог уйти далеко, и сэр Джон, между прочим, предложил вознаграждение в пять тысяч фунтов тому, кто его вернет.
— Могу я взглянуть на ларец? Благодарю вас. Боже, какое печальное зрелище! Замок не тронут, зато петли сломаны… Бархат телесного цвета. Но…
Достав из кармана увеличительное стекло, Холмс положил ларчик под настольную лампу и внимательно осмотрел его.
— Весьма любопытно, — сказал он наконец. — Кстати, Джолифф, рубин был в оправе?
— Да, он был в резном золотом медальоне с цепочкой… Но… ох, мистер Холмс…
— Вы можете быть уверены, что я сделаю для вас все, что возможно. Ладно, Грегсон, мы вас больше не задерживаем.
Агент Скотленд-Ярда защелкнул наручники на нашем несчастном посетителе, и минутой позже дверь за ними закрылась.
Какое-то время Холмс задумчиво курил. Придвинув кресло к камину, он, упершись локтями в колени, опустил голову на руки и молча смотрел на огонь, а я наблюдал за тем, как красноватые отсветы обрисовывают в полутьме его тонкое лицо.
— Вы когда-нибудь слышали о Нонпарель-клубе, Уотсон? — внезапно спросил он.
— Нет, это название мне незнакомо, — ответил я.
— Это самый изысканный клуб игроков в Лондоне, — пояснил Холмс. — Список его членов выглядит, как страница из «Дебретта»[4], приправленная цитатами из Готского альманаха. Мне как-то недавно удалось заглянуть в этот список.
— Святые небеса, Холмс, зачем?
— Затем, что богатство слишком часто связано с преступлением, Уотсон. Это один из законов человеческой безнравственности, и закон этот неизменен на протяжении всей истории.
— Но какое отношение этот клуб имеет к рубину «Аббас»? — спросил я.
— Возможно, никакого. А может быть, очень большое. Будьте так любезны, передайте мне биографический справочник на букву «М» — вон там, над стойкой для трубок… Боже мой, это просто удивительно, что одна буква алфавита может охватить такое количество печально известных имен! Вы могли бы с большой пользой для себя изучить этот список, Уотсон. Но где-то здесь и тот человек, который нам нужен. Так, Маппинз… Марстон, отравитель… Мастерман. Достопочтенный Брус Мастерман, родился в 1856 году, образование… хм… ха!.. Подозревался в причастности к делу о наследстве в Хиллерс-Деборне… секретарь Нонпарель-клуба, член клубов… ну, достаточно. — Мой друг швырнул книгу на кушетку. — Ну-с, Уотсон, вы согласны на небольшую ночную прогулку?
— Безусловно, Холмс. Но куда?..
— Туда, куда нас поведут обстоятельства.
Ветер к этому времени немного утих; когда же мы торопливо вышли на белую тихую улицу, далекие колокола Биг-Бена пробили десять. Хотя мы с Холмсом изрядно укутались, холод стоял настолько лютый, что я порадовался короткой пробежке до Мэрилебон-роуд, где мы сумели наконец поймать кэб.
— Думаю, вреда не будет, если мы заедем на Манчестер-сквер, — заметил Холмс, пока мы заворачивались в пледы; и кэб, позвякивая, повез нас по заснеженной улице. Поездка была недолгой, и, когда мы выходили из экипажа перед портиком импозантного георгианского особняка, Холмс показал на площадку перед домом.
— Гости уже разъехались, — сказал он. — Видите, следы колес оставлены после того, как снегопад кончился.
Лакей, отворивший двери, взял наши визитные карточки, и мгновение спустя нас уже провели через холл в богатую библиотеку, где перед камином стоял высокий, худощавый человек с седеющими волосами и крайне меланхоличным выражением лица; он все еще был облачен во фрак. Когда мы вошли, дама, расслабленно сидевшая в шезлонге, встала и повернулась к нам.
Хотя самые известные художники наших дней и обессмертили красоту леди Довертон, я все же отважусь предположить, что ни один из портретистов не отдал должного этой высокомерной и прекрасной женщине, — нигде она не изображена такой, какой мы увидели ее в тот момент: в белом атласном платье с алым цветком, пылающим на лифе, с золотыми бликами света на бледном лице с безупречными точеными чертами, с искрами бриллиантов в роскошных каштановых волосах… Ее супруг стремительно шагнул навстречу нам.
— Мистер Шерлок Холмс, это и в самом деле весьма недурно! — воскликнул он. — Вы решились испытать превратности суровой ночи, чтобы поспешить найти виновника этого беспримерного беззакония, и это говорит о высоком чувстве общественного долга! Весьма высоком!
Холмс поклонился.
— Рубин «Аббас» слишком известный камень, сэр Джон.
— А, рубин… Да-да, конечно, — заметил сэр Джон Довертон. — Весьма прискорбно. К счастью, там остались бутоны. Вы ведь понимаете, что…
Он резко умолк, потому что жена положила ладонь на его руку.
— Но дело уже передано в руки полиции, — надменно произнесла она. — И я не понимаю, почему вдруг мы удостоились визита мистера Шерлока Холмса.
— Я отниму у вас совсем немного времени, леди Довертон, — ответил мой друг. — Я буду доволен, если на несколько минут загляну в оранжерею.
— С какой целью, сэр? Какая может быть связь между оранжереей моего мужа и пропавшей драгоценностью?
— Как раз это я и хочу выяснить.
Леди Довертон холодно улыбнулась.
— Но между тем полиция уже арестовала вора.
— Думаю, нет.
— Абсурд! Человек, сбежавший отсюда, — бывший грабитель. Это все слишком очевидно.
— Возможно, не столь уж и очевидно, мадам! Неужели вам не показалось весьма странным то, что бывший грабитель, будучи осведомлен, что его репутация прекрасно известна вашему брату, вдруг похитил знаменитый камень у своего собственного хозяина, да еще и совершил потрясающую глупость, спрятав ларец под матрасом на своей постели, но ведь там даже Скотленд-Ярд способен был отыскать ларчик!
Леди Довертон прижала руку к груди.
— Об этом я совершенно не подумала, — сказала она.
